Глава 3Субботним утром Иден сидела рядом с Эйнсли в комнате ожидания детской больницы. По другую сторону от Эйнсли дремал Купер, прислонившись к плечу матери.
— Он и в машине спал, — заметила Иден. Ей было непривычно видеть своего веселого, энергичного племянника таким вялым.
Эйнсли кивнула:
— Это из-за обезболивающих таблеток. Доктор предупреждал, что они вызывают сонливость.
— Точно. Ты как-то об этом упоминала.
— Ты не рассказала мне о своей вчерашней встрече с… Блэйном. — Эйнсли часто заморгала.
Иден закатила глаза:
— Почему ты произнесла его имя таким тоном?
— Мне просто захотелось тебя подразнить, — захихикала Эйнсли. — Я знаю, что ты его ненавидишь.
— А ты разве нет? — Иден смерила кузину пристальным взглядом: — Уверена, ты помнишь, что он использовал твоего ребенка против тебя.
Эйнсли пожала плечами:
— Я не могу сказать, что испытываю симпатию к Блэйну, но и ненависти к нему я тоже не испытываю. Если бы мне снова пришлось делать выбор, я все равно предпочла бы сына музыкальной карьере.
Иден покачала головой:
— Ты такая же великодушная, как тетя Мими.
— А ты такая же дерзкая, как твоя мама, — подмигнула ей Эйнсли. — Но может, ты все-таки расскажешь, как прошла твоя встреча с Блэйном? — Я не хочу об этом говорить. — Она не собиралась признаваться кузине, что большую часть встречи украдкой любовалась Блэйном и вспоминала, как хорош он был в постели.
— Да ладно тебе. — Эйнсли толкнула ее локтем в бок. — По крайней мере, скажи, согласилась ли ты на него работать?
Иден вздохнула:
— Я попросила его дать мне время на раздумья. Но…
Громкий женский голос позвал Купера, избавив ее от необходимости продолжать. Эйнсли помахала рукой медсестре, и они с Иден помогли Куперу войти в смотровой кабинет и сесть на кушетку.
Через пару минут в кабинет вошла доктор Селия Фордхэм, хрупкая миниатюрная брюнетка, с волосами, собранными в низкий узел. Поправив очки, она спросила:
— Как ты себя чувствуешь, Купер?
— Нога чешется, — пробурчал он.
Доктор Фордхэм потрепала его по плечу и улыбнулась:
— Болит?
— Да. Как долго мне еще носить этот дурацкий гипс?
— Твоя нога полностью заживет только через шесть недель.
Глаза Купера округлились.
— Шесть недель? Но к тому времени уже закончится отбор в бейсбольную команду!
Доктор Фордхэм повернулась лицом к Эйнсли:
— Отбор?
— Да. Он очень хочет попасть в школьную команду. Последние два года он только об этом и говорит.
Купер кивнул:
— Поэтому мне нужно поскорее избавиться от гипса.
Доктор посмотрела на него с сочувствием:
— Мне жаль, Купер. Чтобы кость срослась, тебе придется шесть недель походить в гипсе.
На его глаза навернулись слезы.
— Я мечтаю играть в школьной команде. Я целую вечность ждал этого отбора.
Эйнсли подошла к своему сыну и положила руки ему на плечи.
— Доктор, неужели ничего нельзя сделать?
— Вообще-то есть другой выход. У Купера такой тип перелома, при котором можно провести операцию. Он крепкий, здоровый мальчик и сможет восстановиться до начала отбора.
— Что это за операция? — спросила Иден.
Доктор Фордхэм вкратце объяснила, как делаются подобные операции.
— Страховка ее покроет? — спросила Эйнсли.
Доктор задумалась на мгновение.
— Полагаю, частично покроет, но вам лучше проконсультироваться со страховым агентом, чтобы знать наверняка.
Иден повезла кузину и племянника домой. По дороге Эйнсли позвонила в свою страховую компанию. Она включила громкую связь, и Иден слышала все, что сказал агент. После этого в салоне автомобиля повисло молчание. Когда оно стало невыносимым, Иден спросила Эйнсли:
— Когда ты собираешься поговорить со мной об операции?
— Зачем о ней говорить?
Иден фыркнула:
— Не притворяйся, будто не понимаешь. Ты слышала, что сказал агент. Первые две тысячи долларов медицинских расходов не покрываются страховкой. Разве мы можем себе позволить заплатить за операцию?
— Я решу эту проблему. Пятьсот долларов у меня уже есть.
— Мы вместе решим эту проблему, потому что мы семья.
Эйнсли бросила взгляд на спящего сзади Купера и тяжело вздохнула:
— Я не могу ему отказать, когда он смотрит на меня большими грустными глазами.
— Я знаю. И, как я уже сказала, мы решим эту проблему вместе.
После этого в салоне снова установилась тишина. Глядя на дорогу, Иден подумала о своей встрече с Блэйном. Она еще не дала ему ответа, но сейчас понимала, что ей придется принять его предложение. Ведь обещанный ей гонорар покроет не только расходы на лечение Купера, но и на ремонт крыши дома.
— Сейчас более подходящий момент для рассказа о твоей встрече с Блэйном? — спросила Эйнсли.
Иден вздохнула:
— Нет. Для этого никогда не будет подходящего момента.
Эйнсли мягко рассмеялась:
— Давай выкладывай.
Иден неохотно рассказала ей о том, как прошла та встреча.
— В любом случае мне хотелось бы поработать с Найей. Она очень талантливая, — подытожила она. — Гм.
Иден посмотрела на свою кузину:
— Что, Эйнсли?
— Ты упустила самую важную деталь. Он такой же красивый, как раньше?
— Сказать честно? Он возмужал и стал еще красивее. — Она свернула на подъездную дорогу, ведущую к их дому. — Но это не имеет значения. Мы с Блэйном договорились, что наши отношения не выйдут за рамки деловых.
Ее тон прозвучал уверенно, но в глубине души она знала, что им с Блэйном будет трудно соблюдать это условие.
Положив портфель на голову, чтобы защититься от дождя, Блэйн в четверг утром вбежал в кафе «Бодейшес бин», где он договорился встретиться со своим братом Гейджем. Несмотря на уютную обстановку и дружелюбный персонал, Блэйн не собирался долго здесь сидеть, потому что у него было много работы. Взяв со стойки несколько салфеток, он вытер капли воды со своего лица и с портфеля и сделал заказ.
Когда бариста начал готовить для него латте с ванилью, колокольчик на двери звякнул, известив всех о приходе еще одного посетителя. Повернувшись, Блэйн увидел своего брата с мокрым зонтом в руках.
