с болгарами Южную Македонию, была вызвана опасением эпирцев за свои собственные территории, могущие стать объектом будущих нападений воинов Борила.
Война продолжалась, но была неудачна для болгар. В октябре 1212 г. Борил потерпел очередное поражение от латинян, которым помогал Алексей Слава, государь «Великой Влахии». Борилу оставалось только просить мира и предложить Генриху Фландрскому в жены свою дочь Марию, девушку необычайной красоты. Свадьба состоялась в октябре 1213 г., и этот союз упрочил отношения болгар с латинянами. Более того, мудрый Генрих начал переговоры с Феодором Ласкарисом о женитьбе на том своей племянницы, а другую родственницу выдал замуж за короля Андраша II Венгерского.
К этому моменту выяснилось, что Болгаро-греческий союз — миф. Болгары полагали в византийцах лишь своих заклятых врагов, которыми они могли править, но не дружить. В свою очередь греки увидели в Никейском императоре своего мессию-освободителя от ненавистных латинян. После того как их интересы с византийцами разошлись, болгары стали надежными союзниками французов и вместе отправились на войну с сербами, не так давно поддержавшими Стреза при нападении на Фессалоники. Особых успехов эта война не имела, и вскоре вылилась в затяжной спор из-за границ между венграми, болгарами и сербами. Смерть в 1216 г. Генриха Фландрского — лучшего из Латинских императоров, лишила Борила могучего союзника и привела к скорому прекращению его царствования[32].
Глава 2. Феодор I Ласкарис и Никейская империя
Говоря словами современника, после взятия латинянами Константинополя вся Византийская империя распалась на части, «как некогда Израиль и Иудея. Одна часть держалась одного вождя, другая — склонялась на сторону другого. Даже когда пробуждалось в народе чувство некоторого рода дружественной связи, то оно выражалось не в том, чтобы все одушевились одной мыслью об обороне отечества, но единственно одними толками об избрании нового царя»[33].
Но, как вскоре выяснилось, византийский дух еще не иссяк и теперь медленно, но верно пробивал себе дорогу через руины, в которые крестоносцы превратили великолепную Византию. Хотя предыдущие императоры своими поступками и образом жизни во многом скомпрометировали царскую идею, но на фоне того, что творили латиняне с Римским государством, многое было прощено и забыто. «Все грехи дома Ангелов, весь глубокий вред царского абсолютизма бледнели в глазах греков перед страшным впечатлением громадного несчастья, обрушившегося на древнее Византийское царство после кровавых апрельских дней 1204 г.»[34] Оставалось лишь найти человека, которому по силам будет объединить разрозненный великий народ, пребывавший, как некогда израильтяне, в изгнании. И им стал великий Феодор I Ласкарис (1204–1222), о трудах и подвигах которого у нас пойдет речь.
Никейская империя охватывала обширные территории от Карии и реки Меандра на юге до Галатийского Понта и Каппадокии, включая в себя Вифинию и Мезию. Почему именно Никея стала новым центром политической и церковной жизни византийцев? Дело в том, что Никея издавна считалась процветающим и богатым городом с множеством храмов и монастырей. Когда-то давно она была захвачена мусульманами, но в ходе 1-го Крестового похода пилигримы освободили Никею, вынужденно передав ее императору Алексею I Комнину.
Один из современников так обращался к Никее: «Ты превзошла все города, так как Ромейская (Римская) держава, много раз поделенная и пораженная иностранными войсками, только в тебе одной основалась, утвердилась и укрепилась». Здесь компактно проживало греческое население, а горные хребты и узкие дороги затрудняли захват областей, отошедших под власть Никейского императора. С другой стороны, сообщения между городами Вифинии были также очень затруднены, население еще не забыло тирании Андроника I Комнина и не очень, мягко говоря, доверяло администрации. Повсюду были разбросаны отдельные владения византийских аристократов, которых следовало убедить в священной миссии Феодора Ласкариса. Собственно, Ласкарису еще предстояло создать единую национальную власть, которой практически не существовало.
Что это был за человек? Феодор I родился в 1173 или 1175 г. в знатном семействе Ласкарисов, где был четвёртым сыном. Получив соответствующее его положению образование, Ласкарис слыл интеллектуалом и в то же время одним из самых искусных воинов Византии. Внешность Феодора I была самая что ни на есть обыденная: маленького роста, смуглолицый мужчина с длинной черной бородой. Император был одновременно отважен в бою и доступен некоторым чувственным наслаждениям; особенно он любил женщин. Гневливый, но отходчивый, Ласкарис был необычайно щедр к людям, верно служившим ему[35].
Именно он стал национальным лидером византийского народа, общим и единственным освободителем византийцев от латинян. Человек скромных военных дарований, но невероятно энергичный и стойкий, не привыкший впадать в уныние, Феодор I был великолепным организатором, политиком и дипломатом. Поражения никогда не страшили его, и, сделав правильные выводы, он умел находить единственно верные шаги в самых сложных и запутанных ситуациях. Но самое главное — он был настоящим патриотом своего отечества, нисколько не сомневаясь, что его историческая роль заключается не в наслаждении властью, а в освобождении отечества от ига латинян.
В «Силенциуме» — тронной речи царя, присутствуют следующие строки: «Моя императорская власть была свыше поставлена, подобно отцу, над всей Ромейской державой, хотя со временем она стала уступать многим. Десница Господа возложила на меня власть за усердие». Верный идее «единая Империя — единая Церковь», Ласкарис говорил: «И да будет едино стадо и един пастырь», разумея под пастырем, конечно, себя, как Римского императора. И хотя титул Ласкариса не коррелировал с фактическим положением дел, для многих, очень многих византийцев он являлся единственным легитимным Римским царем, продолжателем старых династий[36].
Однако Феодору Ласкарису, венчанному патриархом Иоанном Каматиром в Святой Софии венцом Римского императора, пришлось приложить немало трудов, чтобы снискать доверие и уважение никейцев. Позднее, уже под конец жизни, Феодор I напишет в одном из писем: «Знайте все вы, знайте труды мои и бессонные ночи, переезды из одних мест в другие, козни и злые умыслы кое-кого, неоднократные поездки к соседним жителям и соглашения, потоки пота. Все пришлось вынести мне и совершить моему царству не из личной корысти — не настолько я честолюбив, сколько люблю свою родину, — но чтобы выгнать из восточных городов западную проклятую рать, безвозбранно вторгшуюся в Ромейскую державу, истреблявшую ее и опустошавшую, как туча саранчи. Чтобы отразить наступающее латинское войско, которое всегда захватывает ближайшее, как гангрена. С таким намерением и убеждением мое царство странствовало вперед и назад подобно прибою»[37].
Задача, выпавшая на долю Ласкариса, была невероятно трудна. Иконийский султан, с которым внезапно резко осложнились отношения, теснил никейцев с востока, с запада наступал Генрих Фландрский. На территории самой
