подбитой техники уцелевшим танкам и бронетранспортерам развернуться будет негде, потому что дорога довольна узкая, находится на возвышенности, а с обеих сторон идёт кювет, да и времени на манёвры у них не будет. Артиллеристы, ведя постоянный огонь по противнику, без сомнения спровоцируют панику в стане врага. И тут в бой вступаете вы, — я удивлённо посмотрел на полковника. Тот понял мой вопросительный взгляд и разъяснил: — Кроме тебя, будет ещё два снайпера. Они будут работать обычными снайперскими винтовками. Их цель — офицеры. Но, кроме этого, они будут прикрывать тебя с флангов и, в случае чего, не дадут противнику приблизиться к тебе. Так вот, все вы, как только наша артиллерия подобьёт первую технику, тоже начинаете работать по ней. Противник вас не видит и не слышит, потому что вокруг рвутся снаряды. Стреляете до тех пор, пока не отстреляешь все патроны из ПТР. После этого действуете по обстановке. Если противник к вам не приближается, продолжаете бой, ведя снайперский огонь. Если же немцы начнут вас прижимать к земле и пристреляются, сразу отступаете в город. Отступление предусмотрено другим планом. Сползаешь по склону вниз с другой стороны пригорка. Там каждого уже ждёт заранее подготовленный мотоцикл и, если нужно, мотоциклист. За каждым снайпером будет по мотоциклу закреплено. Они будут замаскированы в кустарнике. Так вот, за пригорком, на котором будет организована засада, вас с дороги видно не будет. Поэтому после отступления вы максимально незаметно для противника отступаете в Новск. Ну а после этого возвращаетесь на позиции своих подразделений и уже продолжаете бой в их составе вот тут, — подполковник ткнул карандашом в карту. — Понятно? Как думаешь: справишься с задачей?
Я, несколько опешив от такой информации, перевёл взгляд на Воронцова, затем посмотрел на карту и задумчиво произнёс:
— В общем-то, да. Только…
— Что? Говори, не тяни! Что непонятно? — тут же спросил комдив и сразу же за меня ответил: — Боишься, что не успеете уйти? Успеете. Расстояние от пригорка до дороги достаточно большое. Там чистое поле. Всё видно. Немцы не смогут к вам незаметно приблизиться. И уж тем более не смогут к вам подойти на технике. Дождь продолжает идти и, судя по всему, заканчиваться даже не собирается. Вся земля сырая, и, даже если дождь прекратится прямо сейчас, до завтра всё равно почва не высохнет. Тяжёлые машины враз застрянут, если только сунутся в поле. Да и не съехать им с дороги, с обеих сторон от неё идёт кювет.
Неверовский посмотрел на мой задумчивый вид и, чувствуя скепсис, вновь произнёс:
— Да не молчи ты. Что тебе непонятно? В чём сомнения? Спрашивай, уточняй.
Я кашлянул и, показав на плане дорогу, уточнил:
— Так вы уверены, что именно здесь пойдут немцы?
— Здесь и только здесь. Я же тебе уже говорил: разведка сведения добыла. К тому же, другой подходящей дороги тут нет. Что же касается соседних городов — Листовое и Прокофьево, они расположены слева и справа от нас через леса, и между ними и Новском только грунтовые просёлочные дороги, которые сейчас все размокли и для танков непригодны.
— Товарищ комдив, разрешите вопрос? — неожиданно вступил в разговор Воронцов.
Полковник кивнул:
— Спрашивай.
— А что, если немец не на технике в наступление пойдёт, а в пешем порядке?
Вопрос был очень своевременен и вполне логичен. Я сам его хотел задать, и лейтенант снял у меня его буквально с языка.
Полковник покачал головой и произнёс:
— Не пойдут они в атаку без прикрытия брони. Духа не хватит. Им Забабашкин всё желание от наступления в пешем порядке надолго отбил. Он им так жару давеча дал, что они теперь только внутри танков будут чувствовать себя более-менее уверенно. Разведчики майора Лосева пленного взяли. Невелика шишка, ефрейтор, но кое-что знать он знал. Так вот, он рассказал, что противник все танки эвакуировал в центр Троекуровска и сейчас их в кулак сбивают. Сказал, что приезда механиков-водителей для танков ждут. Они сегодня вечером или ночью прибыть должны, и как только это произойдёт, то начнётся наступление. К тому же, — он постучал карандашом по надписи «Чудово» на карте, — раз немцы взяли этот город, то они не смогут вести дальнейшее наступление, оставив у себя в тылу наше соединение. Таким образом, атака на нас неизбежна, и с большой вероятностью она будет проходить именно так, как мы предполагаем. Повторяю, немцы торопятся, боятся потерять инициативу.
Воронцов замолчал. А я решил прояснить смутно беспокоящий меня момент.
— Товарищ полковник, вот вы сказали, что немец точно будет наступать по дороге, и съезда с неё нет. Так? — тот утвердительно кивнул. — Тогда становится очевидным, что немецкие танки будут идти вперёд в одну или даже в две колонны. Так? — ещё кивок. — А раз так, то я не совсем понимаю, как будет происходить бой.
— Тебе же товарищ подполковник всё объяснил, — нахмурился Неверовский. — Артиллерия наносит удар по танкам, а затем в дело вступаешь ты с другими снайперами.
— Это я понял, — кивнул я ему. — Я только не понял, по каким танкам будет бить наша артиллерия.
— Как по каким? По первым в колонне, конечно.
— И что будет?
— Как что? Подобьёт их, и немцам каюк! — повысил он тон, вероятно, злясь от моего непонимания.
— Каюк — это, конечно, хорошо. Но только какому количеству техники этот самый каюк-то придёт? Двум? Трём? Четырём? Вряд ли большему числу. А остальные что делать будут? Назад возвратятся, а затем вновь пойдут в атаку, но уже после артподготовки по нашим позициям, уже раскрытым? Ведь существует большая вероятность того, что всю технику ПТРом подбить нам не удастся. Патронов-то мало. Да и экземпляр этот всего один. Мало ли, что может случиться. Тогда как быть в таком случае?
Моя мысль была понята. Но как оказалось, она была неоригинальной.
— Ты правильно мыслишь, Алексей. По-хорошему, нам бы нужно было бы эту колонну, или колонны, запереть с двух сторон. Но у нас нет такой возможности. Мы не можем пропустить головную часть и стрелять по хвосту. Немцы просто сомнут и артиллерию, и все наши позиции. Нам почти нечем воевать с танками. Особенно с танками!
— Тогда вопрос: а почему нам на тот холм, на котором предполагается разместиться мне со снайперами, не установить артиллерию и в удобный момент не атаковать немцев оттуда? —
