Сделал.
— Все, закрывай ящик, возвращайся домой.
Артема не надо было просить второй раз. Нахождение на темной незнакомой станции не вызывало в нем положительных эмоций, а возвращение на «Союз» действительно ощущалось как возвращение домой.
После отстыковки Артем какое-то время наблюдал в иллюминатор за покинутой им станцией. Вдруг на «Эльбрусе» зажглись какие-то огни, началось еле заметное движение.
— Что это? — спросил он.
Но ему никто не ответил. В эфире стояла непривычная тишина. Но автоматика «Союза» работала, и он немного успокоился. В конце концов, потеря сигнала в их непростое время, не такая уж удивительная вещь. Пилот приготовился к спуску на Землю. Когда до расчетного входа в атмосферу остались какие-то минуты, динамик вдруг снова ожил.
— Артем, ты знал?
— Что? Повторите, Центр. Не слышно.
— Артем, — голос Королькова звучал обреченно, — станция уходит с орбиты.
— Что? Почему?
— Алексей, наш программист, он, видимо, еще раньше связался с Элизой. Он сам из какого-то движения, что ли.
— Я не понимаю, Юрий Иванович. Какое движение, что со станцией?
— Машинный интеллект решил, что его влияние на человечество слишком губительно и решил наверняка уничтожить все наши возможности восстановить с ним связь. Алексей убедил меня передать Элизе административные права на управление системами. Теперь она направила «Эльбрус» в открытый космос. Это все, Артем. Больше надежды нет.
— Юрий Иванович! Юрий Иванович!
Но связь больше не работала, «Союз» вошел в верхние слои атмосферы. Капсула космического аппарата возвращалась на поверхность человеческой колыбели, проходя сквозь очищающий огонь.
