между ней, мной и моим извращенным желанием мести.
Кей пытается вырваться из моей хватки, а когда у нее это не получается, она оглядывается в поисках помощи. Десятки студентов заполонили парковку, толкая багажники и разговаривая со своими друзьями и родителями, но, кажется, ни один человек нас не видит.
— Крис вернется через минуту. — Она думает, что это меня запугает, но если я могу свернуть шею женщине, которой одержим, то почему она думает, что я не поступлю хуже с тем, кто мне безразличен?
— Ты можешь покончить со всем этим сейчас, Кей. Подчинись мне. Дай мне то, чего я хочу. — Я сжимаю ее запястья сильнее, и кости грозят сломаться под действием силы. Она отворачивается, отводя свои прекрасные зеленые глаза. Они преследуют меня во снах, и когда я бодрствую. — Смотри. На. Меня.
— Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь, — шипит Кей. — Ты мне не нравишься, и я не хочу заниматься с тобой сексом.
Гнев потрескивает в моей грудной клетке, как молния, бьющая прямо в сердце. Мне требуется все мое самообладание, чтобы не причинить ей боль.
— Продолжай говорить себе это, милая. Но ты источаешь свою похоть, как тяжелый парфюм, и я знаю, что за твоим отрицанием скрывается женщина, ожидающая, когда ее лишат девственности. Ты хочешь меня, Кей, и не можешь отказывать мне вечно.
Она кипит от ярости, ее глаза сверкают, как сталь, когда она плюет мне в лицо. Ее голос поднимается до визгливого крещендо, когда она называет меня ублюдком. Это акт войны.
Я с ревом отталкиваю ее от себя, и Кей врезается в борт машины, как тряпичная кукла. Она кричит в агонии, прижимая к себе запястье и опускаясь на землю, стиснув зубы.
— Если ты не отдашься мне добровольно, мне придется взять тебя силой. До встречи, любимая.
Я думал, что произойдет что-то подобное, и подготовился к этому. Теперь, когда Кей в Блэкморе, я могу, наконец, перейти ко второму этапу своего плана.
Глава 5
Кей
— Я перебинтую его в общежитии. — Это лишь одно из моих многочисленных предложений, которые помогут избежать посещения медицинского центра Everton. Например, можно отрезать руку и притвориться, что ничего не произошло. Это звучит абсурдно, но я считаю, что помощь Кристин могла бы быть эффективной, если бы она согласилась на это. — На самом деле это даже не больно. Видишь? — Я дергаю запястьем взад-вперед, стискивая зубы, когда боль рикошетом проходит через кость и спускается вниз по запястью. — Даже почти не чувствуется.
Кристин открывает дверь медицинского центра и заталкивает меня внутрь.
— Да? — Она невозмутима. — Отожмись, и мы сможем пойти домой.
Я размышляю об этом. Мое запястье растянуто, а не сломано. Есть небольшая припухлость и боль, но синяков нет, и я все еще могу двигать рукой. Я в порядке.
— Я могу отжаться, — неохотно ворчу я.
— Прекрати, — отчитывает Кристин. — Это была шутка. Тебя осмотрит врач.
В комнате ожидания тепло от яркого солнечного света, проникающего через окна. В углу сидит пара: ноги мужчины находятся на кофейном столике, а пальцы женщины яростно порхают по клавиатуре телефона. Запах антисептика проникает в мои ноздри и у меня сводит желудок.
— Посмотри на это место, — указываю я на комнату. — Здесь полно народу. — Парочка даже не поднимает глаз, чтобы нас поприветствовать.
Кристин подходит к окошку администратора и спрашивает, сколько времени пройдет, прежде чем мы сможем обратиться к врачу по поводу растяжения запястья.
— Минут десять, наверное, — говорит девушка, пожимая плечами. — Не знаю. Они только что забрали парня с тепловым ударом. — Она вручает Кристин планшет и говорит ей заполнить анкету.
— Нам пора идти, — сообщаю я своей лучшей подруге, когда она находит свободное место в дальнем конце комнаты от ожидающей пары и администратора. Она сидит с прямой спиной, просматривая документы о приеме, пока я продолжаю жаловаться. — Очевидно, здесь не ценят HIPAA1.
Она игнорирует меня и начинает записывать мою информацию своим толстым, размашистым почерком.
— Да, мы не хотим, чтобы стало известно, что ты вывихнула запястье в первый день учебы. — Она закатывает глаза. — Какой у тебя номер социального страхования?
Я выхватываю у нее из рук планшет, но она оказывается быстрее меня.
— Эй! — Свирепо смотрит она. — Тебя осмотрит доктор. Тебе нужны документы, когда ты будешь судиться с задницей Ксавьера за домашнее насилие.
Я морщу нос, сбитая с толку намеком на то, что наша размолвка имела «домашний характер».
— Я не буду подавать на него в суд, Крис. — Неохотно я сажусь рядом с ней. Если ты не можешь победить их — возглавь, верно?
— Не знаю, почему и нет. — Она перестает царапать дешевой ручкой по бумагам о приеме и смотрит на меня. Ее взгляд измученный. — А что, если бы он ударил тебя? Или что, если бы ты была левшой, и теперь тебе пришлось бы выяснять, как делать заметки на первой неделе учебы не преобладающей рукой?
Только он меня не ударил. И я правша, так что растяжение левой руки почти ничего не меняет. Но вся ситуация расстраивает. Я знаю, что она права, но когда дело доходит до Ксавьера, я будто загнана в угол.
— Ладно. Я позволю доктору забинтовать ее, — соглашаюсь я, — но не расскажу им, что произошло. — Тихо говорю я, отводя взгляд.
Кристин это не впечатлило. Она заканчивает заполнять форму, насколько это в ее силах, и оставляет мне несколько графов для заполнения. Общие сведения. Номер страховки. Причина визита.
— Скажешь, что упала? — поддразнивает она.
Мое запястье пульсирует, постоянно напоминая о том, зачем мы здесь. Я смотрю на неповрежденную кожу, на которой нет ни единого следа, свидетельствующего о том, что, по моим словам, произошло.
— Никто не поверит правде. — Я стискиваю зубы, проглатывая тяжелую пилюлю честности. — Ксав — наследие кампуса. Его прадед был одним из первых выпускников Блэкморского университета, и с тех пор приезд сюда стал семейным наследием. — Библиотека Маккейд является свидетельством влияния семьи на кампус. — Все они присоединились к одному братству. Все они работали в одной юридической фирме. Все они известны своим профессионализмом и справедливостью. — Это удивительная концепция, учитывая, насколько грязно Малкольм играет в зале суда.
— Я могу сказать доктору, что Ксавьер сломал мне запястье пополам, и никто и глазом не моргнет. Поначалу они могут забеспокоиться, но когда узнают, кто он такой, это уже не будет иметь значения. — Фамилия Маккейд известна во всем штате. Они делали пожертвования государственным школам, собирали деньги для сирот и посещали гала-концерты Black Tie, где вступительный
