переступая через свою гордость и достоинство. — Я в очередной раз хотел поздравить Ее Высочество с вашим союзом и выразил надежду, что он принесет нашим народам долгожданный мир и процветание.
— Хм, — даже не пытался скрыть своего пренебрежения наг и издевательски усмехнулся. — Как забавно это слышать от вас, после недавнего неуважения во время дачи клятвы.
— Я — военный человек, далекий от политики и придворного этикета. Могу быть грубым и прямолинейным. Прошу прощения за дерзость.
— Я наслышан о вас и искренне восхищен вашими заслугами на поле сражения. Вы отличный, гордый и опасный воин, чья преданность своим клятвам уже сыскала не меньшую славу, нежели ваши умения в сражениях. Я вам не нравлюсь, что логично, учитывая, что еще недавно мы были по разные стороны боевого сражения. Но теперь все изменилось. Со временем, вы привыкнете. А до тех пор, я согласен мириться с вашей избирательной преданностью одной королеве.
— Вы так великодушны… — все еще сохраняя поклон, чтобы скрыть свое лицо полное гнева и бессильной злости, ответил герцог.
— Слышала, милая? — томным голосом обратился Иштаан к Мелиссе, что все еще сохраняла тревожное молчание. — Даже герцог отметил мое великодушие. Вероятно, это — начало долгой дружбы. А ты мне не верила, полагая, что придется долго добиваться преданности господ, — засмеялся он, запустив пальцы под вуаль, и дотронулся ими до подбородка девушки, а после и плотно сжатых губ Мелиссы. Она вновь вздрогнула, сжала кулаки и прикрыла глаза, но не пошевелилась, не отстранилась и не сказала и слова протеста, позволяя нагу такое непотребство на глазах герцога. — Раз так, ты проиграла, и я выберу свою награду, — хмыкнул он, все еще с удовольствием исследуя лицо своей молодой жены, которая выражала лишь покорность и смирение.
Айсон уже был на пределе, но вся его выдержка едва не рухнула, как подорвавшаяся плотина, стоило презренному нагу произнести:
— Станцуешь для меня сегодня, — выдохнул он громким шепотом. — И будешь танцевать только для меня… — затем порывисто отбросил вуаль с лица девушки и впился напористым поцелуем в губы Мелиссы.
Она напряглась еще сильнее, маленькие кулачки затряслись, а из-под сомкнутых ресниц заблестели набежавшие слезы. Но она вновь покорилась, смиренно подчиняясь воле и страсти своего нового супруга.
— Прошу… — одними губами, вымолвила она мольбу, и наг нехотя отстранился, довольно слизнув следы поцелуя раздвоенным языком со своих губ.
Девушка стыдливо опустила взгляд, а после поправила вуаль на лице, пока наг, вспомнив про свидетеля его страсти, широко улыбнулся и, подмигнув, принес неискренние, шутливые извинения:
— Как неловко. Прошу простить мою несдержанность. Но вы, как мужчина, лорд Карлас, должны меня понять. Моя королева невыносимо прекрасна даже для человека. Устоять перед ее красотой просто невозможно, — выразительно поднял наг светлые брови, лукаво прищурившись.
— Понимаю, — побелевшими губами, согласился Айсон, неотрывно смотря в скрытое лицо девушки, чей румянец стыда был заметен даже сквозь вуаль.
— В таком случае, мы откланяемся. И вы не скучайте. Пир в самом разгаре, а вы — завидный холостяк. Уверен, любая аристократка будет счастлива вашему вниманию, герцог. Сегодня — ночь любви и мира. Это стоит отметить в объятьях пылкой любовницы с бокалом вина.
— Всенепременно, — так же безлико процедил мужчина сквозь зубы, а после, помня о правилах этикета, поклонился и протянул руку к королеве, что, с заминкой, но все же вложила пальцы в сильную мужскую ладонь для поцелуя.
Герцог прикоснулся губами к хрупким костяшкам пальцев королевы, вдыхая ее аромат и наслаждаясь короткой возможность прикоснуться к коже любимой женщины. А после его взгляд поднялся выше, и мужчина, словно невзначай, задел длинный рукав на запястье девушки, под которым обнаружился обширный, но уже заживающий синяк и след от ссадины. И герцог, как никто иной, знал, что такие следы оставляют именно металлические кандалы.
Он онемел от шока, а тело окаменело. Мелисса, запоздало поняла причину поведения мужчины и отняла руку, воровато спрятав ее за юбкой платья. Встретившись взглядом с пораженным герцогом, она одними губами произнесла:
— Не смейте! — напомнила она про недавний разговор, а после сама взяла нага под руку и повела того к гостям, для прощания. Чтобы покинуть пир и продолжить вечер… но уже в супружеской спальне, окончательно заключив соглашение между нагами и людьми.
С чем герцог более не мог смириться. Даже если придется нарушить приказ королевы, теперь он не отступит назад.
Глава 2
«Это произошло два года назад.
Два года назад Айсон Карлас пропал в любви окончательно и бесповоротно. В тот день он даже не подозревал, как круто изменится его жизнь, когда сопровождал своего принца в эксцентричной и неуместной поездке в дальний монастырь после сражения, когда нужно было спешить в столицу с докладом королю.
Но, так, как герцог фактически был приставлен к принцу Эрику Кирмасу его наставником и телохранителем на поле сражения, куда король отправил наследника набираться опыта, Айсон не мог оставить Эрика в этом путешествии. Пусть герцог и подчинялся королю, он не мог игнорировать желания взбалмошного и юного принца. Вначале было совсем плохо, но Айсон был научен горьким опытом в общении с самоуверенными юнцами и гордился дисциплиной среди своих солдат, потому вскоре нашел управу и на Эрика, который постепенно оставил свою спесь и прислушивался к наставнику, признавая в нем более мудрого и опытного человека.
Оттого герцог Карлас был особо раздосадован таким пренебрежением всеми правилами безопасности и долгом перед короной, когда принц категорически отказался слышать глас разума и своего учителя, вознамерившись исковеркать выверенный и безопасный путь до дворца, ради сиюминутной прихоти навестить богом забытый монастырь на дальнем краю королевства.
И, вместо нормального и уважительного ответа, относительно причины такой необходимости, принц лишь уходило от ответа, намекнув, что это как-то связано в его сестрой.
Герцог не совсем понимал связи и поначалу оказался сильно озадачен, и лишь затем с трудом припомнил, что у короля и впрямь есть дочь, которая не жила во дворце. Королева родила слабую девочку, которая едва не умерла в младенчестве, и вскоре, вместе с ней, покинула королевский двор.
Королева, желая спасти дочь, отправилась в дальние земли, в монастырь, который славился своими целителями и те смогли выходить девочку. Однако, вскоре случилось большое несчастье: монастырь стоял на высоком утесе, с которого и сорвалась королева, сгинув в морской пучине. Ее обезображенное тело нашли лишь спустя несколько дней. Траур был у всей страны, и тем печальнее, что королевская семья все же лишилась одного из своих представителей, в попытке спасти другую.
Карлас слышал, что король узрел
