затуманить взгляд.”
Я отвлёкся, отошёл. Потом слышу, в другой компании то же самое рассказывает Наг.
— Это тебе Джабба только что рассказал? — интересуюсь у него.
Оказывается, нет. Скорее всего, просто в палантире подписаны на одно и то же. А потом выдают, как свои озарения.
Но поток телег и колесниц через наш блокпост не утихает. Людям надо как-то жить. Линия боевого соприкосновения прошла по живому. Разделила друзей и родственников. Кто-то живёт с одной стороны, а работает с другой. Кто-то пересекает “границу”, чтобы получить пенсию у одних и у других.
Вот останавливается миниатюрная колесница, и оттуда выходит высокая светловолосая девушка, которая своей улыбкой сразу озаряет всё вокруг. Мы, невольно, втягиваем животы, расправляем плечи и принимаем как можно более бравый вид, автоматически улыбаясь в ответ.
— Слава Урук-хайе! — подбадривает она нас.
— Героям слава! — подхватывает мы.
— Ребята, какие вы все молодцы! — хвалит она, хотя приехала с другой стороны. — Когда это всё уже закончится? Когда выгоним уже наконец этих орков?
— Можно сделать с вами селфи? —улыбается она, глядя на Джаббу.
Джабба смущён, но доволен. Она подходит, она достаёт из кармана палантир, вытягивает его в руке, склоняется гному на плечо и делает губки бантиком. Джабба показывает два пальца, символизирующие победу и эльфийскую руну “в”. Девушка зовёт следующего. К ней выстраивается очередь. В конце концов мы собираемся чуть ли не всем отрядом. Она становится посередине. Кто-то взял её палнатир и отошёл с ним, чтобы в кадр влезли все. Потом меняется с Нагом. Становится на его место на снимке. А Наг берёт в руки палантир и отходит на место съёмки. В этот момент к нему сзади подходит Белый. Он бесцеремонно вырывает палантир, и веселье заканчивается.
— Э-э-э-э, командир… — обиженно выдыхает Джабба.
Он выражает общее недоумение. Что тут такого? Все устали, а тут хоть какое-то развлечение. Да ещё и признание. И благодарность. Это так важно для воина.
— Идиоты! — резко бросает Белый.
И неожиданно хватает девушку за руку, вырывает её из нашего круга. Потом, упирающуюся, тащит к блиндажу.
— Командир! Командир! — удивлённо и возмущённо кричим мы.
— Фейхоа! — восклицает Джабба.
Кажется, он даже готов к бунту. Белый в это время кладёт палантир девушки к себе в карман. Её саму толкает в блиндаж, не отпуская при этом руку. Блиндаж — тут единственное строение с дверью. И её рука остаётся торчать в этом дверном проёме. Белый с силой захлопывает деревянную дверь, зажимая её руку. Девушка истошно кричит и плачет. У всех у нас повышается адреналин. Когда мужчина слышит женский крик, у него всегда запускается рефлекс “защищай самку”. Мы готовы набросится на нашего вожака.
— Признавайся! — орёт он на неё в свою очередь. — Говори, сука!
Дверь ударяет ещё раз. Что-то хрустит. Это кость или дерево? Девушка истошно орёт. Но дверь прижимается ещё сильнее. Не отпускаю руку своей жертвы, Белый достаёт из кармана её палантир, но тот оказывается заблокирован.
— Пароль, быстро! — орёт он и делает ещё больнее.
Девушка что-то пропищала, и Белый получил доступ к волшебному амулету.
— Сюда! Ко мне! — командует он нам. — Вот, смотрите, идиоты! Вы думали вас благодарят?
Он что-то показывает на палантире, но видно не всем. Зато слышно его объяснение.
— Фотография сохраняет и координаты, — объясняет он. — Сейчас бы она уехала, переслала её кому надо. И, о-па, у врага уже есть точные координаты нашего блокпоста. Легко навести катапульты или что похуже. А вы рады стараться, кретины!
— Да…, хуавей, — чешет за ухом Джабба, — я как-то и не подумал.
— И что с ней теперь? — хмуро спрашивает Наг.
— А ничего, — отвечает Белый и отпускает дверь.
Затем выволакивает из блиндажа стоящую на коленях и рыдающую девушку и ставит её на ноги.
— Отпустим? — спрашивает Наг.
— Ага, — соглашается Белый. — Отпустим.
Грубо берёт блондинку за волосы и поворачивает лицом к полю.
— Смотри, — обращается к ней, — вон там твои.
Белый указывает на загаженное поле.
— За этим полем. Туда и ступай. Но не по дороге, а напрямик. А то — пристрелю.
Белый подталкивает девушку в спину. Она делает шаг, но едва не падает. Плакать она уже прекратила. Лицо уже не напуганное, а просто злое.
— Ай-яй-яй, — укоризненно вздыхает Мани, — девушка, как вам не стыдно? Мы же приехали сюда вас защищать.
— Если бы не вы, нас бы не от кого было защищать, — зло бросает она.
— Ну, вперёд! — командует Белый и выпускает стрелу ей под ноги. — Давай!
Девушка ступает на поле. Но ничего не происходит. Она идёт медленно и осторожно, но Белый выпускает стрелу поверх её головы.
— Быстрее! — кричит он. — Пока я не передумал! Ну, шевелись!
Ещё одна стрела пролетает над её головой.
— Заслужила, — вздыхает Наг.
Девушка бежит и тут — хлопок. Совсем не громко, но мы, автоматически, слегка приседаем. Там, где она только что бежала, зависло облачко чёрного дыма, оставленного вырвавшимся на свободу ифритом. Дым рассеялся, и со своей придорожной насыпи мы смогли разглядеть тело. То, что ещё секунду назад было девушкой, конвульсивно дергалось. Может быть даже жило. Если это можно назвать жизнью.
— Пусть лежит там, — ответил на незаданный вопрос Белый.
Но в этот момент раздался щелчок, и ещё одна арбалетная стрела свистнула в воздухе. Тело девушки дёрнулось последний раз и застыло навсегда.
Все начали оглядываться и тут же заметили Кири. Помощник бестиария спокойно стоял чуть в стороне от нас и перезаряжал свой дальнобойный самострел. Затем он обвёл нас холодными зелёными глазами, будто пересчитывая и запоминая каждого.
В этот момент за нашими спинами недалеко от дороги, на которой все стояли, что-то вспыхнуло. В воздух поднялся фонтан из комьев земли и чёрного дыма. Оглушительно грохнуло. Мы попадали на землю, а на асфальт рядом с нами упали куски обожжённого дёрна.
Первой мыслью, мелькнувшей в голове, было что-то про ещё одного ифрита. Но нет! За полем в стороне врага, видимо привлечённый звуками выстрелов и взрывов, из-за холма, приглушённо урча, выполз циклоп. И направил в нашу сторону единственный тёмный, как бездна, глаз. Глаз вспыхнул, и тут
