— Но вы не сможете, дядя Вулкотт, — возразила Джо, с детства называвшая его так. — Начался снегопад, и по радио сообщили, что он усилится. Я не позволю вам вести машину по скользким дорогам. Снегоочистители еще не успели выехать.
— Но, Джоанн, — неуверенно запротестовал старый куратор, — завтра у меня напряженный день в музее. И я бы предпочел…
— Меня не интересует, что бы вы предпочли. Сегодня вы останетесь здесь, и точка.
— Джо права, — вмешался Кристофер. — К тому же вам с ней не справиться. Это новая Джоанн. Посмотрите на ее подбородок.
— Смотри на него сам, — не выдержала Эллен. — Господи, и зачем только я приехала домой! Кто хочет перекусить?
* * *
6 января. Снегопад продолжался половину ночи. Из окна кухни Кристофер видел землю под белым покрывалом и лес позади оранжереи, где среди лишенных листвы деревьев зеленели сосны и ели.
Позади него слышались звон кастрюль и уютное шипение поджаривающегося бекона. Звуки издавала Джоанн — когда ее мать стала сиделкой, она взяла на себя ведение хозяйства и готовку.
Утро было слишком ясным, а запахи слишком реальными для трагедии — ей следовало произойти темной ночью, под аккомпанемент воя ветра и скрипа ставней. Но позднее Джо и Крис согласились, что именно то, что ночной кошмар разразился утром под запах бекона, сделало его таким жутким.
Ибо в тот момент, когда Кристофер отвернулся от окна и открыл рот, раздался крик. Вернее, так казалось благодаря фантастическому совпадению. Истерический крик был женским и доносился сверху, повторяясь снова и снова.
Джо застыла у плиты с вилкой в руке, потом с воплем «Мам!» бросила вилку и побежала к двери, словно кухня была объята пламенем. Крис устремился за ней.
В прихожей стоял Вулкотт Торп, подняв ногу, как пожилой аист, надевая галоши перед возвращением в Конхейвен. Куратор уставился на лестницу. На верху пролета стояла Маргарет Кэсуэлл, одной рукой вцепившись в перила, а другой себе в горло.
— Он мертв, мертв! — крикнула она при виде Джо и Кристофера и начала сползать вниз медленно, как в кино, поэтому Джоанн, промчавшись мимо старого Торпа, успела подхватить ее. Кристофер поднялся следом, столкнувшись на площадке с сестрой.
— В чем дело? — осведомилась Эллен, запахивая халат. — Что случилось теперь?
— Должно быть, что-то с отцом. — Кристофер пробежал мимо, бросив через плечо: — Пошли, Эллен! Мне может понадобиться помощь.
Внизу, в прихожей, Вулкотт Торп, обретший наконец способность двигаться, заковылял к телефону; незастегнутая галоша сваливалась у него с ноги. Найдя в блокноте номер доктора Фарнема, он набрал его. Доктор, проживавший в райтсвиллской больнице общего профиля, совершал утренний обход, но обещал приехать немедленно. Торп положил трубку, уставился на телефон, потом набрал другой номер.
— Телефонист, — сказал он, судорожно глотнув, — соедините меня с полицией.
* * *
Шеф полиции Анселм Ньюби положил телефонную трубку на рычаг с такой осторожностью, словно в ответ на грубое обращение она могла зарычать, как собака. Склонив над столом свою почти что изящную фигуру, он устремил на визитера холодный взгляд голубых глаз. Посетитель, откинувшийся на спинку стула, внезапно испытал нелепое ощущение, будто является нежеланным гостем.
— Почему, черт возьми, вы не остались в Нью-Йорке, Эллери? — осведомился шеф Ньюби.
Эллери выпрямился, недоуменно моргая.
— Прошу прошения?
— Где вам самое место, — враждебным тоном продолжал шеф. — Отправляйтесь домой, ладно?
Явная несправедливость, подумал Эллери. Дом там, где находится сердце, а уже много лет он испытывал особую коронарную слабость к Райтсвиллу. Эллери прибыл в город только вчера с одним из спонтанных визитов и утром первым делом навестил шефа полиции в здании окружного суда.
— В чем дело? — спросил он. — Только что мы по-дружески предавались воспоминаниям, а в следующий момент я стал persona non grata.[7]Очевидно, причина в телефонном звонке. Что произошло?
— Черт побери, Эллери, каждый раз, когда вы приезжаете в Райтсвилл, здесь происходит убийство!
Эллери вздохнул. Он не впервые слышал подобные упреки. До Ньюби должность шефа полиции занимал пожилой янки Дейкин, который предъявлял ему те же обвинения. Это походило на вечное проклятие.
— Кого прикончили на сей раз?
— Годфри Мамфорда. Мне звонил его друг, Вулкотт Торп, сообщив об убийстве.
— Старика Мамфорда? Короля хризантем?
— Его самого. Полагаю, мне остается только пригласить вас отправиться на место преступления. Вы согласны?
Мистер Квин с неохотой поднялся. Его триумфы в Райтсвилле неизменно оставляли привкус горечи.
— Пошли, — со вздохом произнес райтсвиллский вестник несчастий.
* * *
Кристофер, одетый для снежной погоды, по пути к парадной двери наткнулся на Джоанн, сидящую на второй ступеньке лестницы, обхватив руками колени. Она не плакала, но в ее покрасневших глазах застыла боль.
— Тебе нужен свежий воздух, — предписал Кристофер. — Как насчет этого?
— Нет, Крис. Я не в настроении для прогулок.
— Просто пройдемся вокруг дома.
— Зачем?
— Увидишь.
Он протянул руку. Подумав, она ухватилась за нее и встала.
— Я только оденусь.
Держась за руки, они зашагали вокруг здания, оставляя за собой в глубоком снегу двойной периметр следов. Вскоре они вернулись к тому месту, откуда начали обход.
— Обратила внимание? — мрачно осведомился Кристофер.
— На что?
— На снег.
— Едва ли я могла не обратить на него внимание, — сказала Джоанн. — Он насыпался мне в сапог.
— А на следы?
— Какие?
— Здесь нет никаких.
— Еще как есть, — возразила Джо. — Даже двойной ряд. Мы сами только что их оставили.
— Вот именно.
— Перестань говорить как персонаж из книги, — рассердилась Джо. — Куда ты клонишь?
— Мы только что оставили двойной ряд следов, — сказал Кристофер. — Но больше никаких следов нет. Где же следы убийцы?
— О! — воскликнула Джо. В холодном воздухе возглас походил на маленькую льдинку, готовую рассыпаться на кусочки.
Они стояли, глядя друг на друга. Джо дрожала как испуганный ребенок.
Крис раскрыл объятия, и она скользнула в них.
* * *
Дверь открыла Эллен. Краткий период ожидания она использовала для того, чтобы взять себя в руки, и теперь, выражаясь образно, подняла «Юнион Джек».[8]Шеф Анселм Ньюби шагнул в прихожую, за ним последовал Эллери.
