таял из-за слишком высокой температуры в комнате.
— Подожди, ты не можешь уйти! — кричал я в попытках обхватить руками своего то ли друга, то ли возлюбленного. Всё ещё не до конца уверен в серьёзности наших отношений.
— Как это не могу? Я что, твой раб? Или ты хочешь удерживать меня насильно? — сказал он с усмешкой, смотря на меня исподлобья. — Время вышло, мне нужно идти.
— Но почему? Почему ты всегда стараешься улизнуть куда-то, оставив меня одного? — Слёзы катились по щекам. — Ты тоже считаешь меня никчёмным идиотом, как и мои одноклассники?!
Он встал, подошёл к окну. Сквозь его полупрозрачное тело была видна многоэтажка напротив моего дома, где сотни квартир горели ярким светом, в каждой из них протекала своя жизнь, никак не касающаяся меня.
— Нет, ты мой друг, и мне хорошо с тобой. Но тебе явно плохо от моего присутствия. Вернее, от способа выхода на контакт. Ты тоннами глотаешь галлюциногенные препараты, губишь своё и без того плохое здоровье с одной лишь целью: провести какие-то жалкие двадцать или тридцать минут в компании со мной? — Он развернулся, его взгляд был грозным, пронзал насквозь. — Какова твоя цель? Почему бы тебе просто не найти своё окружение самостоятельно, без всей этой химии? — Сделав шаг в мою сторону, он присел на корточки, провёл рукой по лицу, вытирая с него слёзы. Такая тёплая, будто настоящая, пускай и прозрачная.
— Я пытался. Очень много раз, но это не привело ни к чему хорошему. Я просто стал посмешищем в глазах других, максимально опозорился, получив свою дозу тупых шуток на год вперёд, мне хватило. Больше я такого не хочу. — Я приложил свою руку к его лицу, провёл пальцами по мягкой щеке. — Только ты понимаешь меня, больше никто. Они не нужны мне, у меня есть ты. Даже на какие-то полчаса, но ты есть, и мне этого достаточно для того, чтобы не просто существовать, а полноценно жить.
— Тем не менее, твой запас таблеток на исходе, сегодня ты съел последнюю. А денег, я полагаю, на новую партию всё ещё нет. — Он откинул мою руку, снова встал. — Ты только и делаешь, что выпрашиваешь деньги у матери, при этом сам ничего не делаешь. Ни работы, ни учёбы, лишь компьютер и наркота. И ты ещё остаёшься довольным? Мне тебя никогда не понять.
— Я достану новую партию завтра, вот увидишь! Скоро мы снова встретимся и поболтаем о чём-нибудь. Только пообещай мне одно: не уходи навсегда, не оставляй меня одного.
Он медленно обошёл меня, встав за спиной.
— Да, конечно. Я обещаю. Уже сотый раз я сдерживаю своё слово. Удачи. — Я услышал шаги в сторону закрытой двери, которые становились всё тише и тише, пока не исчезли окончательно, оставив меня одного в комнате, наедине с собой и своими мыслями.
Осознанный сон
Кроваво-алый рассвет. Солнце выходит из-за горизонта, проводя своими лучами-ладонями по всё ещё спящему лесу, скользит своими тёплыми пальцами по озеру. Задул прохладный ветерок, листья зашуршали, травинки слегка покачиваются — природа пробуждается после глубокого ночного сна.
Раздвигая руками высокую траву, я медленным темпом бреду в неизвестном направлении. Не помня абсолютно ничего, я просто шёл куда-то прямо, надеясь на лучший исход.
Со временем растительность стала ниже, что открыло моим глазам обзор на небольшое озеро с деревянным разрушенным пирсом, скрытым за рогозом.
«Отличное место для отдыха, красота!», — Да, конечно, именно красота мне сейчас и нужна. Вопрос о том, где я и как сюда попал, явно не должен беспокоить. Но других вариантов у меня не было.
Аккуратно обходя пробитые кем-то доски, я сел на краю и спустил ноги в воду. По телу пробежал лёгкий холодок. Хоть какой-то плюс в этой утренней прохладе — мою усталость как рукой сняло, появились силы на продолжение пути. Не знаю куда, но и на месте сидеть глупо. Если есть небольшая пристань, то где-то неподалёку могут быть люди или деревушка, там точно мне смогут помочь.
Вытащив ноги из воды, я услышал позади себя шуршание в траве и приглушённый смешок.
— Кто здесь?! — спросил я, резко обернувшись назад, к неизвестности, которая начинала пугать меня.
Раздвинув руками рогоз, напротив меня стояла русая девушка лет шестнадцати, в белой футболке и тёмных штанах, а в руках — шлёпки.
— Ты не местный, да? — задорно спросила она. — Судя по твоей смешной одежде, ты городской. Я угадала? — Сделав шаг вперёд, она улыбнулась, обнажая свои острые зубы:
— Славяна, но обычно меня зовут Славей. А ты кем будешь, незнакомец?
Я молчал, не зная, что и сказать. Слишком уж неожиданной стала для меня эта встреча.
— Антон. — Я приподнялся и подошёл к новой знакомой. — Ты сможешь мне помочь?
— Конечно, ты же наш гость, Антон!
— Подожди, чей это «наш»? Ты же тут одна.
Ответа не последовало, так как началась какая-то чертовщина: всё вокруг начало терять очертания, земля начала уходить из-под ног, а привычная для этих мест тишина сменилась на какую-то далёкую и больно знакомую мелодию.
— Это же мой… — Мир вокруг пропал, наступила резкая тишина. Я открыл глаза. — …будильник.
Я лежал в своей кровати, комнату освещал солнечный свет, наступило очередное утро.
«Неужели, это был чересчур реалистичный сон?», — размышлял я за завтраком. — «Просто кошмар, обычный кошмар!».
Это настолько ошарашило меня, что до конца дня я только и думал об этом.
Настал очередной вечер, со всей дневной рутиной было покончено, пришло время сна.
Положив голову на подушку, я моментально отключился, уйдя в мир грёз.
— О, Антон! Наконец-то! Я уже заждалась, думала, ты больше не придёшь!
Снег
Севший на морозе телефон постепенно превратился в бесполезный кирпичик, набитый всякими схемами.
Убрав в карман уже не нужный способ связи с миром, я просто лёг. Скамейка была холодной, её выступы с остротой отдавали в спину, даже зимняя куртка не спасала от неудобств.
Чёрный купол предстал перед моим лицом. Где-то подмигивал мне холодными звёздами, где-то запускал облака-кораблики по реке беспроглядной ночи.
Снег, падающий из темноты, сверкал в лучах ярких фонарей. Воздушный десант снежинок падал на всё вокруг, покрывая мир тонким слоем белизны.
Лицо, только вышедшее из тёплого общежития, принимало удар на себя. Рисковал покрыться слоем влаги ради каких-то воспоминаний.
Будучи ещё ребёнком, ранней зимой, когда на землю ложилось первое пушистое покрывало, я любил ложиться в него. Укутавшись поглубже, я устремлял взгляд вверх, туда, в бесконечное пространство, необычных и странных для детского мозга, явлений. Затаив
