ворот моего свитера, дергает так резко и сильно, что материя больно впивается в кожу, царапает мою шею.
Вскрикиваю, но вопль забивается в горле, когда осознаю, как легко материя расползается в этих грубых пальцах.
Он раздирает кофту надвое. Всего пара резких движений, и я оказываюсь перед ним в белье. На коже остаются красные полосы там, где плотная материя свитера впилась в тело.
Бюстгальтер у меня закрытый. Комфортный. Для занятий спортом.
Но Черный смотрит на мою грудь так, будто я голая. Пробую закрыться руками, а мерзавец перехватывает мои запястья, отводит.
– Куда? – рявкает.
Подается вперед и накрывает губами шею. Мягко. Даже нежно. Потом чуть прихватывает кожу зубами. Опять прижимается ртом.
Все это ощущается еще хуже, чем когда он рвал мой свитер пару секунд назад. Просто не могу вынести его прикосновения на себя. Пытаюсь оттолкнуть.
Хватаюсь пальцами за темные волосы, стараюсь оттянуть его голову от себя. Но он и на миллиметр не сдвигается. Трется щетиной о мою шею.
Всхлипываю. Бью его кулаком по затылку. Только и это бесполезно. Мой удар этот подонок просто не замечает. Отчаянно дергаюсь, а для него моего сопротивления как будто вообще не существует.
Черный заваливает меня на диван, расталкивает мои ноги в разные стороны, а сам устраивается между. Еще и зажимает так, что отползти не выходит.
Стягивает свою футболку, отбрасывает прочь.
Да. Мышцы у него развиты отлично. И прямые, и косые. Каждый кубик пресса четко прорисован. По такому идеальному рельефу можно изучать анатомию. А руки точно свиты из железных канатов. Мускулистые. Жилистые. Такими руками ничего хорошего сделать нельзя. Ломать. Бить. Крушить.
Этот гад в отличной физической форме. Чем дольше на него смотрю, тем сильнее накатывает ощущение неизбежности.
Как с таким огромным мужиком бороться? Под его животным напором чувствую себя абсолютно беззащитной.
– Помогите! – кричу. – Помогите!
Знаю, охранники не придут на помощь. Никакой надежды нет. Но молчать тоже нельзя. Не могу принять это. Не могу подчиниться.
– Прошу! Помогите…
Черный застывает. Смотрит на меня. Прямо в глаза. Так смотрит, что я осекаюсь и замолкаю. Цепенею под его мрачным взглядом, но взгляд не отвожу, тоже на него смотрю.
А потом он врезает кулаком по спинке дивана. Слышится треск дерева.
Я вздрагиваю и сжимаюсь. С ужасом смотрю на резную панель, которая теперь покрыта глубокими трещинами. После перевожу взгляд на Черного.
– Да что ты опять на меня так вытаращилась? – рычит он.
– Я не могу, – роняю сдавленно. – Я…
– Что тебе не так? – отрывисто спрашивает Черный, запускает пальцы в мои волосы, вглядывается в мои глаза. – Чего ты опять ломаешься? Больно тебе не сделаю. Не обижу. Ты же видишь как я с тобой?
Как?! Он что… правда уверен, что поступает нормально? Терпение проявляет. Дал время. Или как он там сказал?
– Тебе понравится, – хрипло прибавляет мерзавец.
Тут меня прорывает.
– Я же вам говорю, – бормочу. – Говорю, говорю. Почему вы не верите? Почему не слушаете? Я же вам объяснила. Я просто студентка. Приехала на практику. Я…
Ему явно плевать на мои слова. На мое состояние.
Он уже все решил. Захотел – взял. И ничего не важно. Умом понимаю это, но все равно продолжаю объяснять заново. Сбивчиво выдаю детали заново.
– Я тебе денег дам, – обрывает Черный. – Много денег. Очень много. Договорились? Любую сумму называй.
У меня глаза расширяются от шока.
– Вот, – ухмыляется. – Прикинь, сколько сможешь получить. Сколько скажешь, столько и получишь. Ты таких денег в жизни не видела.
Он принимает мою реакцию за согласие. Может думает, я уже подсчитываю прибыль. Потому как опять обрушивается на меня. Его крупные ладони смело проходятся по моему телу.
– Нет, – шепчу, ведь голос предательски срывается от волнения. – Не надо мне никаких денег.
Черный будто не слышит.
– Пусти-те, – запинаюсь и закашливаюсь. – Пустите меня!
Я пробую выползти из-под него. Вырываюсь настолько отчаянно, что это почти удается, и я соскальзываю с дивана. Съезжаю вниз.
Он хватает меня за пояс джинсов. Грубым рывком возвращает обратно. Буквально швыряет под себя.
Замолкаю. Крик застревает в груди.
Черный буравит меня взглядом.
Злой. Злющий. В его глаза смотреть страшно. Такой прибьет и не заметит. Просто сорвется и даст волю ярости.
Отворачиваюсь от него. Зажмуриваюсь.
Слезы душат. Больше не выходит сдерживаться.
Пусть делает, что угодно. Пусть…
Истерика накрывает. Тихо рыдаю. Судорожно всхлипываю и вжимаюсь в диван. Дрожь колотит мое тело. Потряхивает так, что успокоиться уже нереально.
– Да заткнись ты, – вдруг бросает Черный.
Крупная ладонь зажимает мой подбородок, поворачивает. Этот урод заставляет смотреть ему в глаза.
– Не для этого звал, – кривится. – Слезы, сопли. Развела мокроту. Иди умойся. Ну что застыла?
Он поднимается. Сдергивает меня с дивана. Жестом показывает, где можно привести себя в порядок.
– И прикройся уже, – прибавляет раздраженно.
Меня не надо просить дважды.
Проскальзываю за дверь, которую указал этот гад. Оказывается, там ванная комната. Душ. Раковина. Туалет.
Я открываю кран. Умываюсь ледяной водой. Это помогает немного успокоиться. Раз за разом набираю воду в сомкнутые ладони, плещу в лицо. Пальцы дрожат, но ком в горле становится меньше.
Перед раковиной висит зеркало. Закрываю воду и смотрю на свое отражение. Косметикой почти не пользуюсь, сюда взяла только тушь для ресниц и пудру.
Сейчас на моем лице никакого макияжа. Ничего не размазалось. Но выгляжу я ужасно. Взгляд затравленный. Лицо белее снега.
Нервно поправляю спутанные волосы. Стягиваю разорванный свитер на груди. К счастью, он свободного кроя, выходит не так и плохо. Все прикрыто. А еще по бокам пуговицы. Просто дизайн такой. Решаю использовать их как застежки, чтобы кофта случайно не разошлась в разные стороны, продеваю пуговицы в шерстяные петли.
Ну все. Вроде нормально. Будто так и задумано.
Невесело усмехаюсь. Вообще, я часто “колдую” над одеждой, переделываю или перешиваю вещи. Мне редко удается купить модель по фигуре. Часто приходится подгонять. Талия тонкая, а бедра сильно выделяются, хотя ноги худые. Сложно выбрать подходящие джинсы, проще перешить.
Для этого места я специально выбирала одежду такого кроя, чтобы никак не выделяться. Свободная, закрытая, без изысков. Не помогло.
Перед глазами до сих пор стоит взгляд Черного. Этого животного.
Я таких больных уродов никогда не встречала. Ну конечно. Раньше я не общалась с уголовниками.
За что его сюда посадили?
