– И из-за него частично тоже. Скажем так… всё непросто или совсем не просто, – он даже слегка поджал губы и «болезненно» сощурился и, что уж совсем невероятно, сморщил нос.
Подобную мимику я видела у него впервые, так что малость прибалдела, прервав пережёвывание тёплого круасана с козьим сыром на несколько секунд. Может пора себя ущипнуть? А вдруг я действительно сплю?
– На самом деле нашим женским особям пришлось в своё время отказаться от возможности зачатия и вынашивания детей, а также их дальнейшего произведения на свет в виде недоношенных младенцев – всё как у вас и у большинства млекопитающих на вашей планете. Это было вызвано одной из самых долгих и кровопролитных войн между Цессерой и Ураем, когда пришлось бросать все имеющиеся силы для защиты и дальнейшего оттеснения врага за пределы цессерийского светила. Меня как раз родили за несколько световых Дней до первой, самой разрушительной волны-наступления урийцев. После чего Великой Праматери пришлось распечатать своё чрево, а нашим женщинам, наоборот – избавится от репродуктивных свойств своего организма.
– В смысле избавиться? – я скорее машинально, но никак не осознанно пролепетала свой вопрос, застыв с недоеденным круасаном в руке как минимум уже с минуту. Не то, чтобы мой аппетит вдруг резко пропал, скорее, слегка забарахлил.
– В смысле «заморозить», сделать недееспособным, в буквальном понимании – атрофированным, на подобие слепой кишки у человека. Вроде и есть, а толку никакого, как от любого рудиментарного органа.
– А у вас… у «мужчин»? – я всё равно не выдержала и всё равно посмотрела на живот Астона более чем красноречивым взглядом. Насколько я помнила, кончал он так же, как и любой порноактёр-человек в просмотренных мною когда-то фильмах соответствующего жанра. На счёт запаха – не уверена, а вот цвет вполне даже подпадал.
– А толку нам было что-то с собой делать, если наши женщины всё равно не могли от нас зачать из-за своих изменившихся свойств организма?
– То есть… если кто-то из них захочет… «разморозиться», то проблем у вас в этом плане как бы (теоретически) возникнуть не должно? – понимаю, звучит крайне нелепо, но любопытство оно такое, от парочки пространных фраз сытым враз не станет.
– Не думаю, что кого-то из них потянет спустя столько тысячелетий снова бросаться головой в прелести материнских забот. К тому же, мы не испытываем в этом никаких биологических потребностей. «Людей» у нас достаточно. Цессера в своё время об этом позаботилась более чем.
Мне кажется, или он намеренно много чего не договаривает, не вдаваясь, так сказать, в очень подробные детали? Чёрт, меня даже бросило в жар и в лёгкую испарину. А ведь это всего лишь слова, без единого визуального доказательства.
– Что значит «позаботилась»? Потому что «распечатала своё чрево»? – ну, да, без соответствующего видеоматериала по обсуждаемой теме как-то сложно всё анализировать, как и делать хотя бы приблизительно правильные выводы.
И, похоже, Астон уже и сам не особо-то пылал ответной страстью продолжать свой сказ о своей родной планете и прочих, связанных с его прошлой жизнью, интересностях. Поэтому и затянул немного с ответом, разглядывая попутно моё лицо одним из тех сканирующих взглядов, от которых у меня вечно подскакивало давление с пульсом, начинали дрожать руки-ноги, а меня саму тянуло опустить глаза долу. А ещё лучше – уткнуться лбом в колени Адарта, стоя при этом на собственных прямо перед мужчиной.
Что-то меня… опять куда-то не туда заносит.
– Да… Она наша… биологическая королева и единственная высокоразвитая особь, кто мог производить на свет уже взрослых цессерийцев по нескольку единиц, а то и десятков за земные сутки.
– Ох… – в этот раз у меня даже слегка закружилась голова, а воображение так и вовсе приказало долго жить.
Не знаю почему, но перед глазами вдруг сразу возник образ пришельца-чудовища из Камероновских «Чужих», которое по сюжету являлось королевой ксеноморфов с огромнейшим репродуктивным мешком-маткой на заднице. И вот как раз с помощью этого «мешка» данная красавица весьма быстро и крайне мерзко, прямо как на конвейере, выдавливала огромные яйца с лицехватами. Конечно, я сильно сомневаюсь, чтобы Цессера хотя бы отдалённо напоминала монстров из киновселенной Ридли Скотта или Джеймса Камерона, но в голову ничего другого и не лезло, разве что ещё более ужасающий «Некрономикон» от Ганса Гигера. Вот там действительно было где разыграться и без того шокированному воображению.
