отцом нашего с тобой малыша. — вздохнул он, мечтательно глядя на дорогу. — Дети, кажется, сегодня в тебя просто влюбились, и я их понимаю.
— Станешь, обязательно станешь. — и я протянула свою ладонь к его могучей руке, держащей руль. Я люблю своего мужа целиком и полностью с головы до пят, но почему-то его руки обожаю особенно. И не только потому, что они очень по-мужски красивые. Иногда мне кажется, что любое дело, за которое она бы ими ни взялся, он сделает отлично. Что уж говорить о том, когда он этими руками прижимает меня к себе. Даже просто любоваться на них издалека для меня уже кайф. Вот такой вот у меня фетиш, признаюсь.
— Знаешь, а я наоборот чувствую сейчас какой-то душевный подъем, бодрость. — вдруг улыбнувшись сказал он, почувствовав мое прикосновение к свой руке. — Хотя, ты же знаешь, меня обычно утомляют длинные встречи. Хорошо у них там… Слушай давай, когда сейчас вернемся, прогуляемся по берегу? — предложил он.
— Если честно, я не хочу. Устала.
* * *
Я сидела на камне на расстеленной куртке, созерцая полуденное солнце над морем. Тишина и гармония. И ничто не могло омрачить это утро. Даже то, что прямо под камнем плавало Оно. Я периодически опускала как бы случайный взгляд на каменистое дно и видела знакомое искажение, словно через линзу увеличительного стекла.
— Тебе что-то нужно от меня? — словно спрашивала саму я себя, находясь здесь в полном одиночестве для случайных посторонних глаз. — Я видела, что ты можешь. Впечатляет. Но я к тебе не притронусь, даже не мечтай. Я не сумасшедшая. Так что не преследуй меня, уплывай. Я просто отдыхаю тут с мужем. По крайней мере, пытаюсь.
Последняя фраза вырвалась из меня с предательским печальным вздохом.
Я поднялась на камне, подняла куртку, стряхнув с неё крупинки песка и, спрыгнув на берег, отправилась домой. Напоследок я снова взглянула на дно, в надежде увидеть лишь обычные камни. Но прозрачная субстанция никуда не делась, несмотря на волны, и продолжала мирно парить в воде на мелководье.
Уже подходило обеденное время, когда я зашла к мужу. Даже не верилось, что когда-то они с мальчиками тут что-то затевали, планировали налёт на вражеский штаб. И просто играли и дурачились. Теперь же он, взрослый дядя, здесь проводил свой свадебный отпуск с телефоном у уха, меряя вдоль и поперёк шагами все свободное пространство комнаты.
Мне пришлось подождать, прежде чем он закончит очередной телефонный разговор.
— Ты так мечешься во время разговора по телефону из стороны в стороны, что скоро у тебя тут даже по потолку будет набегано. — криво усмехнулась я, подпирая плечом дверной проем.
Он лишь с грустным вздохом опустился на кресло. То жалобно скрипнуло иссохшейся от старости конструкцией. Я взглянула на его глаза. Обычно ясные, сейчас они были темные как море перед надвигающейся непогодой. Плохи дела. По опыту знаю, что его глаза становятся такого цвета, когда ситуация для него совсем неприятная.
— Всё нормально, разберёмся. — попытался улыбнуться он, потирая затекшие пальцы на руке, в которой был мобильный.
— Какие у нас проблемы?
— У тебя никаких проблем нет. А у меня просто парочка задач, которые я решу. Вот и все. Не о чем беспокоиться.
— Слушай, — сказала я, осторожно усаживаясь на его колени. Он тут же уткнулся лбом в мою шею, и я почувствовала как его теплые мягкие руки забираются мне под футболку. — Слушай, просто хочу тебе напомнить, что наш с тобой отпуск не бесконечный.
— Знаю, знаю, милая. Прости. — виновато прошептал он, сильнее прижимая меня к себе.
— Тебе не за что извиняться, родной мой. — улыбнулась я, запуская свои пальцы в его волосы. — Я же могу помочь.
— Нет. — вдруг категорично ответил он. — У нас с тобой договоренность.
— Но… — мысль моя оборвалась, когда я встретилась взглядом с серо-стальными глазами мужа. Компромисса не будет.
Мне, глядя в эти глаза, оставалось только вздохнуть и сказать:
— Обед готов. Пойдём есть.
В его глазах тут же заиграл тёплый зелёный огонек.
— Да, конечно. — улыбнулся он. — А вечером, даю тебе честное пионерской слово, мы с тобой обязательно сходим к морю.
Наспех пообедав, он снова удалился сидеть на телефоне. Я же тихонько вышла наружу, чтобы он не услышал.
— Тоже мне, партизан. — фыркнула я себе под нос, доставая из кармана свой телефон. — Ничего, на каждого партизана всегда есть своя находка для шпиона.
Раздалось несколько гудков, и вот в трубке раздался знакомый низкий мужской голос:
— У аппарата.
— Алло, Петь, привет!
— Привет!
— Короче, спрашиваю прямо. В чем проблема? Почему мой муж в свой законный отпуск телефон из руки не выпускает?
— А что, супружеский долг исполнять отказывается? — раздался из трубки короткий смешок. — Жалуется, что голова болит?
— У нас свадебный отпуск прахом идет. — начала закипать я. — Сам что ли разобраться с проблемами не можешь?
— Ну, не ревнуй… Я бы с удовольствием тебе сейчас кровь посворачивал, но мне тоже некогда. Бизнес, сама понимаешь. В общем, никак не можем найти спонсора для проекта, представляешь? — наконец-то Петя был серьезен. — Я понимаю, но мы и так делаем всё возможное. Ну, просто так получилось, что карты легли не в вашу пользу. Немного не вовремя ваш отпуск.
— Это проблемы ваши не вовремя. — вздохнула я. — Ладно, давай, удачи.
— Ага, давай. И главное — я тебе ничего не говорил.
— Конечно. — сказала я и сбросила вызов.
Грустно вздохнув, я уселась на крыльце, подперев голову руками. Вдруг до моего слуха донеслось то, что заставило меня тут же подпрыгнуть. Со стороны моря послышались голоса. Много голосов. Я подошла к углу дома и украдкой глянула на побережье. Там, визжа и смеясь, носилась группа детей. Разного возраста, но в основном подростки. Мальчишки и девчонки. Девять человек. Они носились возле игрушечного радиоуправляемого кораблика, который под алым парусом рассекал волны, то и дело угрожая завалиться на какой-нибудь бок. Видимо, игрушка так увлеклась детей, что они добрались сюда по берегу от самого поселка.
Моё сердце сжалось от ужаса. Там же Это. Прямо возле них.
Но сделать я сейчас уже ничего не могла…
* * *
Солнце уже клонилось к закату, когда я вышла из дома, чтобы посмотреть в бинокль на берег. Я увидела то, что так боялась увидеть. На берегу была одинокая фигура. Девочка. Она сидела прямо на песке спиной ко мне и смотрела вдаль на море, темнеющее в наступающем темно-синем закате. В бинокль было видно, как волны набегают на её ноги. Светло-рыжая копна пушистых кудрявые волос скрывала
