путь выползания из того дерьма, в которое они, благодаря своему неуемному энтузиазму, а также пофигизму и лени, умудрились завалить эксперимент, времени прошло прилично.
Но я работала, и пока не знала, что у Шефа в кабинете в это время полыхало.
Потом, под большим секретом, эти подробности мне поведал сам Игорь Александрович, правда, наливать ему пришлось долго. Много. И разнообразно.
А дело было так.
— Игорь, я уважаю тебя как руководителя, но перестань уже подсовывать моей жене всех этих восторженных недомерков! — открыв с ноги дверь в кабинет, прорычал Ланской.
Игорь Александрович хоть и подавился кофе, но уточнил вежливо:
— Это каких же недомерков?
Владимир Львович был явно не в настроении, поэтому рычать не перестал:
— Весь ее набор сейчас: хоть бакалавры, хоть магистры — такое недоразумение! Восторженные болваны, от которых никакого толку, только суета и головная боль.
— Причём у тебя. Да? А Рите приятно с толпой твоих влюблённых дур взаимодействовать? Она же у них несколько курсов читает? А выслушивать при этом бабские наполеоновские планы по укладыванию тебя в их постели — то ещё удовольствие.
— Так это месть? Рита жаловалась? Или это вы с Ревазом решили? — такой наивный, хоть и гений.
— Это, скажем так, разумная осторожность, — столь же разумно и осторожно пробормотал Шеф.
— Ни хрена себе осторожность! Эти бараны не дают ей покоя ни в выходные, ни в праздники! Пишут, звонят, шлют фото постоянно.
— Да, а ещё носят цветы, конфеты, кофе и булочки из ее любимой пекарни! Здорово же, правда?
— Кривда, бл*! Все это своей жене я и сам ношу…
Вот тут Игорь Александрович позволил себе снисходительную усмешку:
— Но у неё же должна быть альтернатива? Она же имеет право чувствовать себя прекрасной не только для тебя?
— На хрена? — Влад был очень и очень удивлен.
А ответ руководства оказался столь же неожиданным, как и снег в июле:
— Чтобы ты не расслаблялся. У вас любовь и это прекрасно, но ты молодой мужик, охотник… тебя надо держать в тонусе, а Рите некогда. Вот мы и помогаем, по мере возможности.
— Завязывайте со своей гуманитарной помощью! Баб мне с этого момента на курсовые и дипломные проекты не присылать. В аспирантуру тоже. К лешему! — снова скатился к рычанию Влад.
— Как скажешь, как скажешь! Ты гений, тебе никто перечить не смеет… — откровенно ехидничал Шеф.
— Все ржешь? Ну, да и ладно! Пойду, выставлю эту звезду невероятную в «Политех».
Вместо простого одобрения, перепало нервному молодому профессору очень неоднозначное:
— Иди-иди… мало ли чего там ещё может случиться…
Что?
Ну, что может такого из ряда вон случиться на кафедре, где все давно построены и озадачены?
Да много чего, как показывает практика.
Я вот, например, по нарастающему гулу в аквариуме, поняла, что происходит нечто любопытное. Обернулась, насторожилась.
Оказалось, что искрящий негодованием Влад вывалился, наконец, из святая святых нашей кафедры, то есть из кабинета начальства, и сейчас добрался-таки до своей восторженной аспирантки.
Серпентарий затаил дыхание. Мои магистры перекочевали поближе к месту действия, а мне и из дальнего угла все хорошо было видно и слышно, да.
И спокойнее, и комфортнее, да.
Владимир Львович с порога был вежлив:
— Инна Валерьевна, пройдемте на минуточку.
— Ох, с вами, Владимир Львович, куда угодно всегда готова. И почему на минуточку? Я верю в ваши силы и способности, — кокетливо накручивая на палец локон и прядая мощными ресничными веерами, заворковала Инна.
— А я в ваши — нет. И в первую очередь — в умственные, — оглянулся, криво усмехнувшись внимательной публике мой муж.
А потом подошел ближе, склонился через стол и зашипел:
— Я тебе сказал: не лезть ко мне и моей семье? Сказал. Ты не услышала? Твои проблемы. Собирай вещи, возьми у Игоря Александровича документы и вали в «Политех».
— Нет! Как? Ну, Володенька!… — барышня заламывала ручки и закатывала глазки.
Народ тихо подхихикивал, Ланской в меру агрессивно настаивал:
— Собирай свое барахло и проваливай. Чтоб духу твоего здесь не было через полчаса.
Резкий хлопок ладонью по столу прозвучал для любопытствующих, как выстрел.
