к новому мужу. И ребёнок стал в тягость. Что ж я
выбросила Ладу, но она так плакала что я , не смогла её там оставить и отдала в
детдом. И лишь спустя пять лет нашла для неё подходящею семью. Своих
соседей Свету и Вову. Так что ж благодаря мне она осталось жить.
– Пока вы не решили убить её!
– Заткнись! Ты думаешь мне было легко убить её она была такой доброй, отзывчивой, такой по-детски наивной.
– Вы отравили её, подсыпали ей яд. Знали, что сердце у неё слабое. Как
же так можно было?
– Не тебе меня судить. Мне на старости лет пожить хочется, а не
существовать в нищете. Я мир хотела увидеть , а не экономить до конца жизни.
И если бы в сестрице не заговорила совесть была бы Лада жива, моя Ладушка
жила бы… а теперь. Это не я убила её, а она! Она!
– Тётя Нина, я понимаю вас …
– А ну закрой свой рот! Стой на месте. Ты её оставила, бросила. Ты
заслуживаешь смерти. И поверь мне, у меня ни один мускул не дрогнет, когда я
всажу в тебя нож.
– Постойте! Не надо! Вас поймают.
– Нет, это не мой нож, я всё организую так, что подозрение упадёт на
алкаша Сеню, обокрасть он тебя хотел.
– Нет! Пожалуйста!
Я ощутила за спиной стену, отходить было не куда. Я приготовилась идти
на таран, сдаваться я не собиралась. Глядя на приближающуюся ко мне
женщину, я понимала, что ничего человеческого в этом существе не осталось.
Собравшись с духом, я бросилась на неё, резкая боль в руке заставила меня
согнуться, в голове мелькнула мысль «это конец». Но удара не последовало, я
подняла взгляд, тётя Нина стояла на коленях и плакала, я прислушалась к её
шепоту, она просила простить её. Я выхватила нож, она шептала слова
прощения не мне, она разговаривала с Ладой, она умоляла оставить её и не
мучить больше. Во дворе послышался шум и в дом ворвался Станислав
Михайлович.
– Вера , вы ранены?! Это Кузнецова на вас напала?
– Вызовете , наконец- то скорую! И полицию, быстрей.
Скорая прибыла достаточно быстро, за ней примчалась полиция. Всё, что было
потом не важно. Когда, наконец- то в доме снова стало тихо, на небе уже
взошло солнце. Я сидела во дворе на старенькой скамейке и на душе моей было
легко. Я проснулась от тяжелого сна, меня отпустило прошлое, теперь всё в
моей жизни изменится, теперь я хочу чувствовать сострадание, совесть, я снова
хочу чувствовать, чтобы стать человеком.
– Зря вы не поехали в больницу, Вера.
– Рана не глубокая, перевязки достаточно. Спасибо за заботу, Стас.
– При досмотре дома Кузнецовой были найдены листья наперстянки.
Видимо из них и был сделан отвар для Лады. И я уверен, что в компоте, который она вам дала, эксперты найдут дигиталис, яд листьев наперстянки.
– Зачем же она пришла с ножом?
– Видимо добить вас. Заодно свалить вину на Сеню. Кто бы мог
подумать, что вполне нормальная, добродушная женщина вдруг спятит и
станет безжалостной убийцей.
– Мне кажется, она пошла на убийство после того как убила в себе
любовь и нашла оправдание своему поступку. Она любила Ладу, спасла её при
рождении, опекала её и в итоге…
– Когда её забирали, она умоляла простить её, всё время повторяла имя
Лада. Возможно, она хочет избежать наказания и косит под невменяемую.
– Она уже наказала себя, я видела её глаза, в них был ужас. Поверьте это
страшнее тюрьмы .
Мы замолчали, мои мысли вновь вернулись к Ладе. Она любила цветы, во
дворе, то там, то здесь были разбиты клумбы, но особенно она любила
маргаритки. Она высадила их вокруг нашей лавочки, и они только начинали
цвести.
– Вера, я хотел вам кое-что отдать, мне кажется, Лада была бы не
против.
Он отошел, а когда вернулся, то протянул мне самодельную книгу, обложку украшали вышитые маргаритки .
– Стас, огромное спасибо, это моя рукопись единственная, что осталась.
Я подарила её Ладе много лет назад. А она смастерила такую обложку, но
главное, она сохранила её. Смотрите это мой автограф для неё. Господи , как
это было давно. Где вы нашли её?
– Её нашла при обыске дома Кузнецовой. Для следствия она не
представляет ценности, а вот для вас.
– Это правда, для меня она бесценна.
– Значит, вы писали?
– Да, когда-то я мечтала, что мои произведения станут классикой. Я
видела себя знаменитой писательницей. А Лада меня только подзадоривала.
Мой верный друг.
– Что же стало с мечтой?
– Её разорвали и запретили думать об этом.
– Кто так жестоко с вами обошелся?
– Отец. Он мечтал, что я стану адвокатом и никем больше. А когда я
попыталась возразить, он у меня на глазах разорвал в клочья мои труды. И с тех
пор я не написала ни строчки.
– Жаль. Я думаю, вам стоит начать снова писать. Я уверен, что из вас
выйдет талантливый писатель. Пришло время осуществить мечту. Жизнь
слишком коротка, что бы тратить её на пустые заботы.
– Вы правы, спасибо вам. Мне пора. Прощайте, Стас.
– Прощайте, Вера.
Я уже открыла дверь машины, когда услышала его голос.
– Вера, позвоните мне, пожалуйста, как будете дома. Хочу быть уверен, что с вами всё хорошо.
Я только улыбнулась ему в ответ. Он начинал мне нравиться, и я уже
решила для себя, что увижу его снова.
Я села в машину и опешила, на соседнем сиденье лежал маленький
букетик из маргариток. Я не сомневалась, что это мне оставила Лада. Как? Я не
знаю, но это означало, что она простила меня. Теперь я счастлива, она вернула
мне меня.
