Ни один из них даже не дернулся меня поймать и руку подать, помогая подняться. Уставились сверху в явном раздражении.
– Светила, я же говорил, что кио Хитоми еще не восстановилась! – метнулся ко мне только ряженый в балахон.
– Сколько еще? – раздраженно спросил золотой слева.
– Сутки. Или двое.
– И мы надеемся, что к тому времени этот мерзкий шрам тоже исчезнет, – с заметной долей брезгливости не уточнил, а велел правый золотой.
– Да-да, непременно, – закивал слуга подобострастно, поднимая все же меня за плечи.
– Двое суток, – подвел черту один из Светил. – Кио Хитоми, мы скучали по тебе.
Прозвучало это «скучали» как «нам похрен, насколько ты будешь в порядке через двое суток, мы возьмем что хотим».
И они вымелись из ванной все вместе, а я осталась стоять, вопрошая себя, что это было и чего от меня хотят. Хотя нет, вопросом вопросов было, какого такого черта со мной происходило.
Окончательно отдышавшись, прогоняя дикий морок похоти, я поплескала водой на лицо, продолжая привыкать, что оно теперь мое. Воспользовалась остальными удобствами, с облегчением констатировав, что ни хвоста у меня не нашлось, ни других каких-то радикальных изменений в анатомии тоже вроде не выявлено. Как и цистита, славатехосподи, после возлежаний на холодном камне.
Вернулась к зеркалу, еще покрутилась. Странно-то как. Это… ну, в смысле я была сложена, почти как рисованный перс из анимэ. Не совсем уж по-мультяшному, но все же. Эдакие суперидеальные формы, не считая груди. И спасибо, если честно. Я представила, как выглядела бы даже со своей родной на этом гиперизящном теле и передернулась. Это сразу уже не просто перс анимэ вышел, а того его разряда, что 21+.
Желудок опять заурчал. Кормить меня никто не спешил, псевдоптиц тоже не возвращался, видимо обихаживая этих Светил. Пойти на поиски пропитания самостоятельно? Глянув на дверь, я заскочила по-быстренькому в огромную, как на целую толпу, ванну, ополоснулась в темпе, смывая все бурые потеки, что нашла, и завернулась в отрез мягкой ткани, стопка каких была сложена на подозрительно широкой скамье у ванны-гиганта. И только тогда разглядела на той же скамье еще кучу разложенных предметов и в панике сглотнула.
– Твою же мать! – прошипела, обозревая целую коллекцию вещиц, предназначение которых сложно было истолковать двояко. И нет, судя по этому арсеналу шаловливого извращенца, мои первоначальные мыслишки о том, что больно уж все смахивает на бордель, подтверждались. А значит, и по поводу того, за чем явятся эти Светила через два дня, версий не слишком много оставалось. Собственно, одна. И я на такое не готова подписаться. Но великих мозгов не надо, чтобы понять, памятуя мою неестественную реакцию на золотых засранцев, что мое мнение в этом вопросе ни черта не решает.
Кусая губы и уже откровенно паникуя и бесясь одновременно, я вышла в будуар и принялась выглядывать в окна. Походу, это был какой-то внутренний двор, занятый роскошным цветущим садом и со всех сторон окруженный стенами здания. В окнах напротив кто-то мелькнул, и я шарахнулась на всякий случай. Мои окна были где-то на высоте пары метров от земли, выбраться – ерунда делов, но что-то пользы от этого не вижу. Если этот двор замкнут со всех сторон, то куда из него попадешь? Стоп! Соня, блин, а не следует ли начать с вопроса, где ты в принципе и куда попадать собралась?! И так уж попала… Явно же, судя по отражению в зеркале, вопрос не стоит о возвращении в привычное пространство, потому как, на минуточку, тело свое бы для начала вернуть. Если это возможно. Я еще раз потрясла головой, поражаясь тому, как же это вообще в голове у меня укладывается. Переселение это. Но некоторые вещи приходится воспринимать как свершившийся и вполне осязаемый факт. Для подтверждения осязаемости я себя больно ущипнула за идеально стройное бедро. Так, факт есть факт. Дальше что? Информация. Кто, где, зачем, на кой черт? И поесть. Ей-богу, я пополам сломаюсь уже, если не найду, чем набить свой впалый живот.
Глава 4Осмотр большой комнаты помог быстро обнаружить платяной шкаф. Настроение при виде его содержимого опустилось еще ниже. Будто бы есть еще куда. Вся одежда была поделена на две части. Относительно приличные наряды, роскошные струящиеся платья ярких цветов с богатым шитьем длинным рядом в полстены справа и такое же количество абсолютно порнушных тряпочек, ленточек, корсетов и прочего понятно и наивному для каких целей барахла. Сука!
Выбрав желтое приличное платье без обилия вышивки и камней, я облачилась в него. Сунула ноги в вычурные туфли с на редкость неустойчивыми изогнутыми каблуками и закрученными лихо носками. На втором же шаге чуть не рухнула, потому как выяснилось, что подол безбожно цепляется за эти дико закрученные носки. А неустойчивость все еще и усугубляла. Обуви другого фасона в шкафу не было. Девиз «красота требует жертв» тут явно в ходу. Вот уж никогда это не было моим жизненным принципом.
– Черт с вами, – пропыхтела себе под нос.
Идти получалось только крошечными семенящими шажками. Мне подумалось, что от такого у меня должны адски разболеться икры уже минут через пять. Но нет. Очевидно, это тело к такому передвижению было привычным. Вышла из будуара.
Небольшой коридор с дверями в обоих концах. Пошла в одну сторону. Дверь открылась в тот самый сад, что был виден из окна. Ясно, выпрыгивать необходимость отпадает. Другая же вела в еще один коридор, шире, длиннее, с нишами, занавешенными тканью, и тумбами со всякими предметами искусства. При ближайшем рассмотрении предметы эти оказались статуями, бюстами, просто отдельно головами все тех же Светил. Культ двух личностей. Ну, ожидаемо, чего уж.
Впереди были слышны голоса и смех, и я пошла на них. Коридор, свернув за угол, закончился распахнутыми настежь двустворчатыми дверями, ведущими в огромный зал. И он не пустовал. Я притаилась в ближайшей к нему нише, обнаружив там небольшой диванчик. И весьма символичную удлиненную подушечку на полу. Угу, этому больше не удивляемся.
– Кио Инсара, прекратите вы метаться, словно рхина в клетке, – произнес один женский голос, в котором звучала изрядная доля насмешки.
– Да, действительно, вы этими хождениями разрушаете мое душевное равновесие, – поддакнула ей еще одна женщина. И там захихикали.
– Они ушли! – с трагическим придыханием ответили им. – Просто навестили эту… Хитоми и ушли! На меня едва взглянули, хотя я пригласила их в свой будуар и буквально истекала для них.
Истекала? М-да. И, походу, говорят обо мне. В смысле о той Хитоми, в которой я сижу.
– Что с того? – фыркнула собеседница королевы драмы с протекшим днищем. – Наши Светила вольны посещать любую из нас или отказываться от этого. Не сегодня, так завтра. Значит, они не нуждались ни в ком из нас.
Кто-то пошушукался, и раздался взрыв смеха. Очень, похоже, нетрезвого.
– О, вы бы так не смеялись, кио Ясира, если бы перестали заливать глаза флопсом и потрудились посчитать, сколько раз наши Светила посетили нас с момента появления этой Хитоми! И что только они нашли в этой безродной?!
