Выходим на улицу. Она в том же длинном пальто и шарфе. Косметику успела смыть. Сейчас она так похожа на мою любимую девочку! Меня кроет нежностью, отчаянием и ещё чем-то давно забытым.
– Ты пешком?
– Да, мне тут очень близко.
– Лина, расскажи, как ты живёшь, чем занимаешься?
– Как видишь, пою. У меня всё хорошо. А ты? Какими судьбами здесь?
И, не давая мне сказать ни слова, сама же отвечает:
– Вижу, что хорошо живёшь и много зарабатываешь, раз разбрасываешься такими деньгами. Женат, – не спрашивает, а утверждает, глядя на мою руку с обручальным кольцом.
Мне ничего не остаётся, как только кивать. Я хочу задать главный вопрос о том, что случилось десять лет назад, но не могу найти нужных слов. Мне стыдно за своё поведение, и я не знаю, как реабилитироваться. В то же время зол за то, что она посмела мне отказать.
– Извини за вчерашнее. Мы с парнями много лет не виделись, немного в ресторане посидели, выпили за встречу. В общем, прости, что так вышло. И за сегодняшнее тоже, – получается совсем коряво.
– Ладно, забыли. Я уже пришла, – мы подходим к обычному дому старой постройки.
– Лина, давай встретимся, поговорим. Дашь свой номер?
Она отрицательно мотает головой.
– Зачем? Поговорили уже. Рада была тебя видеть.
– Вот возьми, – протягиваю визитку. – Я буду в городе до конца недели. Позвони мне, пожалуйста. Мы можем позавтракать, пообедать, поужинать или куда-то сходить, – как тебе будет удобно и как ты захочешь. – Очень прошу тебя: позвони. Я буду ждать.
Айлин ничего не отвечает, но визитку берёт.
– Извини, я спешу. Пока!
И, не дожидаясь ответной реплики, исчезает в подъезде.
Айлин не звонит. А я её больше не ищу. Первый всплеск эмоций, сбивший меня с ног, утихает. Рассудок берёт ситуацию под свой контроль. Отчасти этому способствует работа, которая вот уже много лет занимает в моём сердце главное место.
О чём нам с Линой говорить? Какая разница, что побудило её предать меня десять лет назад? Всё равно прошлого не вернуть. Что я могу ей предложить в настоящем? Быть второй женой, что по-нашему означает – любовницей? Не уверен, что она согласилась бы, но я и сам не готов к такому формату отношений. Не хочу обманывать Ингу. Может, у нас с ней и не всё гладко, иногда я позволяю себе развлечься с какой-нибудь горячей девчонкой на стороне, но заводить постоянную любовницу и унижать этим жену совсем не входит в мои планы.
Может, это и к лучшему, что Айлин не звонит. Прошлое должно оставаться в прошлом.
Но я всё равно жду. И каждую свободную минуту погружаюсь в воспоминания, будто проживаю свою юность заново.
Тринадцать лет назад
Первого сентября перед линейкой поднимаюсь в класс подарить классной руководительнице традиционный букет гладиолусов, оставить рюкзак и спуститься на площадку перед школой налегке. В классе стоит галдёж, со многими мы не виделись целое лето, и одноклассники эмоционально выражают восторг от встречи.
Как обычно, кучкуемся группами. Мажоры отдельно, и мы от них – тоже. Как-то так исторически сложилось, что все ученики школы делятся на две большие группировки: зазнавшиеся детки богатых папиков и мы, простые смертные – отличники и спортсмены, которых берут сюда за победы в олимпиадах и соревнованиях для поддержания высокого рейтинга.
Наша гимназия – самая престижная в округе, попасть сюда обычному ребёнку нереально. Хотя я живу совсем рядом, вынужден был ездить далеко от дома в другую школу, пока год назад не занял первое место в области по математике. После этого руководство гимназии тут же вспомнило, что по месту жительства я должен учиться у них, и быстро организовало мой перевод.
Этот район города в основном состоит из частного сектора. В последние годы невысокие старые домики постепенно заменяют огромные особняки местной бизнес-элиты. Соответственно меняется и контингент вместе с инфраструктурой.
Люди, умеющие считать деньги, понимают, как важно дать детям хорошее образование, а потому гимназия активно поддерживается благотворителями из числа родителей наших мажоров. Все классы оборудованы по последнему слову техники. Да тут даже уборные как в шикарных отелях!
Мажоры, как правило, учатся слабо, полагая, что зелёный свет им уже гарантирован богатыми родителями. Лишь немногие могут похвастаться высокими результатами и хорошими оценками.
Группировки «мажоров» и «умников» находятся в состоянии постоянной вражды. Мы зачастую даже не здороваемся друг с другом. Мажоры презрительно называют нас нищебродами и выскочками, подстраивают периодически мелкие пакости. Мы тоже в долгу не остаёмся. Впрочем, серьёзных стычек при мне не случалось ни разу. Более того, периодически между нами устанавливается перемирие, когда класс получает какое-то большое общее задание.
Сегодня каждой из групп нет дела до недругов – все увлечены встречей с друзьями.
– Десятый-А! Ну-ка потише! Послушайте меня! – классная руководительница Маргарита Львовна, которая за лето стала какой-то совсем маленькой и незаметной среди вымахавших учеников, пытается привлечь к себе внимание.
Мы, конечно, не выстраиваемся в ряд по стойке «смирно», но поворачиваемся к ней, изображая на лице вселенскую скорбь из-за того, что нас оторвали от важных дел.
Рядом с классной стоит крепкий смуглый черноволосый парень. Обводит нас всех взглядом, в котором сквозит превосходство. К гадалке не ходи – мажор. Рядом с ним, чуть позади, стоит худенькая девушка в длинном тёмном платье и мусульманском белом платке на голове. На нас не смотрит, изучая паркет или свои туфли.
– Ребята, у нас в классе новенькие. Познакомьтесь: Батур Кара и его сестра Айлин. Они приехали в нашу страну всего несколько месяцев назад и активно изучают русский язык. Надеюсь, вы их примете и поможете освоиться.
– Из ваших? – толкаю в бок стоящего рядом Тагира.
– Не знаю. Лицо незнакомое. Может, и пересекались в мечети, но я не запомнил. Как думаешь, мажоры?
– Наверняка.
– Может, спортсмен. Вон, здоровый какой. Борец или боксёр.
Мой друг – дзюдоист, неоднократный призёр всевозможных соревнований. В нашей гимназии учится немало его единоверцев, но они не принимают его в свой круг из-за материального статуса. У отца Тагира нет собственного бизнеса, он работает на старшего брата. Его многодетная семья не бедствует, но и близко не может сравниться с нашими мажорами. Впрочем, ему на всё плевать – его не интересует ничего, кроме спорта. Задираться к нему никто не решается, потому что рискует получить неслабую ответку.
– Десятый-А, строимся и выходим на линейку!
– За ручки надо браться? – пищит кто-то из мажорок. Весь класс дружно хохочет.
Новенькие, как и следовало ожидать, тут же попадают в эпицентр сплетен.