– И что? Я могу всё это вскоре увидеть прямо из твоих воспоминаний?
Кажется, я малость увлеклась и явно переборщила со своими хотелками.
Лицо Астона моментально «окаменело», будто в мгновение ока облачившись в непроницаемую маску бесчувственного социопата, и я сразу же, без лишних слов поняла, что моя кратковременная лафа только что закончилась.
– Всё, что ты можешь вскоре увидеть, это Триумфальную Арку и парижские катакомбы. А прямо сейчас тебе придётся доесть завтрак, принять душ и выбрать подходящий для прогулки туалет.
_____________________________________
Сцена вторая, «предпрогулочная»
Туалет для прогулки? Да кто вообще так сейчас выражается? Произнеси нечто подобное перед моими сокурсниками, тут же поднимут на смех истеричным рыготанием. Правда мне было совершенно не до смеха.
Я могла злиться, клацать зубами, в попытке укусить себя за локоть, да, в принципе, что угодно вытворять и как приспичит выкаблучиваться, но только что мне это даст? Может ещё устроить одиночный пикет-забастовку, усевшись на пол в чём мама родила с нарисованным (чем?) в руках «плакатом» на спинке комбинации «Правду или вечное забвение!»? Серьёзно? Ещё для полного счастья пропустить прогулку по Парижу? НЕ-ДОЖ-ДЁ-ТЕСЬ!
Ну да, признаюсь, вертелись в моей голове всякого рода непотребные мыслишки на пространные темы, но задерживались они там ненадолго. Сложнее было с завтраком, ибо Найджел предпочёл меня оставить в одиночестве с недожёванным во рту куском круасана, прямо напротив смотрящей на меня с расстояния двух километров Эйфелевой красавицы. В общем, мой бунтарский пыл уже тогда ощутимо поубавился. А есть (тем более на свежем воздухе) хотелось неслабо. Так что, да! Пришлось вначале проглотить огромный комок обиды, а уже вслед за ним очаровательные мини-порции экзотических блюд, которые раньше я могла рассматривать только на фотографиях в интернете. Даже спросить теперь было не у кого в каком из трёх ресторанов отеля они были заказаны, соответственно, поданы в наш номер и из чего, собственно, вообще сделаны.
Ладно, чёрт с ним! Главное, что вкусно, поперёк горла ничего не стало, и я ни разу не подавилась. И на том спасибо.
С ванной комнатой тоже никаких проблем не последовало. Раздражало только одно, я нигде не видела Астона, хотя успела заглянуть после ухода с террасы чуть ли не во все двери номера, кроме одной единственной, которая мне так и не поддалась, потому что была заперта. Благодаря дверному глазку и её соседству с гардеробной я и сумела выяснить, что это вход-выход из самого номера при чём сразу на лифтовую площадку. Хотя, мыслей – выскочить куда-нибудь прямо так в халате (а почему бы и нет?), чтобы устроить на всю гостиницу кипишь с воплями «Помогите! Меня похитил инопланетянин!» почему-то так и не возникло. Я ведь могла это сделать ещё на террасе. Тем более прямо напротив, всего-то где-то в двадцати-тридцати метрах от гостиницы, торчал шпиль какой-то готической церквушки. Ни дать, ни взять – классика жанра. А вдруг в ней находился какой-нибудь представитель нашего человеческого ордена каких-нибудь тайных Тамплиеров-Иллюминаторов, посвятивших всю свою жизнь борьбе с внеземной нечистью? И, о чудо, он может знать русский язык, хотя английским владеть по любому обязан (по крайней мере, так утверждают все голливудские фильмы). Правда, дальше банальных фантазий на эту тему у меня не пошло, ибо шутить с Астоном не очень-то и хотелось, особенно в чужой стране, где наших соотечественников в последнее время не слишком-то и жаловали. Да и выглядеть в глазах местного персонала чокнутой рашкой совершенно не тянуло. Если и позориться, то как-нибудь иначе, с шиком и фейерверками.
