сказать о её наполнении — мане.
В основе процесса создания «марионетки» лежало доминирование «божественной» маны над присущей конкретному человеку, но в случае с Виктором доминирования не получилось. Худо-бедно, но проклятый смог сохранить лидерство, собрав все наличествующие силы и даже взяв немного взаймы. «Божественная» мана растворилась в его собственной, не наделив Виктора особыми способностями в привычном людям понимании. Так сказать, «божественности» не хватило.
Вот только вхолостую раствориться в никуда мана Тэмпуса Многоликого не могла, и потому реализовалась в ином: в светящихся глазах и крыльях, коих отросло аж четыре штуки. Пользоваться ими было довольно удобно, хоть и напряжно для сознания и рвущейся одежды. В бою они, опять же, обещали стать необходимым всякому вирфорту козырем. Летать с их помощью пока не получалось, но опираться на них, как на щупальца небезызвестного доктора о восьми ногах, получалось неплохо. И Виктор был уверен в том, что со временем дополнительные конечности раскроются с новой стороны, ведь, например, атаковать с их помощью парень пока не пробовал. Некогда было, да и негде.
Лишний раз светить «святостью» на глазах у снующих по поместью толп проклятый не хотел.
Так чего в этом списке плюсов плохого, спросите? А ответ всё тот же: крупицы маны, почерпнутые с изнанки, могли аукнуться как и где угодно. И понять, что они сделали Виктор банально не мог. Не видел, не чувствовал проблемы. Всё его тело ощущалось так, словно таким и должно было быть. Аналогично и с маной. Линии жизни и душа — понятно, прокляты, но и там изменений разглядеть не получилось.
И куда, спрашивается, ушла мана с изнанки? Растворилась без остатка? Аннигилировалась? Или притаилась, чтобы вылезти в самый неподходящий момент?..
Эхо пространственных возмущений проклятый почувствовал сильно заранее, и так же заранее «попробовал ману на вкус», опознав в приближающемся маге ни много, ни мало, а своего отца. Тот не знал точно, где находится сын, а сверхъестественным восприятием, понятно, не обладал. Так что приходилось ему искать по-старинке, без серьёзной магии, дабы не переполошить всё поместье мощнейшим сканирующим заклинанием.
— Виктор.
— Отец. — Проклятый не без удивления отметил, что граф без заминки, да и довольно ловко уселся по левую руку от него. — Что-то случилось?
— Если только с тобой, сын. Скажи: ты так переживаешь из-за погибших, верно? — Ответ Дюрану не требовался. — Спроси у себя, мог ли ты сделать хоть что-то, чтобы предотвратить разрушения? Была ли у тебя такая возможность, м?
— Я изначально не хотел никаких благословений, отец. Ты и сам должен знать, что божественная сила делает с людьми. Как меняет их, как… подчиняет. — Проклятый решил выговориться, раскрыв хотя бы малую часть правды. — А терять себя я не хотел. И потому воспротивился, когда вспыхнул тот символ. Итог известен всему Тарбиллиану: центральное крыло церкви нужно возводить заново, а на кладбище уже вырыли двадцать семь свежих могил. Да, я не мог знать, как всё обернётся. Да, ответственность если на ком-то и лежит, то только на богах, посчитавших такой исход приемлемым. Но менее гадко от этого я себя почему-то не чувствую.
— Знаешь, Виктор, на моих руках крови намного больше, чем на твоих. И она — следствие моих ошибок, моего недосмотра, моей беспечности. И как, ты думаешь, я с этим справляюсь? — Обычно скупой на мимику граф вскинул бровь. — Время и другие задачи. Нельзя заставить себя о чём-то забыть, но можно перекрыть дурные воспоминания чем-то более важным. Реальностью, тем, что происходит здесь и сейчас. Тем, что случится завтра. Так что отбрось бесполезные измышления и займись, чем можешь.
— Пока я могу только ждать собрание церкви, которое неизвестно, о чём мне поведает. — Криво ухмыльнулся парень, внутренне подобравшись. Расслабляться действительно было некогда, а время… Лучше рабов проверить, честное слово.
Чаще всего Виктор контактировал с Дрофэром, так как его работу требовалось курировать и обеспечивать как поставки необходимых материалов, так и реализацию продукции. Благо, в «арсенале» тарбита имелась масса полезных артефактов, которые он мог изготавливать без сертификации в соответствующей гильдии. При поддержке третьего сына графа он мог и сертифицироваться, конечно, но здесь вступала в силу его собственная просьба. Молодой по меркам «своей» расы ремесленник хотел сначала привыкнуть к новым для себя людским инструментам, набить руку — и только после браться за что-то более-менее сложное. Виктор же с пониманием отнёсся к проблеме, так как прибыль, приносимая рабом, его всё равно устраивала, а портить с ним отношения ради сиюминутной выгоды…
Поди ещё найди второго полукровку-тарбита, готового идти на сотрудничество.
