это всего лишь химическое соединение, — с улыбкой развела руками докторша, чьи интересы помимо реанимационной медицины охватывали фармацевтику в частности и органическую химию в общем, но никак не богословие. — Ты, вот что, уважаемый, вертайся на живот. Осмотр пер ректум. На предмет следов внутреннего кровотечения.
А сама белую латексную перчатку натянула и пальчиками теперь поигрывает. Делать нечего, оголил Касьян Демидыч стыдливый незагорелый зад. Благочестивые соседи-пенсионеры поспешно отвернулись.
— Собирайся, дорогуша, поедем в больничку.
— Как в больничку? — напрягся Касьян Демидыч. — Я себя уже хорошо чувствую. Мне огород поливать пора.
— Обязана госпитализировать тебя. С обмороком не шутят.
— Нет-нет, зачем Касьяну в больницу? — заступилась Кларочка Карловна. — Мы его всем миром выходим. Я лично заботой окружу.
— И здоровым питанием! — погрозила врач. — Небось, не ел давно, а, гражданин Гурчик? Лечебным голоданием увлекаешься?
— Да, ужин мы вчера пропустили, — признал Тихон Лукич Бесполезняк, — в связи с чрезвычайным происшествием. Этот ваш денатоний уже тогда нас атаковал.
— Зато на завтрак я стакан цикория с молоком употребил, — вспомнил Касьян Демидыч.
— Вот я и говорю: покой и здоровое питание. Пиши отказ от госпитализации. Завтра дежурный врач из поликлиники заедет проведать тебя, папаша ты наш икроносный.
Выкапалась капельница, соскочила скукоженная с ходиков. Изъяла доктор из вены иголку, а из-под правой руки документ за личной подписью пенсионера. Перечитала. Кивнула.
— Если пациент хочет жить, медицина бессильна.
На сём откланялась.
— Ну что, Касьян Демидыч, напугал ты нас, — положил руку на плечо соседа Тихон Лукич Бесполезняк. — Давление тебе намерили восемьдесят на пятьдесят. Мы тут уже прикидывали, что на похороны твои оденем. У меня, к примеру, единственный костюм, и тот светло-серый.
— Типун тебе, Тихон, — поморщилась Кларочка.
— Как же вы догадались врача вызвать? — посмотрел благодарными глазами бравый подполковник на вздорного соседа и впервые осознал до глубины души, как сильно он его любит, прохвоста этакого.
— Дык, пожарный щит на нашей улице освежить пора, а то проверка какая нахлобучит. Дай, думаю, спрошу у Касьяна, не осталось ли у него с прошлого раза красной краски? А тут ты такой, разлёгся в обмороке, как на курорте. Кларочке крикнул, прибежала, как на пожар…
— Ой, я так перепугалась! — свела сухонькие ладошки Клара Карловна. — Сунула тебе со страха нитроглицерин под язык, думала сердце… Ну и мобилку схватила, принялась пальчиком тыкать, а у самой слёзы…
— Я как кастрюлю на плите приметил — сразу обо всём догадался. И отчего ты в отключке. И почему гречка с котлетками горькие были. Жаль вчера не сообразил.
Переглянулись пенсионеры с особым теплом. Опахнуло их в тот момент крылом с белыми пёрышками. Наполнились закалённые сердца ощущением братства и сопричастности.
Вечером собрались друзья на уютной веранде Клары Карловны откушать чайку с самодеятельным пирогом, богато приправленным черносмородиновым вареньем. Похвалила хозяйка золотые руки Тихона Лукича за то, что тот намедни справно духовку отладил. И не коптит больше, и пироги не подгорают. Вот только газовый баллон уже заменить надобно. На последнем издыхании.
— Заменим, делов-то… — согласился покладистый Тихон Лукич Бесполезняк, облизывая сладкие усы.
— Вот приедет дочка Людочка меня проведать — сгоняем на её «Санта Фе», заправим твой баллон, — подтвердил Касьян Демидыч, а сам тихонько накрыл ладонью левую ручку Кларочки, которой она теребила на столе мятую салфетку.
А Кларочка наша Карловна вовсе не отпрянула, а даже наоборот: накрыла Касину руку своей правой ладонью. Поглаживает. Растворился мгновенно помолодевший Касьян Демидыч в уюте домашнем, много лет назад нелепо утраченном.
— Ты не ругай меня, Касьян, — собралась с мыслями Клара Карловна, — я ж в медицине полная дура. Доктор отчитала меня за нитроглицеринку, как двоечницу распоследнюю. Напугала, что убить тебя могла.
— А я и не ругаю. Спасибо тебе, что скорую вызвала.
Потекла в деревне Непрявде житуха размеренная ежедневная. Тихон Лукич Бесполезняк выкрасил пожарный щит. Да так раздухарился, что решил заодно вычерпать из пожарного пруда топляк, да разрыть кочки камышовые, ведь с роду не чистили водоём.
К Касьяну Демидычу Гурчику наведался дежурный врач из поликлиники. На велосипеде прикатил. Сам безусый практикант ещё, учёбу не закончил, но лекцию о правильном и своевременном питании бравому отставному офицеру зачитал наизусть.
Клара Карловна посвятила себя наваристым супчикам и нажористому гуляшу с мясцом. А также регулярным дефиле под руку с Касьяном. Замечена парочка была даже на речке, в двух километрах от дома. Как-то раз по возвращению с прогулки завидели соседа мастерящим лавочку у палисадника своего. Вогнал Тихон Лукич последний саморез, уселся, вытер пот со лба.
— Это что б за вашими похождениями наблюдать, — говорит.
Покачала головой Клара Карловна и с ходу огорошила:
— Деревню нашу Непрявду надо переименовать в Горькие Кабачки.
— Это зачем же? — напрягся Тихон Лукич.
— Ну как же! Касьян чудо из чудес вырастил! Факт должен быть отражён в топонимике.
— Да, — кивнул Касьян Демидыч, вспомнив беседу с архангелами. — Может, у меня тут самый настоящий портал. Над угодьями ангелы крылом машут. А из огорода под землёй — кратчайший путь в преисподнюю. Корни растений иногда дотягиваются.
— Скажешь тоже, болезный, — поморщился на это Тихон Лукич, ибо практичный, рассудительный и рукастый гражданин чертовщинку недолюбливал с детства.
— Выходит, каждый кабачок перед употреблением пробовать на вкус надо. Лизнуть! — рассмеялась Кларочка, голоском журчалочка. — Единственный, небось, и оказался горьким. Всю кастрюлю испортил!
— Как и яйца деревенские необходимо по одному разбивать над плошкой, чтобы яичницу не запороть, — подтвердил Тихон Лукич.
— Кстати, верно! — вспомнил Касьян Демидыч, как однажды уже выбросил целую сковородку желтков-белков, когда шестое яйцо оказалось протухшим.
— Поспешишь — друзей насмешишь, — кивнула улыбчивая Кларочка.
— Жаль, что даже личный эмпирический опыт нас ничему не учит, — подмигнул соседу Тихон Лукич Бесполезняк. Поклонился Кларе Карловне и отправился на огород поливать свои подмосковные арбузики-кургузики.
(С) Дм. Сенчаков, 2024, Сивково.
Примечания
1
Сербский националист, совершивший убийство эрцгерцога Франца Фердинанда в 1914 году в Сараево, что спровоцировало Первую мировую войну.