— Как ты можешь! Она же старая! Ты не представляешь, от чего отказываешься! Я на все для тебя готова…
— Готова? Отлично. Я уже сказал, что тебе делать, — вот чего у Влада не отнять, так это лаконичности и конкретики. А еще талантов тролля.
Но пока все это безумное шапито бесновалось в пределах, ограниченных стенами и стеклами аквариума, меня не иначе как черт понес к Шефу.
Не дошла.
— Ну, что, дорогая, кто был прав как всегда? Прошла любовь, увяла твоя прелесть, а? — способности Миронова появляться передо мной из ниоткуда я завидовала по-черному. Так же как и ненавидела эти его экзерсисы.
— Ох, Саша, сколько можно, а? Чего не живется тебе спокойно? — вздохнула тяжело, настраиваясь на длительное переливание из пустого в порожнее. — Ведь все же мы с тобой между нами давно решили, разошлись миром, шесть лет прошло. Твоих протеже на диплом и магистерские работы я беру, чего тебе еще?
Устала. Я от него очень устала.
И дело не в воспитании, не в привычке. Просто вот таким он для меня утомительным и мутным проявился в реальности, когда перестал иметь официальные права мне указывать, как жить, но делать так продолжил.
Александр вдруг шагнул ближе, обнял за плечи, прижал к себе и забормотал, периодически целуя в висок:
— А мне все тоже нужно — тебя, Льдинка. Тебя, милая. Ты моя жена! Хорошо, характер ты показала, приключений получила, все, дорогая, пора к домашнему очагу. Я тебе уже и дачу купил, и ульи установил…
— Пресвятые Просветители, Саша! Какую дачу? Какие ульи?
Успела лишь прошептать, как меня резко выдернули из рук бывшего мужа и утащили в кабинет профессора Алиева, который тот, выходя окончательно на пенсию, оставил Владу в наследство.
— Это что еще за обнимашки, Марго? Я терплю твоих беспардонных учеников, я с пониманием отношусь к вниманию руководства в твой адрес, но это? Стоит мне лишь отвернуться, и ты уже в объятьях бывшего? — сердито выговаривал мне Владимир Львович, закрыв дверь на замок и медленно перемещая нас к монументальному рабочему столу.
Миг и документы с него сброшены, а я водружена на очищенную поверхность и очень занята. Мужем.
Слова он мне не дал, поэтому решила считать все вопросы риторическими.
Помириться-то мы помирились, хотя я, между прочим, с ним и не ссорилась. Ну, желает муж мириться — значит будем.
А потом пришло время обсудить произошедшее.
Не успели.
Постановили обязательно сделать это вечером, за ужином, и разбежались на пары.
Глава 7
Маргарита
С изумлением таращусь на экран своего телефона:
«Твой муж спит со мной».
Незнакомый номер, но так как свежо предание, то кандидат, так сказать, имеется.
Поднимаю глаза, а в кухне Влад, мурлыча себе под нос: «Зачем мне теперь заря, звезды падают в моря…», жарит стейки на ужин.
Салат я сделала, овощи нарезала, чай заварила, на стол накрыла. После всего этого сбежала в гостиную — посчитать схему в одной из магистерских работ.
Не очень у меня с ней складывается: то что-то более важное находится, то мысли не идут, а человек же ждет «побудительный пинок» в правильном направлении? Названивает, пишет, на кафедре караулит… бесит Влада неимоверно, кстати. Неясно, правда, почему.
Но не судьба пока, видимо. Нормально поработать нет возможности, ибо опять сбили настрой.
Да, лет пять назад, получив сообщение такого содержания, я бы расстроилась. Начала бы возражать, спорить с отправительницей, потом убеждать себя, что все не так… а сейчас как мне?
В целом мы тут внутри семьи все прояснили уже.
«Думала, победила?»
Вот ведь настырная.
Можно, конечно, заблокировать, но зачем убегать и прятаться?
«Который муж?» — улетает в ответ.
Успеваю только поржать тихонько, а любимый уже зовет к столу. Оставляю телефон в гостиной. Традиция у нас такая есть: за столом никаких гаджетов, литературы и прочего, отвлекающего.
Мы сегодня ужинаем вдвоем, ибо Рус опять куда-то усвистал на очередные сборы. За едой обсуждаем работу, кафедральное недоразумение, планы на выходные. Надо все же выбраться в Новую Голландию или на Крестовский остров в парки, давно не были.
Перед сном гляжу в телефон, а там, ух… простыня…
«Сейчас один, скоро и другой будет»
«Кому ты, старая, нужна?»
«Я дам ему все!»
«Рожу сына!»
«Ты в постели бревно, я знаю»
«Я моложе»
«Собирай вещички в свою дыру, откуда приехала»
«Володя будет только мой»
«А ты сдохнешь!!!»
Да, эмоционально нестабильная
