Маме он врет, что ходит туда поговорить с нужными людьми и порешать серьезные вопросы, и она верит каждому его слову.
— Не суди, дочка, — виновато прячет глаза, когда передает эту ложь мне, — вот полюбишь, тогда и поймешь меня.
А мне становится безумно жаль отца. Доброго, хорошего, умного. Самого лучшего папу на свете. Мама никогда его не любила, а он с нее пылинки сдувал. Когда отец умер, и года не прошло, как она снова выскочила замуж за смазливого, но совершенно никчемного и пустого мужчину. И к тому же, на пять лет младше ее.
Моя мама настоящая красавица, у них с отцом разница была двадцать пять лет. Я никогда от нее не слышала, что она любит отца, зато как она любит отчима, я слышу постоянно.
Мы с мамой скорее, подружки, чем мать и дочь. Точнее, я для нее, она со мной всем делится и не слишком интересуется моими тайнами. И это хорошо, не представляю, как бы я рассказала ей о своих чувствах к Арсену. А им уже целых два года…
Мама на пятом месяце беременности, ей очень хочется покрепче привязать к себе отчима, поэтому она почти сразу же забеременела. Носит тяжело, постоянная угроза выкидыша, но она так боится потерять ребенка, что даже ходит мелкими шажочками.
А вот Гене, отчиму, кажется все равно. Он живет в свое удовольствие, не удивлюсь, если мама снабжает его деньгами. И сегодня я узнаю, что он игрок. Гена проиграл довольно крупную сумму денег, играл он в долг, и сроки уже поджимают.
— Если ты не поможешь мне, Агатка, меня убьют, представь, какой это будет удар для твоей мамы! — он заглядывает мне в глаза, и я лишь удивленно моргаю.
Взрослый мужчина, а ведет себя будто школьник, который боится сказать родителям о двойке по математике. Он даже приставать ко мне пробовал по-идиотски: ущипнул за задницу, получил в пах коленкой и угомонился. Пишу на клочке бумаги:
«Хочешь, я ей расскажу? Папа оставил деньги и драгоценности, я ее попрошу, она одолжит тебе, а ты потом вернешь?»
Генка смотрит на меня как на сумасшедшую.
— Ты грибов объелась, Агатка? Нет у вас ничего, Лара все в мой бизнес вложила, ну ты же понимаешь, в бизнесе зарабатывает только тот, кто ворует, а честному человеку там делать нечего. В общем, только на тебя надежда. Я клянусь, что отыграюсь, а так меня пришьют, мать твоя следом за мной пойдет, ты же знаешь, как она меня любит!
Меня трясет. Мерзкий Гена прав, мама не переживет, особенно, если узнает, что любимый муж спустил все отцовское состояние в казино. Потому что никакого бизнеса там, конечно, не было. Сцепляю пальцы на коленях и таращусь в стену. Я соглашусь ему помочь, только ради брата, который еще не родился. И не родится, если отчима правда убьют.
Наши дни
— Есть, Арсен Павлович, я отследил, — возбужденно заговорил из трубки голос Алексея, и Арсен внутри весь подобрался как перед прыжком. — Они заезжали в торговый центр, девушка выходила в туалет. Там могли поменяться. Повезло, что тут отделение банка, у них записи с камер хранятся три месяца.
— Отлично, Леша, — похвалил Арсен.
— Арсен Павлович, — тон стал более деловитым, — скажите, мы ищем с прицелом, что он… В общем, что он ваш?
Последние слова Алексей произнес с явным напрягом.
— Леша, мы ищем даже с прицелом, что он твой, — серьезно ответил Ямпольский. — То есть, просто ищем.
Но он слишком хорошо изучил своего безопасника, чтобы не уловить в его голосе нетерпеливые нотки. Нарыл, точно что-то нарыл!
— Я тут прикинул, — Алексей прокашлялся, — если бы мне надо было вас так…
— Нагнуть, — подсказал Арсен и даже представил, как тот кивнул.
— Ну да. Я бы вам что-то в воду подмешал, иначе никак.
— И? — Арсен даже дышать стал реже, чтобы не помешать процессу изложения мыслей.
— И я вспомнил, в тот день в системе кондиционирования компрессор сломался, потом, конечно, починили, но очень пить хотелось, я тогда ведро выпил, наверное. У меня вода в машине была, а вы из холодильника брали, вы еще мне предложили, а я простыл накануне, отказался. Потому теплую пил.
Ямпольский прикрыл глаза. Да, он тоже помнит, было очень жарко, он приехал в квартиру, а там духота. В холодильнике стояла упаковка бутылок с водой, он закинул в морозилку несколько штук и пошел в душ.
После душа выпил залпом целую бутылка, как раз система кондиционирования включилась. Выставил градусов восемнадцать, еще выпил воды, а потом приехала девушка от Навроцкого. Арсену сразу не понравился ее макияж — слишком насыщенный и яркий. Захотелось сказать, чтобы умылась, и еще показалось, что у нее слишком белая кожа для чересчур темных волос.
Или парик, или крашенные. Он предпочитал брюнеток, и Агата это знала, неужели, испортила себе волосы краской? Он вдруг остро пожелал, чтобы это был парик, а густые, тяжелые локоны Агаты так и остались светлыми.
С девушками-моделями Ямпольский особых прелюдий не разводил. С этой началось как обычно, как со всеми, и с какого момента он потерял связь с реальностью, сказать было сложно. С того самого, как на него снизу посмотрели янтарные глаза с зелеными вкраплениями? Или с того, как он потянул ее на себя, поднимая с колен? Или как захватил губами податливый рот, вламываясь в него будто вконец оголодавший?
Но Арсен не целуется с проститутками, никогда. Потому и был уверен, что это сон. И что стройные ноги, которые он забрасывал себе на плечи, тоже сон. И вкус мяты и цитруса, который собирал губами с ее шеи, а потом и груди — сон. И тонкие пальцы, то впивающиеся ему в спину, то упирающиеся в плечи, то ласково поглаживающие затылок, напрашиваясь на поцелуи — тоже.
Арсен застонал сквозь зубы от досады. Внезапно будто озарение сошло: а ведь тогда девушка не произнесла ни единого слова. Она стонала, вскрикивала, даже кусалась, при этом издавая звуки, больше похожие на урчание дикой кошки.
Но ни одной попытки сообщить вкрадчивым голосом, какой у него пресс, какой он тяжелый, какие у него сильные руки и какая классная татуировка. Презервативы остались нетронутыми за исключением одного, а вот раз был не один, об этом подсознание вопило, щедро подсовывая похожие на вспышки кадры.
Догадка тоже была похожей на вспышку.
— Галлюциноген… — прошептал Арсен, распахивая глаза, — как же я сразу не понял.
— Да как тут поймешь, Арсен Павлович, вот если бы вы мешками ее жрали, эту наркоту, так разбирались бы…
— Леша, — оборвал его Арсен, — но как в бутилированной воде оказались галлюциногены? В стеклянных бутылках! Кто-то из горничных замешан?
— Нет, бутылки все были запечатанные, я же сам проверяю. Похоже, шприцом ввели под крышку. Но только не здесь, я проверил, горничные остались те же, а вот в ресторане у нас сменился один из администраторов.
— То есть ты хочешь сказать…
— Они всю партию зарядили, Арсен Павлович, — выдал уверенно Алексей. — В тот день несколько человек из отеля попали в больницу. Передоз. Они из одной компании, чего-то обожрались, а тут еще нашей водичкой догнались по ходу. Полагаю, именно поэтому ни у кого не возникло никаких подозрений.
