и дерзкая.
Ушёл к себе, привёл себя в порядок.
Спускаюсь. Ммм… пирогом пахнет, яблочным, с корицей. Как давно не ел домашнюю пищу.
А готовит Татьяна вкусно. Пирог даже добавку попросил. Смотрю, как она двигается по кухне — не нравится она мне. И выглядит не эстетично.
Уехал в офис. Дел много. Но в течении дня почему-то Татьяна в голову лезет. Что за бред. Это не Татьяна, это её вкусный пирог вспоминается. Точно.
Зашёл Валера, обсудили новый проект. Зовёт с друзьями в клуб, заказал вибку. А у меня в голове прям сомнения. Ну, что там в клубе — выпивка и закуски. А дома Татьяна что-нибудь вкусненькое приготовит, ммм…
Тааак, точно бред… Какая, на хрен, Татьяна. В клуб вечером, В КЛУБ, по девочкам.
Вернулся поздно, почти трезвый. Как-то не весело было сегодня в клубе, да и девочки какие-то не такие. Возраст что-ли сказывается?
Не хочу думать о возрасте. Хочу всегда оставаться молодым. Поэтому встал пораньше и в тренажёрный зал, у меня в подвале такой имеется.
Выхожу из зала, из кухни уже доносятся аппетитные запахи. Всё, слюнки потекли. Быстро в душ и завтракать.
Иду мимо кухни, не смотрю в ту сторону.
— Доброе утро, Егор Евгеньевич.
И голос Татьяны как-то скребнул по душе, я аж замедлился. Да что за фигня. Но, всё-таки, прошёл мимо, не оборачиваясь.
— Доброе, — буркнул в ответ.
Татьяна.
Хозяин на ужин не появился, да и не звонил, что придёт. Провела вечер как обычно. Он пришёл поздно, калитка открылась с первого раза, шума не было — значит трезвый.
Раннее утро, а Камаев, вижу, спускается в подвал. А там кроме кладовых ещё есть винный и тренажёрный залы. В который, интересно, направился хозяин?
Готовлю завтрак. Из подвала поднимается Камаев. В трениках, футболке, мокрой от пота, с полотенцем на шее, волосы взлохмачены. Понятно, в тренажёрный ходил.
Быстро поднимаю с пола свою челюсть. Стараюсь на него не смотреть, но глаза сегодня отдельно от моего мозга живут, не могут оторваться от мужского накачаного тела.
Дааа, действительно хорош, не жиринки. Хочется смотреть и смотреть. Зато он идёт и в мою сторону даже не смотрит.
— Доброе утро, Егор Евгеньевич, — ой, а что это голос у меня хрипит, спросонья, видимо.
Чуть притормозил, но пошёл дальше, не обернулся. Что-то там пробурчал.
Сегодня на завтрак пожарила яичницу с беконом, сырная нарезочка, огурчики-помидорчики, в духовке доходят ванильные кексы с изюмом.
Спускается Камаев — шикарен, как и сестра. Это у них на генетическом уровне, наверно.
Пока завтракает — достаю кексы из духовки. Хозяин глаз не поднимает, а носом втягивает ванильный запах. Молчит.
— Егор Евгеньевич, вы какой кофе предпочитаете, — спрашиваю я.
— Чёрный, без сахара.
Значит вчера угадала. Сидит, хмурится. На меня так и не посмотрел. Что, правда так противно смотреть?
Я его понимаю, самой противно на себя в зеркало смотреть. Надо с этим что-то делать. Хотя за эту неделю проживания здесь я похудела на два килограмма. Да и с головой надо что-нибуть сделать и с руками. Рядом такой красивый мужчина, а я в раздрае.
Так, о чём это я сейчас думаю? Какой красивый мужчина? Он мне, что нравится что-ли? Не нравится! Я Славика люблю! Мне никто не нужен!
Разворачиваюсь к плите, варю кофе. А внутри всё закипает от возмущения к себе. Я никогда не думала о других мужчинах. Я была счастлива в браке. Пусть Славика нет рядом, я всё равно его жена, я всё равно его люблю. Сказала это себе, а мира в душе как не было, так и нет. Не буду больше смотреть на Камаева и слюни больше пускать не буду!
— Приятного аппетита, — поставила на стол кофе и не смотря больше на хозяина — пошла к себе.
— Спасибо.
Услышала себе в след, но не обернулась. Не ожидала. Но приятно.
День пошёл по накатанной. Быстро прибрала и поехала в город. Надо, всё-таки, привести себя в порядок- сходить в парикмахерскую и на маникюр.
Камаев.
Завтракал молча и не смотрел на Татьяну. Но боковым то зрением видел и мне не нравилось то, что мой организм на неё как-то не так реагирует.
Она мне не нравится. НЕ НРАВИТСЯ. А организму пофиг. В районе сердца — волнуется, а ниже — дёргается. Пора это заканчивать — быстро на работу.
Кексы очень вкусные. На тарелке ещё остались. Татьяна куда-то вышла, поэтому сам собрал их все в бумажный пакет, взял с собой на работу.
Уже в кабинете оставил их у себя на столе. Валера, как только вошёл, сразу, гад такой, унюхал.
— Что это у тебя здесь так вкусно из пакета пахнет, ааа?
— Кексы, — отвечаю я ему, но не предлагаю, не про его честь.
А он и не спрашивает, ныряеть в пакет своей ручищей и цапает кекс, мой кекс.
— Ммм… вкуснатища какая. Откуда? Купил? — и ещё тянет свои загребущие руки к пакету.
Я успел первым, схватил пакет и сунул в ящик стола.
— Эй, Егор, ты что жадничаешь? Мне? Если жадничаешь — скажи где купил, я сам себе возьму. Очень вкусные. — и облизывает свои пальцы.
— Такие не продаются.
— И где взял? Из дома, что-ли, принёс?
— Да, — сказал, но так не хотелось говорить.
— Что, Тамара новую горничную нашла? Красивая? Да если ещё и вкусно готовит? Познакомишь?
— Нет! — меня аж со стула подбросило.
Чёрт. Да что такое со мной. Ревную, что-ли? Со мной никогда такого не было. Собственнический инстинкт просыпается? Моё-не отдам?
Валера смотрит на меня выпученными глазами.
— Всё нормально, Егор? Нет, так нет.
— Нормально. Извини. Не выспался, наверно. Давай работать.
Рабочий день шёл как обычно. На обед пошли с Валерой в кафе, а в голову пришла мысль:, что там вкусненького Татьяна приготовила?"
Головой потряс, чтобы мысли ненужные ушли. Но они, сука, опять лезут.
Валера что-то говорит, но я половину не понимаю.
— Егор, да что с тобой такое? Ты где-то в облаках летаешь. Сосредоточься, я же дело излагаю, а тебя со мной нет, как в пустоту говорю, — возмущается друг и смотрит так непонимающе.
— Валера, извини, мне позвонить надо, — говорю я, поднимаясь из-за стола.
Выхожу на улицу и набираю домашний номер телефона. Татьяна не берёт трубку. Набираю ещё, вдруг не слышит или далеко от телефона. Не подходит. Внутри поднимается какое-то незнакомое чувство. Ну, и где её носит, почему не подходит к телефенону? Нервничаю. Может в магазин пошла? Вдох-выдох. Надо заканчивать с этим.
Время до вечера прошло в рабочем
