читала. Перебрал кучу таких дурех как ты. Поигрался и выкинул, — ударяет словами под дых.
— Я сама ушла, потому что ты устроила истерику. Он меня не выкидывал. Пусть за ним бегают толпы обезумевших фанаток, со мной все по-другому.
— Ой, какая же ты дурочка, Юля. Придумала себе невесть что. В этом и есть моя вина. Я пыталась оградить тебя от грязи, берегла. Ты не готова к реальной жизни и совсем не знаешь людей, — смотрит на часы.
— Я знаю Женю!
— Я на работу опаздываю. Вечером поговорим.
В сердце закрадывается сомнение. Что если Нина права? Что Женя только рад будет, что не обнаружит меня в номере. Нет. Не верю. Я видела его глаза, он смотрел с такой страстью, шептал столько ласковых слов, целовал. Это все было по-настоящему!
Волнуюсь. Мне нужно убедиться в своей правоте. Снова грызу ногти. Дурацкая привычка.
Нужно действовать, а не сопли жевать. Нужно увидеть Женю. Но дверь закрыта на второй замок. Открыть ее можно только ключом.
Переодевшись в джинсы, иду на цыпочках, осторожно открываю ящик комода. Тут где-то должен быть запасной ключ.
— Не это ищешь? — вздрагиваю от голоса. Толика. Он трясет ключом на черном шнурке и тут же надевает на шею, прячет под борцовку.
— Я хотела с подружками повидаться. Отпусти.
— Ага, конечно! Так я тебе и поверил. К мужику ты собралась. Зачесалось в одном месте, — я вспыхиваю до кончиков ушей. Мне так хочется придушить этого слизняка. Все опошлил. — Мне на тебя, так-то плевать. Но мелкого орущего спиногрыза я здесь не потерплю. Нина, конечно же, примет его с распростертыми объятиями.
— Откуда такие выводу о моей ранней беременности? Я с мальчиками не встречаюсь. Учусь на втором курсе.
— Так по тебе видно какая ты, — козлина. Ненавижу! Как Нина его терпит? — А после твоего ночного загула в этом убедилась и Нина.
— Дай сюда! — хочу сдернуть шнурок с его шеи. Толик заламывает руки назад и прижимает меня лицом к стене, навалившись всем телом.
— Понравилось быть с сопляком, маленькая дрянь? Представь, какого это быть с настоящим мужиком, — проводит по шее языком, хватает за бедра.
— Пусти! — меня бросает в холод, начинает трясти от страха. — Не смей ко мне приставать!
— Да кому ты нужна! И даже не пытайся рассказывать сестре о том что было.
— Боишься, что вылетишь отсюда пробкой?
— Дура. Кому ты думаешь она поверит? Своей безалаберной сестре или любимому мужчине, — отодвигается в сторону.
Я бегу в комнату, свирепея от ярости, потому что он прав. Как так получилось, что ему Нина стала верить больше, чем мне?
После часа скитаний у меня созревает план. В ванной нахожу баночку со снотворным, которые выписывали Нине. Быстро грею обед и расставляю два прибора.
— Есть будешь? — обращаюсь к застывшему в проходе Толику.
— Что на тебя нашло? — смотрит недоверчиво.
— Решила, что вы с Ниной абсолютно правы. И ни к чему нам ссориться. Мы ведь одна семья, — давлю из себя улыбку.
— Вот так бы сразу. Подавай ужин, крошка, — шлепает меня по попе. Я сжимаю турку со свежесваренным кофе белыми пальцами. Меня трясет от мерзости. Он никогда себе такого не позволял.
Ничего. Сбегу, расскажу все Жене. Я уверена он мне поможет. И никогда в своей жизни не увижу поганую рожу Толика.
Бросаю в кружку снотворное и тщательно перемешиваю. Толик наворачивает суп, запивая кофе. Поставив руки на стол, начинает клевать носом.
— Красивая ты девка, Юлька. И совсем не похожа на свою сестру. Молоденькая, в самом соку, — меня выворачивает от сомнительных комплиментов Толика.
— Может спать пойдешь?
— Да. Чё то меня вырубает.
Толик уходит, держась за стенки. Подождав для верности несколько минут, захожу в спальню. Он храпит, лежа на животе. Переворачиваю его на спину. Не дыша, снимаю шнурок с ключом. Сердце бьется как бешеное. Переживаю, что снотворное не успело подействовать, что сейчас Толик проснется и я не смогу сбежать. Что Женя уедет и я никогда его больше не увижу.
Все получается, ключ у меня, но Толик хватает меня за руку, резко распахнув глаза.
— Куда собралась, воровка? Вот я тебе… — веки закрываются и он снова засыпает.
Освободившись, нахожу в тумбочке Нины свой телефон. Куча сообщений и звонков от подруг. Но нет ни одного с незнакомого номера. Он не звонил.
Вызываю такси, дорога до знакомого отеля кажется вечностью. Я не хочу даже думать, что мне все показалось, что сестра была права. Салфетка с моим номером эта коза могла потерять или не передать.
Пулей проношусь мимо знакомой администраторши.
— Девушка! Вы куда? — бежит стуча каблуками. — Вы к кому? — разворачиваюсь. По ехидному взгляду понимаю, что узнала.
— Я к Жене.
— Вы имеете в виду Женю Райса?
— Да. Только не говорите, что меня не помните и не пустите. Я пройду!
— Не пущу. Его нет. Он сегодня утром выехал из нашего отеля, — внутри с громким хлопком ухает надежда.
— Куда?
— Не могу знать. Лишь слышала как он разговаривал со своим продюсером об утреннем рейсе, — он уехал. Даже не попрощался и не позвонил.
— А записка, что я оставляла утром? Вы ее передали?
— Конечно.
— И что?
— Он прочитал и выкинул ее в урну, — довольно скалится, сложив ладони вместе. — Я могу вам еще чем-нибудь помочь? — качаю головой. Направляясь к выходу.
* * *
Я слишком взрослая, чтобы верить в сказки. Между тем так легко придумала то, чего нет. Что мой кумир, увидев меня, влюбился до беспамятства, как и я. Женя, о котором мечтает половина женского населения, полюбил бедную девушку.
Сказка.
Бреду по оживленной улице. У заводских рабочих закончилась смена, и на меня движется толпа. Получаю толчок плечом, на асфальт падает сумка, все содержимое рассыпается.
— Что ты путаешься под ногами, клуша. Смотри куда идешь! — ругает меня друг Толика.
— Извините, — собираю помаду, ключи и разлетевшийся на части телефон. Все к одному.
— Эй! Это ж Юла! Арс, тормози! — смотрю на остановившуюся машину. Из нее выбегают мои девчонки. Я всё так же продолжаю сидеть на корточках на асфальте, сжимая в руках телефон.
— Юлечка, ты чего? — Таня и Света подхватывают меня под руки.
— Мы тебе звонили раз сто, ты не отвечаешь. Домой только что ездили. Никто не открыл.
— У меня телефон сломался. Только что.
— Тань, да посмотри на нее! На подруге лица нет, а ты с вопросами посреди улицы пристаешь. Давай ее в машину.
Девчонки садятся со мной на заднее сиденье.
— Что было после концерта? — всхлипываю. Кошусь на Арсения. — Арс, сбегай в магазин. Купи чего-нибудь вкусненького.
— Светик,
