том, что в его доме гости, Александру сразу не понравилась. Потому что в атриуме никого не было, он предположил – посетитель в триклинии.
Но прежде чем ринуться в триклиний, он все-таки обернулся и спросил своих рабов, кто посетитель.
– Сенатор Марк Дидий Сальвий Юлиан Север, мой господин! – ответил, поклонившись, раб.
От удивления Александр даже приоткрыл рот. Он знал о сенаторе Дидии Юлиане немного. Свое первое консульство восемнадцать лет назад Пертинакс делил именно с этим человеком. Дидий Юлиан проявил себя как хороший полководец в Маркоманских войнах Марка Аврелия, а также умело управлял Далмацией, Белгикой, Нижней Германией, отражая нападения варваров. Еще Александр знал, что этот сенатор очень знатен и богат, хотя последние годы не занимал никаких важных должностей в империи и жил частной жизнью.
Что понадобилось сенатору в доме императорского вольноотпущенника? Пока еще Александр не создал себе имени и не приобрел политического веса, чтобы перед ним заискивали благородные патриции. Удивление Александра сменилось нехорошим подозрением.
– Сенатор впервые посетил этот дом? – спросил он раба. – Я имею в виду, впервые после того, как император сделал меня хозяином здесь?
– Нет, господин, благородный Дидий Юлиан уже в третий раз оказал честь твоему дому!
Учитывая то, что все посещения проходили в отсутствие Александра, значит, сенатор приходил не к нему, а к его жене. Александр попытался взять себя в руки, пошел в свою комнату, запретив рабам сообщать Ливии о его возвращении. Он умылся, переоделся, ежесекундно стараясь справиться с нарастающим внутренним напряжением, и только полностью приведя себя в порядок, пошел в триклиний. Александр одновременно и желал, и боялся туда войти. Боялся увидеть что-то очень нехорошее. Он не сомневался в верности его любимой Ливии. Но сенатор мог наплевать на все преграды, зная, что мужа нет дома. Остановит ли Дидия Юлиана римский закон? В правление Коммода суды стали настолько продажными, что для такого богача, как Юлиан, нужное ему решение судьи не проблема.
Александр толкнул дверь и вошел. Триклиний украшали фрески с горными пейзажами, в антураже которых кентавры заигрывают с полуголыми девушками, на полу мозаика, изображающая приключения Геркулеса в саду Гесперид. Посередине комнаты, напротив небольшого фонтанчика с водой, бьющего изо рта мраморного пьяного сатира, находился низкий стол. Еды на нем было совсем немного. Пара серебряных блюд с мясом и овощами и амфора с вином. По обе стороны стола каждый на своем ложе возлежали двое – справа хозяйка дома Ливия, а напротив нее гость – сенатор Дидий Юлиан.
В тот момент, когда Александр вошел, сенатор, тихонько посмеиваясь, что-то рассказывал Ливии. Молодая девушка молча слушала его. Увидев вошедшего, она вскрикнула от радости и, кратко извинившись перед гостем, быстро поднялась навстречу мужу. Александр немного успокоенный, обнял ее и поцеловал.
Ливия оглядела лицо мужа и настороженно спросила:
– Что с тобой случилось, любимый? У тебя опухла губа и щека!
– Пустяки! – ответил Александр, крепко обнимая жену на глазах у сенатора. – Дорожные издержки.
– Прости, сенатор! – повернулась к гостю Ливия. – Я не представила тебе своего мужа и хозяина этого дома. Это Александр! А это сенатор Марк Дидий Сальвий Юлиан Север, оказавший нам честь своим посещением.
Дидию Юлиану было шестьдесят лет, однако он сохранил молодцеватый, подтянутый вид, и лишь значительная седина в волосах и холеной бороде выдавала его возраст. Сенатор поднялся, приветствуя Александра.
– Ты говоришь, Ливия, что твой муж здесь хозяин, а мне казалось, что это до сих пор дом Пертинакса! Что ж, император имеет право на щедрые подарки.
Александр понял, что сенатор решил поставить его на место – место вольноотпущенника, еще до того, как заговорит с ним. Впрочем, он и не стал говорить. Дидий Юлиан без всяких церемоний коротко попрощался с Ливией, бросил безразличный взгляд на Александра и ушел.
Ливия хотела проводить сенатора, но Александр удержал ее за край туники.
– Мы не варвары! – заметила Ливия мужу. – Гостей надо провожать.
Однако, увидев его подавленный взгляд, она не пошла вслед за Дидием Юлианом, а осталась в триклинии.
– Ты голоден, любимый? – спросила она.
– Не ел с самого раннего утра.
– Сейчас я крикну рабыням, они принесут восхитительные морские гребешки в шафрановом соусе. Их только-только должны были приготовить.
Александр сел на ложе у стола, взял кусочек говядины и стал медленно жевать.
– Видишь, милая, мы можем есть дорогую рыбу, гребешки в самом дорогом соусе, но не можем не принять сенатора, не можем не терпеть его презрения. Ну, во всяком случае, я, он же приходил к тебе, значит, тебя он привечает.
– Что ты, любимый! Я все тебе сейчас объясню. Вот, выпей вина.
– Из этой чаши пил сенатор, я не буду.
– Хорошо, давай я выпью из этой, а ты – из которой пила я.
– Нет, ты пей из своей, а я не буду.
– Почему? Давно ли мы жили среди бедняков и ждали арендной платы с наших нищих жильцов, как чуда богов? Что случилось, откуда такая необъяснимая гордость?
– Не так я представлял нашу встречу после разлуки, Ливия, – ответил Александр, отпивая глоток вина из чаши жены, которую она настойчиво ему протянула.
– Я тоже. Но что теперь поделаешь? А давай сделаем так, будто ты только что вошел в дверь, а я тебя встречу?
– Не надо этих игр, Ливия. Неслучившегося искренне не создать искусственно. Лучше расскажи честно, все как есть, почему к нам в дом приходит сенатор Дидий Юлиан?
– Ты только успокойся, любимый! Эй, несите скорее гребешки да хиосского вина!
– Хиосского? – Брови Александра удивленно поднялись.
– Раз мы едим с шафрановым соусом, почему бы нам не иметь пару амфор хиосского? – лукаво улыбнулась Ливия. – Император хоть и бережлив, но свой дом не забывает. Так вот слушай. Сенатор впервые пришел на следующий день после того, как тебя отправили к Септимию Северу в Паннонию. Пертинакс как раз только переселился во дворец на Палатине. Дидий Юлиан хотел застать здесь Пертинакса, говоря, что и не знал о переезде. Да весь Рим знал и видел эту торжественную процессию, а он не знал! Странно, правда? Когда я ему несколько раз повторила, только тогда он, разочарованный, ушел.
– Да, очень странное поведение. Ты знаешь, это походило на некое презрение, несогласие с тем, что Пертинакс стал императором. Ты не сообщила об этом императору?
– Нет, он здесь больше не появлялся, а я, если честно, даже боюсь идти во дворец без тебя.
– Обязательно пойдем, Ливия. Думаю, Дидий Юлиан предполагал, что о его посещении станет известно Пертинаксу и намеренно так себя вел. Он завидует ему! Когда он пришел
