хоть за что-нибудь уцепиться в попытке раскритиковать позицию президента. Но вот выступление В. В. Путина завершается, начинается дискуссия, и первый же вопрос полностью разрушает всё обаяние президентской харизмы и переворачивает с ног на голову всю российскую картину мира. Депутат Бундестага обращает внимание российского президента на то, что расширение НАТО – это фактически не расширение, а свободное самоопределение демократических государств, которые захотели пойти этим путём, что НАТО не принимает в свои ряды те страны, которые не выражают такой готовности. И данное возражение действительно многое меняет в оценке событий последних десятилетий. Возражение, полностью отвергнутое нашим президентом в ходе дискуссии.
Мы привыкли воспринимать Запад как агрессивную силу, стремящуюся уничтожить Россию, но насколько продвижение своей сферы влияния вызвано внутренним стремлением к этому самих западных стран и их военного альянса? Может быть, это не Запад движется к нам, а наши соседи стремительно от нас убегают? За последние четверть века мы, кажется, ни разу всерьёз не поставили вопрос о том, почему страны бывшего советского блока, связанные в недавнем прошлом с нами тысячами культурных и экономических связей, столь отчаянно захотели стать частью Запада и сбежали от нас в Европейский союз и НАТО при первом же удобном случае. Да и в суматохе с украинским Майданом, негодованием по поводу свержения законно избранного президента В. Ф. Януковича и очевидного вмешательства Европы и США во внутренние дела суверенной страны, мы почему-то оставили без внимания тот факт, что значительная и самая активная часть населения Украины не хочет иметь ничего общего с Россией, мечтая лишь о том, чтобы стать частью Европы. Между тем подумать об этом стоило бы.
Возвращаясь немного назад, к вопросу о правомерности милитаристской позиции российской власти, стоит обратить внимание и на то, как вообще депутат Бундестага сформулировал свой вопрос:
Вы признаёте, что расширение – это фактически не расширение, а самоопределение демократических государств, которые захотели пойти таким путём? …Почему Вы боитесь демократии? Я убеждён, что только демократические государства могут стать членами НАТО. Это стабилизирует соседей.
Депутат говорит о НАТО как инструменте распространения демократии, о том, что именно демократия стабилизирует межгосударственные отношения. Более того, он убеждён, что расширение НАТО несёт выгоду и для соседних стран, не только для членов альянса, так как делает устойчивой ситуацию на границах. Однако президент России сводит разговор только к обсуждению прямой военной угрозы, призывая «не путать понятия».
Впрочем, ни президент, ни мы не задумываемся над очевидными, в общем-то, вопросами не по причине своей глупости и близорукости, а по причине нашего ослепления совершенно другими стремлениями. Очевидно, что современное мышление и российской власти, и в целом российского общества определяется категориями международный отношений. Рост внешнего могущества нашей страны является стимулом развития и мерилом его успешности. Мы постоянно оглядываемся на окружающий нас мир и чрезвычайно озабочены ситуацией на международной арене. Вероятно, корни этой политики стоит искать в двух предпосылках: уязвлённом национальном самолюбии, желании взять реванш за поражение в холодной войне, и в идеологических стереотипах, доставшихся нам в наследство от советского прошлого. Именно из этих двух предпосылок ведут своё начало и блоковое мышление, и разделение мира на две половины, и политизированное, даже милитаристское мировоззрение, и односторонняя оценка действий как США, так и Европы. Мы бросили вызов международному военно-политическому гегемону и поставили себе цель передела мира на началах многополярности, чтобы вернуть себе статус центра силы. Конечно, страдания сербского, ливийского, сирийского народов не могут не вызвать в нас живого человеческого чувства и страстного желания изменить существующий порядок. По всей видимости, мы верим в то, что рост нашего внешнеполитического могущества поможет нам оказывать стабилизирующее влияние на мировые дела, но всё же наше стремление преобразовать весь мир явно опережает наше понимание того, как и зачем это нужно делать. Мы стараемся обрушить мировую систему не задумываясь о том, почему она именно такая, и в каком направлении её стоит менять. А значит, как это ни досадно признавать, но в современных российских внешнеполитических играх нет ничего, кроме стремления к власти ради неё самой. Подобный примат внешней политики смертельно опасен для развития общества и ведёт в исторический тупик, ведь в таком случае идейная основа жизни страны формируется не исходя из внутренних потребностей общества, а как реакция на внешние вызовы. Но нельзя вести свою политику и вообще строить свою жизнь на противостоянии с врагом. В этом мы ничуть не лучше презираемой нами украинской власти: та строит свою жизнь на противостоянии России, а Россия, в свою очередь, на противостоянии Западу. Современные идеологические химеры Русского мира и концепции защиты традиционных ценностей появились в том числе по этой причине.
Кроме того, в условиях гипертрофированного внимания к внешней политике различные общественные силы, выступающие против курса правительства, автоматически начинают восприниматься как сторонники внешних, вражеских сил, как «пятая колонна», а не как органичная часть общества, и значит подлежат или уничтожению, или, в лучшем случае, изгнанию из страны за рубеж, где им якобы самое место. Вряд ли это грамотный и взвешенный подход к государственному строительству.
Русский милитаризм
Снова Россия ведёт Отечественную войну, снова она вынуждена защищаться от агрессивного Запада, стремящегося её поработить и даже уничтожить, снова Россия встала на защиту всего свободного человечества от мирового зла, снова Россия военным путём вынуждена доказывать своё право на самостоятельность и самобытность… Вас не смущает это всё время повторяющееся «снова»? У вас нет ощущения дежавю, того, что всё это уже было? Ведь мы же разгромили нацизм, ведь был же Нюрнбергский трибунал, на котором всё цивилизованное человечество осудило преступления фашистов, даже холодная война – и та уже была. Почему же мы снова говорим о решении тех же задач? Почему мы опять мыслим категориями прошлого, сталкиваемся с теми же вызовами и упрямо стремимся к повторному решению уже закрытых проблем?
Сегодня мы все интеллектуальные и духовные силы страны направляем на борьбу с возродившимся нацизмом. Но современный нацизм не опасен, это более не идеологический враг, не угроза всему живому, он лишён своей привлекательности и никогда более не поведёт за собой народы. Нацизм сегодня – это забота пенитенциарной системы и школьной педагогики, а в данном конкретном, украинском, очень запущенном случае, ещё и вооружённых сил. Борьба с украинским нацизмом не требует напряжения всех сил общества, а отождествление Запада с бандеровцами бессмысленно, так же как лишены смысла отсылки к западному колониализму и насильственности, якобы выражающих содержательную связь европейской и украинской политических линий. Европа в прошлом веке уже прошла по этому
