вернуться домой.
Бывший дачный поселок, превратившийся в убежище городских жителей, стал полноценной деревней. Кто-то разводил скот, кто-то занимался обработкой дерева, кто-то шил одежду. Серега Климов работал на грузовичке. Он привозил в единственный магазин продукты, иногда отвозил людей в город, но чаще работал как водитель скорой помощи, в которую превращалась его весьма потрепанная грунтовыми дорогами «Газель». Сейчас он вез продукты, подвозя знаменитого пилота Артема домой. С новостями тоже было туго, поэтому такой компании Серега был рад.
— Ну что там, в космосе? — спросил он, когда Артем занял пассажирское место.
— Марсиане митингуют, — ответил пилот. — Жалуются на условия работы. Говорят, что в отличие от землян, работают на тридцать семь минут дольше.
— А по КЗоТу как? — серьезно спросил Климов.
— Серег, это шутка была. Какие марсиане?
— Ну, мало ли. Что мы в этой деревне знаем. Помню, по новостям все рассказывали, что вот-вот на Марсе будем строить колонии.
— Не, потом передумали.
— Да?
— Конечно, зачем издеваться над человеком, если можно туда роботов засылать. Правда пришлось договариваться с Кюриосити. Он, как сознание получил, объявил себя первым гражданином Марса и сам себя выбрал в императоры планеты. Пришлось миротворцев отправлять, чтобы уговорить самодержца по-хорошему передать управление планетой демократическим правительствам Земли.
— Ты опять прикалываешься, — после долгой паузы выпалил водитель, вызвав легкую улыбку Артема.
— Так а нечего рассказывать, — пожал плечами пилот. — Слетал, передал груз, вернулся. Все.
— Ясно, — задумчиво проговорил Климов. — А я все жду, может, что-то изменится. Думал, раз космос поднимают, может, и с остальным наладится.
— Наладится, Серег, обязательно наладится. Будем как раньше строить дороги, дома, школы, больницы. Откроем производства, фермы.
— Угу, когда только? Это же надо людей выучить, потом все настроить, экономику там, заводы. Это не то, что при нашей жизни, но и при жизни наших детей не случится.
— Значит, внуки это застанут.
— Если родятся. Знаешь, сколько я насмотрелся за последние годы? Рождаются через одного, а из родившихся один из десяти выживает. Да и не рожают почти уже. В нашем поселке сколько, тысяч двадцать народу? А врача на роды за год я дай бог раза два привозил. Ну и кому мы чего оставим, если никого и не будет? Еще эта инфекция.
— Что за инфекция?
— А ты не слышал, что ли? Второй месяц человек по десять в крематорий отвожу. Наш фельдшер руками разводит — таблетки эту заразу не берут, люди умирают за несколько часов. Мы уже и колонку местную прикрыли, и колодцы в округе законсервировали, а все равно заболевают, и болеют все больше. Были бы медкапсулы. Да что уж…
Дальше ехали молча. Ухабистая дорога местами становилась совсем непроезжей, и Климову все чаще приходилось съезжать на поля и тащиться по высокой траве.
Вдруг что-то хлопнуло под днищем «Газели». Климов выругался и, заглушив мотор, полез из машины.
— Колесо? — спросил Артем.
— Ага, — вздыхая, подтвердил Серега. — Слезай поможешь.
Климов достал домкрат и ремкомплект, полез под машину.
— У меня там уже места живого нет, — работая домкратом, сообщил водитель. — Двенадцатая дырка только в этой камере. А новой резины днем с огнем не сыщешь. Подай ключ.
Артем протянул инструмент Климову.
— Не знаю, как уж там внуки, — со скрипом откручивая ржавые болты, продолжил водитель. — А если так дальше дело пойдет, нам всем скоро придется ездить на телегах.
Дома Артема встретила всклокоченная и уставшая супруга.
— Привет, — обняв мужа, тихо произнесла Светлана.
— Как Надюшка? — спросил Артем.
— Лучше, спит. Температура еще поднимается, но не сильно.
— Лекарства еще есть?
— Есть, но я ей не даю. Баб Маша малины принесла — завариваем. От таблеток ее тошнит, а травы как будто помогают.
— Ясно, — вздохнул Артем.
— Пойдем, поешь, — позвала супруга на кухню.
Артем кивнул и пошел мыть руки. За столом они снова разговорились. И Света спросила про медкапсулы:
— Ничего не слышно?
— Нет, — помедлив, ответил Артем. — Есть какие-то завиральные идеи, но ничего толкового.
— Жаль, — невидяще уставившись в окно, прокомментировала Светлана. — Слышал про инфекцию?
— Да, Климов рассказал.
— Я две ночи уже не сплю, все думаю, может, это она.
— Перестань, — взяв за руку жену, ответил Артем. — Там симптомы не такие, да и вообще. Это больше похоже на слухи. Люди любят находить закономерности там, где их нет.
— Это, конечно, — забирая пустую тарелку, ответила Светлана. — Только вот у всех наших соседней уже кого-то не стало. Петровы дедушку потеряли, Даньшины — тетку, а у Мелиховых — старший сын…
Светлана, закрыв лицо рукой, заплакала.
Артем подошел и обнял ее.
— Почему они ничего не делают? — сквозь рыдания, спросила супруга. — Мы же вымрем все скоро. Когда они уже запустят эти медкапсулы?
— Ты же знаешь, они не могут.
— Нас все еще восемь миллиардов человек! — выкрикнула она. — Неужели ни у одного из этих миллиардов нет хотя бы одной захудалой идеи, как все это восстановить? Это же невозможно. Кто-то же должен придумать выход.
Артем ничего не сказал, лишь обнял покрепче супругу.
Всю следующую неделю он возился с насосом, чтобы у них в доме был свой источник воды. Насос работал плохо, а на той глубине, из которой он качал воду, слишком быстро скапливался песок. Если он не найдет бур, скоро им нечего будет пить, и придется ему таскать воду из реки или дальних колодцев. И кто знает, чем это может обернуться. Надя быстро поправлялась и все время норовила выскочить за калитку. Света все время одергивала ее и ругала. Дочь плакала, не понимая, что родители тревожатся совсем не напрасно. Но и Света, и Артем прекрасно понимали, что вечно в заточении они просидеть не смогут. Надо было что-то решать.
И вот как-то утром Артем рассказал о предложении Королькова жене. Светлана долго молчала, а потом уточнила:
— На «Союзе»? Как тогда?
— Да, — ответил Артем.
— Но так давно уже никто не летал?
— Я летал. Давно.
— Это самоубийство. Ты не тренировался, не проходил медицинскую комиссию. Твое сердце просто не выдержит нагрузок. А что, больше совсем некого послать?
— Да послать можно и обезьяну, просто она не сможет установить передатчик на станцию. А шансов у нас в ближайшем будущем больше не будет. Все поставлено на этот единственный полет.
Светлана встала и подошла к окну. Она старалась не смотреть на Артема.
— И ты говоришь, что это все вернет? Снова будут дороги, машины, медкапсулы, одежда и обувь, сырье для 3D-принтеров?
— Если все получится, — ответил Артем.
— Мы сможем выходить? — улыбнулась Света, представляя. — Сможем больше не бояться и не думать о голоде и холоде. Сможем нормально помыться. Да?
— Да.
Она резко
