Отступайте, боги вас сожри! — очередной крик вырвался из мерзкого шипения помех. — Приказываю немедленно выйти из боя! Уносите нахрен свои задницы! Не ввязывайтесь в...
Со звонким щелчком голос исчез. И подполковник Альбрехт Орсел убрал руку от кнопки. Обвёл столпившихся людей взглядом.
Все молчали. Лицо радиста было мертвенно бледным, под цвет седой бороды. Капитан Ботфорт тёр двумя руками лысую голову. Два сержанта, похожие будто капли воды, казались спокойными, но зрачки их глаз перескакивали от одного офицера к другому.
Каждый из них, включая Персиваля, знал — слишком поздно для такого приказа. Во-первых, это будет означать поражение. Наглецы, открывшие огонь по военному флоту Иль’Пхора, скроются, не понеся никакого наказания — а ведь они были почти у них в руках.
Во-вторых...
Любая попытка выйти из боя будет стоить им либо «Лезвия», находившегося между тремя кораблями противника, либо «Брунгильды» и «Ястреба». А в худшем случае — всех трёх кораблей сразу.
Сейчас, когда корабли так сблизились, после столь удачного и рискованного манёвра подполковника, не было никакого шанса выйти из боя. По крайней мере, живыми.
— Готовьтесь к абордажу, судари, — в голосе Альбрехта Орсела не нашлось места эмоциям. Последнее слово утонуло в грохоте взрыва — одно ядро разорвалось где-то рядом, а может даже зацепило корабль. Сейчас это никого не волновало.
Видя, что никто не двигается, подполковник посчитал нужным добавить:
— Немедленно всем морпехам занять боевые позиции. Дент, прикажите людям продолжать огонь. Лоуренс — вы останетесь в рубке и поведёте корабль по прежнему курсу. Я же собираюсь присоединиться к абордажному отряду.
— Сэр... — Капитан в очередной раз смахнул с лысины капельки пота. — Я не могу нарушить прямой приказ генерала...
— К сожалению, мы не решили неполадки со связью, — с нажимом отчеканил подполковник, глядя прямо на него. — Печально, но поломки иногда случаются в самый ответственный момент. С остальным разберёмся, когда... Когда разделаемся с врагом.
Больше вопросов не последовало. После секунды тишины и после очередного залпа пушек рубка вновь пришла в движение.
— Болло, — окликнул подполковник Персиваля. — Готовь своих людей. Я хочу взять судно на абордаж, пока от нашего корабля ещё хоть что-то осталось.
— Есть, сэр, — без промедления отозвался Перси. — Люди готовы. Знал, что не будет другого выхода.
— Знал? — Альбрехт Орсел подошёл ближе. Скривил губы, взглянул в окно. За ним трепетали на ветру золотые флаги торгового судна. — Ну что ж, хорошо, что хоть кто-то был готов к такому раскладу. Действуй, Болло. Не подведи меня.
Персиваль вытянулся по струнке и отдал честь. Развернулся, побежал к своим людям, не обращая внимания на продолжавшийся обстрел. Дотронулся рукой до ножен, приятно позвякивающих на поясе. И почувствовал вдруг, что губы сами собой растянулись в улыбке.
Глава 1. Корабли. Часть 3
Нос «Лезвия» впился в борт торгового судна под названием «Надежда». Со скрежетом прочертил огромную вмятину, разворачиваясь, рыча и извергая пар. Громыхнул, вздрогнул. Замер.
Борта двух кораблей соприкоснулись. На мгновение, но его хватило, чтобы десять гарпунов, установленных на палубе по приказу подполковника Орсела, успели выстрелить. Огромные стрелы вгрызлись в дерево. Смяли металл. Притянули торговое судно ещё ближе, так что доски взревели, а обшивка полыхнула искрами. Схватили. Сжали в тиски. Беспощадно, как паук, скручивающий попавшую к нему в сети мушку.
Громыхнул залп мушкетов. Сперва отстрелялись обороняющиеся, однако большую часть снарядов взяли на себя защитные укрепления, за которыми прятались абордажные отряды. За ними, по команде наводчика, атаковали мушкетёры Иль’Пхора, прикрывая установку перекидных мостиков.
Персиваль запрыгнул на ближайший. Застыл на миг, окутанный грохотом выстрелов и рёвом ветра. Увидел своих людей, которые ждали приказа, и заорал, победоносно вскинув руку с абордажной саблей:
— Вперёд! За Иль’Пхор!
За словами из груди вырвался животный рык. Ведь для того, чтобы победить в сражении, недостаточно хорошо владеть мечом, уметь терпеть боль, сохранять концентрацию, отдавать верные и своевременные приказы. Порой требовалось стать зверем. И в этом, пожалуй, Персивалю не было равных.
Однако для начала, он хотел сам насладиться сражением. Попробовать неприятеля на зуб.
Одним прыжком он преодолел расстояние между кораблями. Спрыгнул с прогнувшегося фальшборта прямо в зазор между штыками врага. Увидел лезвие меча, оттолкнул его ногой, прыгнул в сторону. Врезался плечом в ближайшего противника, поймал его саблю на гарду, а затем нанёс несколько быстрых ударов абордажным топориком, зажатым в правой руке, и едва не упал вместе с обмякшим телом.
Заметил отблеск клинка, отпрянул, пропуская врага за спину. Выгнулся пружиной, замахиваясь и атакуя вновь. Разя наповал. Движения сплелись в единый танец — кровавый и жестокий. Именно такой, как Персиваль и любил.
Сразу трое кинулись к нему, заставляя отступить на шаг. Он отбил меч топором, ушёл от второго удара, парировал следующий. Кинулся в атаку с утроенной яростью. Почувствовал плечо кого-то из подчинённых — кажется это был Фарви, только он любил обвешиваться гремящими мушкетами, используя разные, чтобы не перезаряжать их. Ощутил уверенность. Спокойствие. Братское плечо.
Два врага в зелёной форме рухнули на палубу, и Персиваль опустил саблю. Опустил, чтобы занести снова. Удар левой рукой, и лезвие отсекло кому-то кисть. Удар правой, и топор вошёл прямо в грудь зазевавшемуся вояке. Удар левой, и наточенная сабля с едва заметным сопротивлением обезглавила кого-то из противников. Правой — топор лёг криво, но обухом сбил ещё одного с ног.
Ещё. Ещё. Ещё!
Враги отступали под натиском его бойцов. С каждым шагом люди теснили неприятеля глубже, и всё больше морпехов Иль’Пхора оказывались на корабле.
С одной из невысоких пристроек выбежало трое. Матросы — кто-то из обслуживающего персонала. Устремились к двум перекошенным спасательным шлюпкам. Персиваль ощерился — не желал тратить время на безоружных, но знал, что не должен позволить им уйти.
— Убейте их! — скомандовал он, и мимо него рванули пятеро бойцов в сине-золотых мундирах.
Мечи вновь взметнулись в воздух, разрезая мглу. Послышались крики. Они давно не пугали Персиваля. Он привык к ним. Сделал их частью себя.
Вдруг Персиваль встрепенулся. Увидел ещё одну группу людей. Небольшой отряд, вооружённый мушкетами и короткими кортиками, пробирался от капитанской рубки к спасательным шлюпкам. Разношёрстный отряд: гребцы в лохмотьях, техники в рабочих комбинезонах, даже две девицы в пышных платьях, которые им теперь приходилось приподнимать. Боги, даже сейчас — на пороге смерти — они боялись испачкать подолы. Однако рядом с ними были и офицеры, а также, похоже, капитан.
Персиваль двинулся
