потому что именно в этот миг волна цунами накрыла город, и Левиафана в том числе.
Потерявший голову Губитель буквально оторопел от глупости совершённой ошибки. Потоком воды его голову снесло в сторону, в то время как тело замерло в ступоре.
– Не тормози! Хватай голову и приращивай её обратно. – Сказал я «ускоренным» голосом, используя как динамик ту часть своего тела, что до сих пор находилась в «правой глазнице» головы. – Никто не видел, как я отрубил тебе голову как курице, так что это не считается.
Эта фраза была своего рода тестом. Попыткой понять, насколько Губитель в состоянии воспринимать человеческую речь и… насколько его истинные цели совпадают с моим прогнозом. На удивление, он сделал именно то, что я от него и ожидал. То есть схватил уплывающую голову руками, приставил её к срезу шеи и… регенерировал рану, не оставив от неё и следа. Всё это действо заняло едва ли пару секунд. В этот момент Губитель находился в толще мутной морской воды, и никто кроме меня не мог видеть этой «минуты позора».
Сокрушение 8.03
Огромное цунами накатило на город, разрушая здания и перемалывая в фарш людей, что не успели убраться прочь. Левиафан скользил внутри волны, время от времени выборочно уничтожая «не понравившихся» ему кэйпов. При этом он игнорировал другие цели, которые были ничуть не хуже. После «обезглавливания» Губитель пребывал в раздражении, а потому каждый его удар был смертельным, оставляя от жертв только «суповой набор» в виде кусков мяса и осколков костей. Кэйпы были далеко не единственными людьми в округе, и «простых смертных» он уничтожал всех до единого.
Проскользнув по затопленной улице, Левиафан по стене забрался на крышу пятиэтажного здания в соседнем квартале, где начал одну за другой убивать тех масок, что пережили цунами, оказавшись на крыше. Меня это его действие взволновало из-за того, что на этой же крыше находилась Сплетница, которая с самого начала боя внимательно наблюдала за Губителем, пытаясь найти его уязвимые места. Она даже было начала что-то диктовать в браслет Дракона, но тут появилось цунами, и ей стало не до этого.
Вполне вероятно, что Левиафан тоже был в курсе способностей Сплетницы, а потому не хотел давать ей возможности узнать о себе слишком много. К счастью, он решил оставить девушку «на сладкое», в первую очередь занявшись уничтожением прочих кэйпов. Это дало мне время добраться до здания и подхватить Сплетницу, опасно балансирующую на краю крыши. Здание уже начало разрушаться из-за удара волны цунами и «лишнего груза» на крыше.
– Держись! – Сказал я, выныривая из-за парапета крыши и хватая девушку за талию.
Не теряя ни секунды, я «упал» вниз, уходя из-под удара Губителя, которому явно не понравилось моё вмешательство. «Выстрел» сгустком воды, направленный мне вослед, я отразил стеной из жидкого металла. А когда разъярённый Левиафан добрался до края крыши, чтобы ещё раз атаковать меня… я уже скрылся под невидимостью, заодно скрыв и свою ношу. Монстр ударил водой во все стороны, но я успел завернуть за угол того самого здания, на крыше которого он бесновался. А дальше побег был уже куда проще. Ну, или мне засчитали «успешную попытку побега» и решили вернуться к вопросу со Сплетницей позже.
– Ты как? – Поинтересовался я, высаживая пассажирку на расстоянии километра от места битвы. Эйдолон вовремя вмешался в бой, нейтрализовав волну цунами, и сейчас Левиафану было не до нас.
– В порядке. – Ответила Сплетница, с некоторым сожалением разжимая объятья. – Спасибо, что спас меня.
– Что тебе удалось узнать? – Поторопил я источник важной информации.
– Его тело состоит из слоёв разной плотности. Чем глубже, тем слои прочнее. У Левиафана нет внутренних органов, за исключением ядра.
– И где это ядро находится? – Поинтересовался я.
– Я… не успела это понять.
– Ясно. – Расстроенно вздохнул я.
– Но зато я узнала, что области в районе соединения рук и ног с телом являются более уязвимыми.
– Ты ошиблась. Это не так. – Обломал я её. – У него нет уязвимых мест. Ну, кроме, возможно, ядра.
– Да, моя сила тоже это говорила. Наверное, я слишком погрузилась в мысли о том, что уязвимые места должны быть, и моя сила стала выдавать желаемое за действительное.
– Хорошо, что ты это понимаешь. – Кивнул я. – Тебе надо сделать перерыв на несколько минут, а потом я вернусь, и мы вместе займёмся поиском ядра.
С этими словами я взлетел и направился обратно к Левиафану, с которым герои опять схлестнулись в бою. На этот раз меня удивили действия Мисс Милиции. Она достала из напоясной сумки несколько бомб Бакуды, и начала заряжать их в свой «гранатомёт» и стрелять по временно обездвиженному Губителю. Первая бомба превратила плоть Левиафана в прозрачный кристалл. Правда, область поражения была небольшой.
Вторая бомба имела уже знакомый мне эффект «остановки времени». Вот только с этим выстрелом косорукая идиотка промахнулась, и в зону действия бомбы попали только хвост и задняя правая лапа Левиафана. Тот немедленно отреагировал на угрозу, начав вытягивать конечности из медленно застывающего «временного болота». В первую очередь он освободил хвост, которым подцепил ближайших героев и бросил их прямо в сферу заморозки времени, где они и замерли навеки. Что касается Левиафана, то он смог выбраться наружу, потеряв только несколько верхних слоёв кожи на ноге.
Эта сцена навела меня на интересную мысль. Бомбы Бакуды были не единственным источником «игр со временем». Где-то неподалёку находился Стояк. Я давно уже размышлял над природой его силы, а точнее над тем, как именно реализуется «неподвижность в пространстве» замороженного им объекта. Ведь на самом деле никакой неподвижности не было. Земля вращается вокруг оси и летит вокруг Солнца. То есть вроде как неподвижные объекты на самом деле двигаются по довольно сложной траектории. Они неподвижны лишь относительно некоторой точки отсчёта.
Но что мешает Стояку самостоятельно задать точку отсчёта, которая движется прочь от Земли со скоростью света? Тогда «замороженный» Левиафан улетит в космос, и к моменту разморозки будет находиться в миллиардах километров от нас. Свет от Солнца до Земли идёт десять минут. И примерно столько же действует «остановка времени». Итого, после освобождения Левиафан окажется где-то в районе Солнца или даже внутри него. Пусть он там плавает. Не факт, что это удержит его от «сезонной миграции на Землю», но попробовать ведь стоит?
Правда,
