Самый яркие эмоции: отнимай жизнь, чтобы жить самому. Этот танец, кураж… еще, я хочу еще!
Голоса побежденных врагов звучат отдаленно.
— Я… ненавижу тебя, выродок… — проговорил Ардюк.
— Давай, Клиф! — смеялся Корнар. — Подари мне еще этого чувства!
— Н-не… подходи! — Сделав еще несколько шагов назад, Стандал споткнулся о свой трон.
— Же… — подошел ко мне сзади паренек. Он знал меня и потому хотел помочь.
Удар опрокинул его на землю, металл пронзил шею, я схватил оружие и дал залп по подходящей группе.
И последнее показанное воспоминание: я, связанный, перед капитаном. И звучит всего один вопрос:
— Зачем ты это сделал?
Я поднимаю голову.
— Потому что, — усталая улыбка, — я хотел этого.
НЕТ! Нет-нет-нет! Это больше не я!
Вернувшись обратно в реальность, я дернулся, Сидри, схватив меня за плечи, удержала на месте.
— Не сопротивляйся, воин!
— Теперь я сражаюсь не за себя! — Еще одна попытка вырваться, злость окутывает с головой. Распирает изнутри. Улыбки ведьмочек мелькают картинками — и не могут успокоить меня. Черт, черт!
— Калахад выбрал тебя, потому что ты и есть ярость! — сжимала мое плечо волчица со всей силы.
— Ра-а-а!— напрыгнул я на шаманку, занося руку для удара.
И остановился, учащенно дыша. Сидри завороженно смотрела. Наши тела были окутаны Берсерком — и даже больше: песчаная дымка парила в воздухе. А жар растапливал снег, превращая его в растекающуюся лужу.
— Видишь? — нежно погладила она мою щеку. — Вот ты какой. Ты не защитник, ты убийца.
— Зверь... — отступил я назад, вновь садясь на пятую точку.
Призванный быть зверем.
— Освободи это, отпусти, — опустившись на четвереньки, подползла Сидри. — Заражай все вокруг этим.
Я отдался воле волчьей крови. Сделал глубокий вдох. Эссенция закружилась в вихре, сердце уменьшило частоту удара. Море, бескрайнее море.
— Да-а, — протянула шаманка. — Вот так.
Прошло еще несколько часов с закрытым глазом. Я медитировал, высвобождал силу красного цвета. Алый песок парил вокруг — сочащаяся ярость. Она выходила за пределы моего тела. И, когда я вновь посмотрел на Сидри…
— Давай! — крикнула она, вскочив на ноги.
— Ра! — Дымка охватила её. Волчицу затрясло, но она словно получала наслаждение. Её татуировки вспыхнули еще ярче. Я... заразил, окутал её своим гневом.
— ДА! — провела она руками по изгибам своего тела.
Мгновение — и её губы впиваются в мои, страстно затягивая в поцелуй. Разум туманится. Желание крови, дикость, похоть.
Прежде чем свершилась самая большая ошибка в моей жизни…
— Все, довольно! — появилась Нова, толчком отбросив Сидри назад. — Ух, черт! — Она тоже злилась: фиолетовая кожа наполовину была покрыта красной эссенцией. — А-а-а! — закричала она, быстро найдя объект, куда выплеснуть накатившее. — Хочешь целоваться?!
Волчица ошарашенно смотрела на гневного призрака, и Нова, сконцентрировавшись, сделала ровно то же самое, что сама Сидри сделала со мной. Призрачная, схватив оборотнессу за щеки, поцеловала её. Сопротивления не было.
Женщины упали на растопленный снег. Оголенная грудь прижималась к другой груди, ноги переплелись, руки теряли контроль…
Безумие какое-то! Надо прекратить это. Еще один глубокий вдох... Выдох! Берсерк угас.
Тишина.
Нова в тот же момент выпрямила спину, полностью очистившись от алого. Секунду соображала.
— Ого, — провела она рукой по губам. — Что это было?
— Хе-хе, — расслабилась Сидри, лежа на земле. — Ха-ха-ха! — радостно рассмеялась она. — Слияние душ... — Не особо-то она и боялась призрака перед собой. — Это, моя дорогая, "высвобождение". — приподнялась она на локтях, а ноги так и продолжала держать, вульгарно раскинув в стороны. — Ярость не только побуждает к битве, но может вылиться и другими чувствами.
— Кха! — окончательно отпустило меня, и из носа потекла кровь.
Нова в смешанных чувствах вернулась обратно.
— Как я и сказала, — у волчицы дрожали колени, но она поднялась, — ты быстро учишься.
Я не знал, что сказать в ответ. Ведь... теплота её губ все еще ощущалась мной. Как же паршиво было на душе!
— Еще раз выкинешь подобное… — грозно посмотрел я на "учителя".
— Ох, вождь, — встряхнула она волосами. — Я не видела особого сопротивления. Упускаешь такую возможность… — Хвост вильнул. — Секс между оборотнями-Берсерками — это... — И все же она протянула мне руку помощи. — Это прекрасно.
— Хе, — отрицательно покачал я головой, принимая помощь. — И, судя по всему, очень кровавое зрелище.
— Не без этого, — игриво стрельнула глазками Сидри.
Нова?
"Я не была к этому готова... Меня просто захлестнули чувства, хотелось убивать и трах..."
Понял, понял. Все в порядке.
Я помотрел на небо. Незаметно прошел целый день, ведь одно из солнц, пробивавшихся через маленькие просветы между мрачными облаками, успело потускнеть. Время вышло.
— Что дальше? — утер я кровь.
— Мы идем в столицу. Разве не такой у тебя план? — надела маску Сидри. — Учеба не закончена, и, думаю, нам еще представится момент для практики.
— А? — одновременно произнесли мы с Новой. — Нет, погоди, как ты себе это представляешь?
— Теперь ты владеешь внешней и внутренней силой, теперь ты вождь, и, как любого вождя, тебя должна сопровождать шаманка. — Рваная накидка скрыла оголенные плечи.
— Еще раз: у нас в Пьетро особая задача, нам нужно сохранять маскировку, на кону стоит очень многое, и дикая...
— Ох! — закатила глаз Сидри — и крутанулась вокруг себя. Волчьи уши и хвост испарились дымкой, она сцепила руки у подола, её повадки резко поменялись, как по щелчку пальцев. Появилась скованность, зажатость, прямая осанка. — Добрый день, мсье, — поклонилась она, изображая типичную городскую даму. — Хорошее сегодня утро, нужно сходить в магазин. — Идеальная игра, имитация. — Великая Охота — наш друг и защитник. — Скромная улыбка. И, сдерживая гогот: — Видишь? Легче легкого.
— Эм... — возразить мне было нечего, хотя… — А одежда?
Сидри кивнула на мешок. Какого хрена? Я не видел, что конкретно туда положила Алька, и развязал узелок.
Неужели пепельноволосая знала, чем все обернется, и просто не хотела заранее устраивать скандал с остальными? Ведь в мешке помимо мужской рубахи, брюк и башмаков было платье...
Я устало выдохнул.
— Мне тебя не отговорить?
— Только если убить, —
