было настолько плохо, что я стала всерьез задумываться, через сколько дней найдут мое тело, если я умру прямо здесь и сейчас. Я была уверена, что умру, и это бы произошло, если бы не фургон, притормозивший неподалеку.
Я перевела взгляд в сторону ярких фар. Свет ослепил меня, но я различила, как дверь кабины открылась, а потом показался молодой мужчина в легкой кожаной куртке и банданой на голове. Почему он так легко оделся в такую стужу? Задавать вопросы у меня попросту не было сил.
— Девочка, что ты тут делаешь? — спросил незнакомец.
В изнеможении я попыталась пошевелить рукой, но напрасно. Я была на грани обморожения, и незнакомец это понял. Он поднял меня на руки и отряхнул от снега. От него исходило тепло, и все же этого было недостаточно. Я ощущала такой пронизывающий холод, что сил осталось лишь на то, чтобы закрыть глаза.
Очнулась я уже в совершенно другом положении. Я была укутана в теплый плед, а рядом стоял термос с кофе, если судить по запаху.
Посмотрев в окно, я поняла, что мы находимся в городе, но мест я не узнавала. Это был точно не мой район.
— Проснулась, спящая красавица? — с улыбкой спросил незнакомец, и я повернулась к нему. Он поглядывал на меня, обеими руками держась за руль. — Как так вообще произошло, что ты совершенно одна оказалась в лесу?
Я не знала, что отвечать. С одной стороны, раз он помог мне, то имеет право знать правду. Но с другой, мне было страшно рассказывать это совершенно незнакомому человеку.
— Так получилось, — прошептала я.
— Понимаю. Ты не хочешь рассказывать, потому что чувствуешь во мне опасность. Это хорошо, на самом деле. Родители правильно тебя научили, что незнакомцам доверять не стоит, — он подмигнул мне, и я улыбнулась в ответ. — Лучше скажи свой адрес, чтобы я отвез тебя домой.
Я назвала улицу и дом, после чего он тут же развернул машину. Маршрут был изменен.
Над нами долго висела тишина, но я все же решила узнать имя незнакомца. Его звали Виталий, мне нравилось это имя, было приятно к нему обращаться.
Вскоре мы остановились, в окне показался мой дом.
— Вот мы и приехали! — радостно констатировал Виталий. — Если ты переживаешь, что я узнаю твой подъезд, то могу пообещать закрыть глаза пока ты будешь заходить туда.
— Не переживайте. Я задумалась насчет благодарности, — грустно ответила я. — Но так ничего и не придумала.
— Мне ничего не нужно от тебя…
— Лина! — уверенно представилась я, выходя из машины. — Спасибо вам за все, Виталий! Если бы не вы, то, возможно, я была бы мертва…
— Не будем о грустном. Особенно, если ничего грустного по итогу и не произошло, — ответил Виталий и завел двигатель. — Прощай, Лина!
Машина удалилась, но я успела помахать своему спасителю на прощание. Я была безумно благодарна Виталию. Настолько, что даже были мысли попросить у родителей денег, чтобы заплатить ему за помощь. Однако все еще пульсирующая щека напомнила недавний удар мамы, и эти мысли тотчас испарились.
Я медленно поднималась по лестнице, воображая предстоящий разговор с родителями. Мне пришлось долго давить пальцем на кнопку звонка, но никто так и не открыл. Отчаявшись, я решила позвонить в последний раз, как вдруг я услышала скрип открывающейся двери. Наконец у меня появилась надежда! Что если это мама? Но все мои ожидания исчезли в секунду, когда я поняла — звук шел из соседской квартиры.
— Линочка, что ты так поздно тут делаешь? — спросила Мария Степановна, протирая глаза. Видимо, я разбудила ее шумом на лестничной клетке. — Где твои родители?
Мое положение было безвыходным. Я взглянула на Марию Степановну и тут же выложила ей все. Абсолютно все.
Внезапно я почувствовала вину перед Виталием. Ему-то я рассказать побоялась. И все же эти размышления занимали меня недолго. Намного тревожнее было смотреть, как Мария Степановна мечется по своей кухне в поиске таблеток.
— Они уже совсем обалдели! Оставить ночью ребенка в таком ужасном месте? Неслыханно! — соседка методично оглядывала в каждый шкафчик и вскоре нашла успокоительное. — Пойдем к родителям. Сейчас я им все выскажу!
— Мария Степановна, может лучше не стоит? — спросила я, допивая чай.
— Как это не стоит? Там же ужасный холод, ты могла умереть! Мне даже страшно говорить такое! А если бы с тобой что-то случилось? — женщина проглотила еще одну таблетку. — Идем!
Мария Степановна стучала кулаком так сильно, что другие соседи точно должны были проснутся. И все же ее это совершенно не волновало. Перед ней стояла одна цель: поговорить с моими родителями.
— Варвары, открывайте! — орала она.
Спустя десять минут дверь действительно открылась, и на пороге появилась мама в ночном халате. Исполненным злости взглядом она посмотрела сначала на меня, а потом на Марию Степановну.
— Что происходит? Вы время вообще видели? — мама вытянула руку, чтобы продемонстрировать циферблат.
— Это я тебе должна говорить, Елена! — воскликнула Мария Степановна и оттолкнула наручные часы матери. — Как ты могла оставить свою дочь в лесу в такое позднее время?
Мама зло на меня глянула. Она догадалась, что вести о нашей ссоре дошли до третьих лиц. Инстинктивно я спряталась за спиной Марии Степановны, которая, казалось, не собиралась уходить.
— Произошло досадное недоразумение, я в этом уверена. Вы неправильно поняли мою дочь, вы же знаете, как она любит фантазировать. Что она вам сказала? Оставила в лесу? — мама нервно усмехнулась. — Мы ходили гулять в парк, и Лина отстала от меня. Ее отсутствие я заметила только дома и уже собиралась на поиски, но тут пришли вы — мое спасение!
Мария Степановна очень удивилась, а я осталась в искреннем недоумении. Как можно верить в этот бред? И все же маме удалось убедить ее в своей правоте.
— Если это действительно так, то… — растерялась соседка. — Вам все равно не следует оставлять ребенка одного, даже в парке. Если такое повторится снова, то я буду вынуждена обратиться в органы опеки!
— Я вас поняла. Такого больше не повторится, — мама протянула руку, но Мария Степановна не ответила взаимностью. — Доброй ночи!
