– Заг! Ты не представляешь, сколько всего произошло, пока мы не виделись! – Сьюзи присела за мой столик, и я понял, что мне понадобится не двести, а триста грамм виски.
Она достала тонкую бежевую дамскую сигарету Tayerton и вставила в изящный эбонитовый мундштук с фальшивой позолотой. Я заученным движением щелкнул своей зажигалкой.
– Графин «Девы Самии» и… что ты будешь, Сью? – Я пытался сделать заказ подскочившему тихонько официанту.
– Конечно шампанского! – воскликнула девушка, выпустив дым к потолку.
– И бокал «Дрю Бэрримор». – Я решил, что выдержу ее максимум один бокал.
Не настолько я сегодня богат, чтоб угощать посторонних болтливых женщин сверх меры.
– Что-нибудь из еды? – предложил тощий официант с тонкими, закрученными, напомаженными усами.
– Да, – кивнул я, – пожалуй, ростбиф с картошкой фри и чесночным соусом. А тебе, Сью?
– Я не голодна, – смилостивилась девушка, – у меня куча новостей!
Официант ушел, а я рассеянно слушал Сьюзи, которая фонтаном изливала на меня кучу шелухи, в которой могло проскользнуть и зернышко, да только это чуть чаще, чем предсказанное Второе Пришествие Змея.
– А я ей говорю: «Дороти, ты совсем со своим Алексом голову потеряла, если он тебе скажет сброситься с «Трезубца»[4], ты и побежишь! – вещала Сью. – А ведь еще недавно по тебе сохли трое вполне приличных мужчин!» Жалко, она тебе не нравится. Ты бы этого Алекса быстро привел в чувство…
Тут кларнетист диксиленда выдал громкую гундосую партию, заставив поморщиться. Я, краем уха слушая болтовню Сьюзи, внимательно следил за входом, стараясь не пропустить Макса, и одновременно ждал «Дворовых котов» – концерт оказался длинным, что в «Синем бутоне» редкость. Наконец принесли заказ, и первое, что я сделал, это плеснул в стеклянный тумблер с фирменной эмблемой клуба до краев «Девы», тут же опрокинув его в свои недра.
На сцене появилась пышная девушка в красном платье с глубоким вырезом, и джаз-банд грянул вступление к песни «Ангелина». Девушку эту звали Таня Сурли – заурядная певичка, но более-менее хороший человек. Некоторые пары вышли на танцпол у сцены. Среди танцующих я заметил двух полицейских инспекторов в штатском, с одним я даже тесно знаком по работе. Это высокий, носатый и белобрысый Грег Палмер с набриолиненными волосами из нашего Национального отдела по борьбе с незаконным оборотом технологий (НОБНОТ). Под словом «технологии» подразумевались, конечно же, артефакты.
Я старался прогнать из головы картинку с развороченным черепом Хью Тарелки и бордовым пятном на тротуаре. Пришлось снова налить. Где взять денег? Брать в долг очень не хотелось.
– …И теперь ей приходится глотать валиум пачками! – услышал я, и в моем мозгу что-то замкнуло.
– Кому? – переспросил я Сью.
– Я же тебе говорю! – округлила и так большие глаза Сьюзи. – Дороти! У нее нервный срыв! Денег куча, а мозгов – ноль! Врачей она боится, говорит: «Ненавижу врачей, им приходится платить за дурные вести!» Конец цитаты…
– У нее бессонница? – снова уточнил я.
– Еще какая! Зачем еще жрать валиум, если, конечно, не хочешь покончить с собой, брр. Это все от кокаина и Алекса… – Сью захлопала ресницами, словно пластиковая кукла.
– Сью, – сказал я серьезно, как только мог, – возможно, я смогу помочь твоей Дороти…
– Заг! – Сью перешла на театральный шепот. – Я знала, что на тебя можно положиться! Ты же настоящий сиблинг и знаешь всякие эти штучки!
Она неопределенно повертела ладонью в воздухе, обозначая те самые штучки.
– Да, – кивнул я, чувствуя, как теплая волна алкоголя расслабляет, наконец, напряженное тело и разум, – у меня есть одна штучка специально для нее, случайно попала в руки. Ничего незаконного – сертификат мой личный.
– Ой, как же здорово! – Сью захлопала в ладоши.
– Только никому ничего не говори, – нахмурился я, – иначе у меня будут неприятности. Ты же знаешь жадность этих жандармов, которые за любую мелкую ерунду могут распилить мой мозг на двенадцать частей!
– Конечно! – заговорщицки прищурилась Сьюзен.
– Даже Дороти не говори! – назидательно произнес я. – Скажи, что сама нашла через десятые руки.
– Слушаюсь, сэр! – Она с какой-то детской дурашливостью подняла руку к виску. – Во сколько это обойдется несчастной девушке, которая не знает, куда девать деньги?
– Это малый артефакт Оури, – сказал я, – на черном рынке он стоит в районе шестисот талеров, а я отдаю за четыреста.
Я говорил абсолютно честно, именно так я и собирался продать этот арт Хью Тарелке, не опасаясь перекрыть рыночные цены. Потому и необходимо было продать его самому, но аккуратно: на черном рынке арт взяли бы легко, но по бросовой цене – двести пятьдесят – триста талеров.
И в этот момент я заметил человека, пробирающегося вдоль стены в сторону ступенек, ведущих на сцену. У него был высокий лоб, мелкие черты лица, карие глаза и темные кудри. Это был мой товарищ Рой Сабковски, гениальный саксофонист из «Дворовых котов».
– Здравствуй, Сьюзи, – кивнул он девушке, подойдя к нам. – Заг, дружище, – обратился ко мне, – ты все же притащил свой зад на мой концерт! Я потрясен!
– Не ври перед прекрасной дамой, – я пожал ему руку, – я почти всегда прихожу на каждое твое выступление и вынужден при этом выслушивать кучу какой-то попсы. Ты должен понимать, на какие жертвы я иду! Я человек с тонким музыкальным вкусом!
– Заг, я тебя умоляю! – Он прижал руки к своей белоснежной манишке. – Твой тонкий музыкальный слух ласкают полицейские сирены и писк твоего определителя…
– Спроси мою секретаршу, какие пластинки я ставлю в офисе, и ты все поймешь. – Я сделал лицо оскорбленной невинности. – Ты лучше скажи, когда ты вылезешь все же на этот педжент?[5] И почему ты до сих пор не работаешь в мюзик-холле?
– Сюзанна! Как ты терпишь этого человека?! – выпучил глаза Рой. – Друзья для него это какие-то букашки! Он любит унижать близких!
– Ну, Рой, ты преувеличиваешь! – Сьюзи покачала головой. – Заг очень чуткий и внимательный человек! И прекрасный мужчина…
– К сожалению, я больше тянусь к женщинам, – улыбнулся Рой и, похлопав меня по плечу, добавил: – Только попробуй сбежать до окончания концерта, Дункан!
Это было еще в академии – мои друзья нашли сходство между мной и персонажем комиксов Дунканом Маклаудом. Это такой бессмертный житель волшебных гэльских гор, владеющий мечом. И друзья продолжали подкалывать меня просто так все последующее время. Рой тоже был сиблингом, и ему повезло больше, чем мне, он был сиблингом Водолея-Дильдара – то есть хорошо слышал звуки. И работал по этому профилю.
