розовыми скатертями, на которых стояли крошечные лампы в бордовых абажурах.
Напитки подавались в фужерах или тяжелых бокалах, и всегда ставились на толстые коктейльные салфетки цвета морской волны. Пиво предлагалось только разливное. И как только посетитель занимал столик, перед ним появлялась небольшая миска с тёплым миндалем и кешью.
Если бы клуб находился в любом другом городе на Западе, он был бы невероятно популярен и забит под завязку.
Но, даже располагаясь здесь, в Небраске, он все равно был невероятно крутым и пользовался спросом. Людей было немного — вернее, не было той толпы, которой заслуживал этот клуб.
— Да, там круто, — согласился Хикс, смотря в глаза Бетс.
Она сделала движение, будто хотела провести носком ботинка по полу, но остановила себя.
Хикс снова вздохнул. А Бетс заговорила.
— Слышала, у них новая исполнительница.
Отлично, еще нет и восьми, а у него уже отвратительный день.
Это дерьмо пора прекращать. Пора покончить с чувствами Бетс к нему.
Она влюбилась в него еще до развода с Хоуп. Но как только услышала, что Хоуп выгнала его, ситуация стала набирать обороты.
Она и раньше не особо скрывала свои чувства. Убедив себя в этой влюбленности, она не видела преград.
Два других его помощника доставали ее по этому поводу — один в шутливой манере, другой делал это действительно обидно. Но она была так глубоко погружена в мир невозможного, что ей было все равно.
Донну же — его другого зама женского пола — похоже, происходящее не волновало. Она не доставала Бетс, а просто наблюдала, затем отводила Бетс в сторону и вела с ней беседы. А когда это не работало, использовала каждую возможность, чтобы доказать Бетс, что ее поведение не идет на пользу женщинам в правоохранительных органах. Он очень надеялся, что Донна, которая считалась ветераном по сравнению с новичком Бетс, сумеет разобраться. А он тем временем со своей стороны прояснял ситуацию, стараясь не казаться придурком.
Но ничего не работало.
И сейчас Бетс узнала, что он был с Гретой, а значит, знали все, и это не радовало. Но то, что она пришла к нему в кабинет в понедельник утром, чтобы поднять этот вопрос в своей раздражающей манере, сделало все еще хуже.
Вся эта ситуация подтолкнула его к действиям:
— Так, помощник, нам надо разобраться.
Он заметил, как застыла Бетс, а выражение глаз стало серьезным.
— Я старался все прояснить, не создавая неприятностей, — начал он. — Но поскольку ты не услышала меня, боюсь, мне стоит говорить напрямую.
— Хикс… — заговорила она, явно паникуя.
— Сейчас я шериф, — перебил ее Хиксон.
Ее глаза расширились, и он увидел, как она сглотнула. И он прекрасно понимал, почему. Да он был шерифом, но не швырял это в своих помощников. Они называли его Хикс, а он их по именам. Если только речь не шла об официальной ситуации, где приходилось общаться с местными жителями. Они были командой, а он был их лидером. Все знали это, и лишнее напоминание не требовались. До сих пор.
Он продолжал смотреть на Бетс.
— Есть три причины на то, что желаемое тобой невозможно.
Он поднял руку, показав один палец, и продолжил:
— Во-первых, тебе двадцать семь лет. Ты ближе по возрасту к моему сыну, чем ко мне. Этот период жизни я уже прошел. У меня была жена, дети, дом. Не знаю, куда меня приведут изменившиеся обстоятельства, но туда я не вернусь. Никакого повторения. У меня не будет новой семьи и дома для нее. Но ты переживешь это и найдешь мужчину, который даст тебе все, что ты хочешь.
— Я…
Он перебил Бетс, подняв два пальца и помахав ими.
— Во-вторых, и это куда более важно, поэтому слушай внимательно. Я — твой начальник. Я — шериф этого округа. Ты — мой помощник. Между нами ничего не будет.
— Если…
В это раз он показал три пальца и прямо заговорил:
— И в-третьих, без обид, но даже если бы ты не была моим помощником, я бы не пошел на это. Ты слишком молода. Конечно, есть мужчины, которые не прочь поплавать в бассейне, который должны были покинуть лет десять назад, но я не такой. И, без обид, но ты не в моем вкусе.
И это было правдой, хотя она была прекрасной женщиной. Темно-русые волосы, красивые карие глаза и весь ее дерзкий вид напоминал ему чирлидершу.
Хотя она не была особо дерзкой. Она могла стать напористой, когда того требовала ситуация, и это ему нравилось. Бетс была трудолюбивой и дотошной, что тоже ему нравилось. Она выполняла свою работу, обычно пребывала в хорошем настроении и не тащила никакое дерьмо в управление, если такое и случалось в ее жизни. Но он о таком не слышал.
Она могла бы пользоваться уважением коллег, если бы не увивалась за своим начальником — и это единственное дерьмо, которое сопровождало ее в управлении.
Но она никогда не была дерзкой. И уж тем более сейчас, когда ее глаза сузились, а выражение лица стало злым. И это не удивило его. С ней такое случалось.
«Господи. Бетс».
— Значит в твоем вкусе старая, толстая временная певичка, которая еще и парикмахер на полставки? — ехидно спросила она.
Грета толстая?
Он едва не рассмеялся.
Он ведь и не знал, что Грета работает парикмахером.
Он задумался о том, что не знал о парикмахерской работе Греты. А Бетс сейчас не просто его раздражала, она его по-настоящему разозлила.
— Единственное, что ты должна понять, — мои увлечения тебя не касаются, — отрезал он.
Бетс повела плечами в защитном жесте, отведя взгляд, и пробормотала:
— Не совсем понимаю, почему вы все это говорите, шериф.
— Ты все прекрасно понимаешь, — тихо ответил он.
Она вновь взглянула на него из-под ресниц и отвела глаза. И Хикс решил, что пора заканчивать этот разговор.
— Бет, мы закончили с этим. Я знаю, что Донна пыталась с тобой говорить. Но ты игнорировала ее. Я не давал тебе никаких сигналов о том, что между нами может что-то случиться, но ты игнорировала и это. И сейчас, помощник, ты выйдешь из моего кабинета и осознаешь сказанное мной. Если ты так поступишь, все будет хорошо. Если я снова увижу хоть намек на то, что ты продолжаешь всю эту хрень, у нас состоится еще один разговор. И этот был не особо приятный, а следующий будет куда хуже.
Она не отвечала и не двигалась.
— Все ясно, Бетс? — давил он.
— Ясно, шериф.
Но предчувствие, что его не поняли, никуда не
