в этом мире папа Бэзил лишался части своих божественных сил.
Но не всех — он же все таки услышал мой зов и пришел на помощь.
Я поставила пустую кружку из-под глинтвейна на широкий подлокотник кресла и потерла виски, стараясь уложить все это в голове.
Помогало, прямо скажу, слабо.
— Нелегко, должно быть, узнать такое о себе, — с искренним сочувствием в голосе произнес брат Тайлер.
— Я уже почти привыкла, — буркнула я.
По крайней мере, от этих новостей в психушку я не вернусь.
Меня, конечно, тревожили все эти пророчества, но то, что по Городу до сих пор бродит неистребимый Мигель, а Реджи лежит в больнице без сознания, тревожило меня куда сильнее.
Пророчества ведь не всегда сбываются.
Зато убийцы не кончаются никогда.
— Ты, наверное, устала, — сказал брат Тайлер. — Позволь мне сопроводить тебя в твои апартаменты.
— Спасибо.
— Но сначала у меня есть к тебе одна нижайшая просьба, госпожа, — сказал брат Тайлер. — Могу ли я посмотреть на топор?
— На топор?
— Да, госпожа.
— Не вижу проблем, — сказала я. — Он в багажнике.
По лицу брата Тайлера было видно, что он немного удивился. Похоже, он считал, что я умею призывать топор в руку, как это делал мой отец. Того и глядишь, скоро он заподозрит, что я — ненастоящая Роберта Кэррингтон, а какая-то дешевая подделка, типа второй серии «Горца» или четвертой серии «Матрицы».
Я надела кроссовки, мы снова погрузились в гольф-кар и доехали до моей машины. Дождь вроде бы кончился, но на улице все еще было слишком свежо, сыро и не слишком приятно.
Я открыла багажник и достала из машины топор. Брат Тайлер смотрел на него с благоговением.
— А можно…?
— Конечно, — я передала топор ему.
Он обхватил рукоять обеими руками, и я даже немного напряглась, потому что пусть он и казался нормальным человеком, он же все равно сектант, и фиг знает, что придет ему в его сектантскую голову, и на всякий случай положила руку на рукоять «гадюки».
Но брат Тайлер не сталь пытаться пронзить топором мою якобы божественную плоть. Вместо этого он пафосно воздел его над головой.
— Впервые держу оружие, которого касалась десница бога, — сказал он. — Ты тоже каждый раз чувствуешь потоки силы, проходящие через него?
— Ну, типа того, — соврала я. Хотя на самом деле я никогда ничего подобного не чувствовала.
Да и откуда возьмутся потоки силы в обычном топоре, позаимствованном в пожарной части городка Дерри, штат Мэн?
— Я чую мощь, неподвластную простым смертным, — сказал брат Тайлер, возвращая мне топор.
Он выглядел довольно уставшим. Брат Тайлер, я имею в виду, не топор. Топору-то что будет.
Словно не просто подержал в руках орудие, которого коснулась рука бога, а пару деревьев с его помощью свалил. Хотя валить деревья пожарным топором — то еще занятие.
Тоже, наверное, довольно утомительное.
Брат Тайлер вернулся в электрокар, а я села за руль «тахо», чтобы отогнать его поближе к дому.
Мы снова встретились на подъездной дорожке, и брат Тайлер был так любезен, что сопроводил меня в мои апартаменты.
Ну, что сказать…
Это была спальня размером с футбольное поле, и в ней стояла кровать, размером с теннисный корт, а вокруг были какие-то бесконечные альковы, диваны, кресла, столики, пуфики и зеркала, и все это было в стиле «дорого-богато». Сплошное золото, красный бархат и шелк. Совершенно не в моем вкусе. За кого они меня вообще принимают?
Брат Тайлер показал мне ванную комнату, и уборную, и гардеробную, где на вешалках можно было найти наряды на любой случай и вкус, и все они, разумеется, были моего размера, пообещал утром прислать горничную (я трижды отказалась), пожелал мне спокойной ночи и отчалил по своим сектантским делам.
Кровать казалась мне слишком большой, и я боялась на ней потеряться. Надеюсь, в мое отсутствие они не устраивали здесь своих оргий…
Я села в кресло, сняла куртку и кроссовки, избавилась от части своих пистолетов.
Я чувствовала себя чужой в этом роскошном доме, но это была ерунда по сравнению с тем, что я оказалась чужой в этом мире, а в том, в котором я была рождена, царила война, которая никогда не меняется и никогда не заканчивается.
Хотя этот мир тоже был далек от совершенства, но моя мама выбрала для меня именно его. А может, у нее и выбора-то особого не было. Кто знает, как работают эти божественные переходы между мирами.
Куда дверь открылась, там и оставила…
В местной ванне можно было помыть слона. Может быть, даже двух слонов. Может быть, при небольшой доле фантазии, они могли бы даже заняться там чем-то более интересным…
Я вышла оттуда, завернувшись в банный халат (пистолет в кармане), стащила с кровати подушку и одно из многочисленных одеял и устроилась на диване, который куда больше подходил мне по размерам.
И как только я разобралась с тем, как здесь выключается освещение (достаточно было просто сказать об этом вслух), как мне позвонила рыдающая Джанет.
Пробившись через ее всхлипывания, я выяснила главное. Фортуна изменила ее брату, попавшему в больницу уже не впервые, и хотя Джанет думала, что и на этот раз все обойдется, на этот раз все не обошлось.
Реджи впал в кому.
Глава 33
После таких новостей спать мне совершенно расхотелось, и я провела полночи сидя по подоконнике и вглядываясь в окружающую тьму.
Надо сказать, что подоконники в особняке Пирпонта подходили для долгого сидения куда лучше, чем подоконники у меня в квартире. Здесь они были шириной больше метра, и на них лежали специальные подушечки, которые позволяли устроиться с максимальным комфортом.
Похоже, что заказчики особняка исходили из того, что их дом когда-нибудь все-таки будут брать штурмом, и всерьез озаботились толщиной стен. Думаю, что он даже легкую бомбардировку мог бы выдержать, хотя в те времена, когда закладывались эти стены, авиация была представлена разве что братьями Монгольфье.
Не знаю, почему во время оценки осадоустойчивости очередного здания я всегда подсознательно ставлю себя на сторону штурмующих. Наверное, это уже часть профессиональной деформации.
Потому что в этом случае было бы логичнее, что я окажусь внутри, а не снаружи.
И драться мы будем обреченно и весело, а когда они выкурят нас с оборонительных рубежей, мы отступим по подземному ходу, потому что в таких особняках всегда есть подземный ход, раньше без них вообще не строили.
Отголосок феодализма, не иначе.
Мысли бродили по кругу, сбиваясь от Реджи до шестирукой статуи