Что до Торана, то варвар продолжал тренироваться вместе с рыцарями, и даже стал там своим парнем. Простой, как топор, любящий сражения, кое-что понимающий в оружии и использовании оного, сын безымянного вождя не испытывал никаких трудностей с тем, чтобы с комфортом и удовольствием дождаться отбытия на север.
И даже с Тиллией всё шло вполне неплохо. Девушка старательно перенимала все умения, которые было надо, не отлынивала и в целом показывала себя с наилучшей стороны. Немудрено, конечно, с таким-то стимулом.
Мало кто отказался бы от шанса начать новую, нормальную жизнь.
— Ты и сам должен понимать, что ничего серьёзного тебе не скажут. Скорее всего и вовсе потребуют дождаться наставников, обещанных тебе Артуром Наомом, и вместе с ними отправиться в столицу, дабы предстать перед подлинными лидерами церкви. — Виктор, не переставая болтать ногами, задумчиво покивал в такт словам отца. — И отказаться, скорее всего, не выйдет.
— Значит, столица. Месяц пути в лучшем случае… — Жарким летом дорога заняла бы как раз пресловутый месяц, но вот в начале весны та же дорога могла оказаться какой угодно. Наставники от церкви должны прибыть в течение одной-двух недель, и откладывать отправку никто, скорее всего, не будет. Благословлённые появлялись слишком редко, чтобы об одном из них могли бы позабыть.
И всё это при условии того, что наставники по прибытии не предложат Виктору проследовать на костёр. В Тарбиллиане связи с богами не осталось ввиду утраты алтаря, так что любая воля небожителей могла прийти лишь извне. Самое быстрое — сообщением из ближайшего города, через двое суток. А в самом «долгом» варианте о казни объявят вообще в столице, откуда сбежать еретику-одиночке будет попросту невозможно.
А если намылить лыжи уже сейчас, то можно всё только усугубить. Церковь беглеца может заочно объявить врагом только за сам побег, при таких-то условиях получения Виктором «благословения».
И опять лучшим вариантом оказывается стиль плывущего по течению мешка с навозом…
— Я позволю тебе самостоятельно набрать сопровождение. Фамилия обеспечит тебя всем необходимым и даже сверх того. От тебя потребуется только предстать перед церковью в столице и не уронить достоинства рода Бельвиос.
— Со мной отправится кто-то из старшего поколения?.. — Если нет, то у Виктора будет полный карт-бланш на действия в столице. А это много того, что желательно сохранить в тайне.
— Возможно, Деймос. Но я считаю, что для такого задания тебе будет лучше отправиться к одному. Ты достаточно разумен, чтобы не совершать детских ошибок, а наличие рядом с тобой «няньки» в столице будет воспринято не в лучшем виде. — Граф пожал плечами, после чего неспешно поднялся на ноги. При всём этом держал равновесие он без малейших проблем, словно никогда не пренебрегал тренировками тела. — Никогда не останавливайся, сын. Ты можешь замедлить шаг, но остановка в нашем мире сродни смерти.
И пафосно исчез из виду, — но не из восприятия, — растворившись в полумраке подступающей ночи.
Виктору оставалось только хмыкнуть, да спрыгнуть вниз, дабы срезать путь до своей комнаты. Чего унывать, если можно прочесть книгу-другую, откладываемую в попытках перенять у Клариссы как можно больше?
Да и отдохнуть не помешало бы, ведь несмотря ни на что завтра ожидался долгий и насыщенный день…
Глава 4
Виктор когда-то догадывался, а к нынешнему моменту доподлинно знал о том, что люди, в руках которых находится настоящая, устраивающая их власть к излишней помпезности не склонны. А вот «малявки», мечтающие о большем — совсем наоборот.
Смешно даже сравнивать, но паладин, вирфорт пятого ранга вместе с парой коллег четвёртого и священниками — магами второго и третьего кругов отказались от ряда лишних церемоний и почестей в угоду быстрому и эффективному решению основного вопроса — принятия третьего сына графа в лоно церкви. Эти же… идиоты низкопоставленные, иначе не скажешь, обозвали себя
