не шутил насчет енотов.
— Ты язык от страха проглотила? — поинтересовался между тем странный тип. — Рычаг-то дергать будешь, или мстишь надзирателям?
— Каким еще надзирателям? — искренне удивилась я.
— Только не надо включать дурочку, терпеть не могу такие сцены. Хуже только когда мне начинают плакаться о том, что их подставили…
— Сочувствую, — пожала плечами я и, отвернувшись от слегка чокнутого вампира, опустила рычаг до упора.
Лампочки так и не ожили, но внутри раздались обнадеживающие звуки работы каких-то механизмов.
— Всего вам хорошего, — как можно более вежливым тоном попрощалась я, решительно направляясь к выходу.
От собственной наглости у меня подрагивали кончики пальцев, а еще все время казалось — в шею вот-вот вопьются клыки.
Обошлось. Я спустилась с низенького крыльца и зашагала обратно к поезду. То ли вампир не голоден, то ли «еноты», как я их окрестила, были для экскурсантов этакой проверкой нервов.
— Поверить не могу! Они пообещали, что с тобой ничего здесь не случится? Что ты поедешь с ними дальше? И ты купилась на такую чушь?! — раздалось за моей спиной.
Это начинало надоедать, но в университете все уши прожужжали о том, что мы должны думать, прежде чем что-то отвечать вампирам, и тем более не грубить им.
— Я просто не могу не поехать. Иначе меня из университета отчислят. И машинистов накажут, за то, что меня отпустили.
— Поэтому поезд сейчас уезжает без тебя? — ехидно поинтересовался «енот» из темноты.
Вампир сказал правду. Поезд, в котором я с некоторым удивлением насчитала семь вагонов, сдвинулся с места, увеличивая между нами расстояние.
— Хотят скорее проехать развилку. А то вдруг рычаг в заброшенном посту снова передвинется?.. — без особой уверенности отозвалась я, не выдержав и позволив себе немного сарказма.
Вампир в темноте насмешливо хмыкнул, никак не комментируя мои слова, а поезд, судя по остальным шести вагонам, покоившимся на платформах и не соединенных переходами — грузовой, вдруг действительно остановился. Я как раз миновала кусты, на сей раз на пролом, просто раздвигая ветки в стороны, потому четко видела, как в голове поезда открылась дверь, и вниз полился теплый и манящий золотистый свет. В нем металась какая-то тень — кто-то спускался мне навстречу.
Я почти слышала, как мне кричат, чтобы я поторапливалась, но показавшийся на ступеньках мужчина швырнул на землю что-то громыхнувшее и, развернувшись, скрылся в недрах поезда. Свет в тот же момент погас.
От нехорошей догадки у меня перехватило дыхание. Я уже слышала это громыхание раньше, но неужели?..
— И что это означает? — спросил вампир, глядя вслед набирающему скорость поезду.
— Детекторы! — я даже хлопнула себя по лбу, найдя столь очевидное объяснение всему. — Виталий Аркадьевич, старший машинист, говорил о детекторах, а я забыла! Они увидели, что на экране движутся двое и запаниковали.
О том, что тогда рассыпается или приобретает другой смысл версия с «енотами», я промолчала.
Через несколько минут луч фонаря нашарил выброшенный машинистом предмет. Подтверждая худшие догадки, им оказался мой рюкзак, громыхавший при падении консервами.
— И что теперь делать?! Ждать здесь или идти за поездом?! — я обессилено опустилась на землю, в полном шоке глядя на подрагивающее пятно света от фонаря.
— Занятно. Не знал, что в тюрьмах сейчас выдают такие модные рюкзачки, как для похода, — задумчиво протянул вампир.
— В каких еще тюрьмах?! Хватит уже нести бред! Достал, честное слово! — от злости я вульгарно перешла на «ты», но «енот» не обратил на это внимание.
— Так и быть, расскажи мне свою версию событий. Например, куда ты ехала, нарядная такая?
— На экскурсию. Вот, почитай программку! — я достала из кармана рюкзака брошюрку и не глядя сунула вампиру.
— Централизованный Аллийский Университет Культуры, Искусства и Развития Технологий? — спустя пять минут шуршания листами растерянно спросил вампир. — Лекции по истории от очевидцев? Но почему на грузовом поезде?..
— Внутри наш вагон ни капли не грузовой! Наверно, они едут куда-то загружаться или разгружаться, когда высаживают экскурсантов у лорда Адриана. На развалины-то мы должны ехать на каком-то местном транспорте. Спроси чего-нибудь полегче, в общем.
— Так. Не верить же мне всего лишь этой брошюрке? Документы у тебя какие-нибудь есть?
— Кто бы меня из Города без них выпустил? — я послушно протянула «еноту» свою студенческую книжку и с интересом стала наблюдать за ним.
Фотография, ежегодные отметки об отсутствии дисциплинарных замечаний… когда вампир нервно перелистывая страницы, добрался до места, где стояли жирные отметки об отборе для «престижной» экскурсии и датированный штамп о выезде с территории Аллии его лицо заметно вытянулось. Он едва слышно прошипел какие-то ругательства сквозь зубы.
— Все? Утолил любопытство? Теперь хочу услышать, о какой тюрьме ты тут твердишь. И вообще, что происходит?
— Понимаешь… — вампир вернул мне студенческую книжку и замялся, подыскивая слова и стараясь незаметно пригладить волосы под моим пристальным взглядом. — Давай тогда сначала познакомимся? Мне стыдно за свои манеры. Можешь звать меня Лютик, это э… сокращенно от Люцифера…
— Мое имя ты уже прочитал, а в слове «Люцифер» нет буквы «т». Вернемся к моим вопросам, — безжалостно пресекла попытку уйти от темы я, решив пока что не сообщать «еноту» что лютиком назывался полевой цветок, который ближе к Концу Света стали считать сорняком. Не стоило беспричинно огорчать нового знакомого. Его «имя» и так даже смешнее прозвища, которым я его окрестила.
— В общем… — вампир набрал в грудь побольше воздуха и выпалил: — Обычно на грузовых поездах, а другие здесь не ездят ночью, возят приговоренных к пожизненному заключению. Водители ими откупаются от… назовем их временно покинувшими высшее общество. У меня на то свои, серьезные причины, что до других, то не интересовался.
— Откупаются заключенными?! — привычный, не совсем приятный, но прочный и надежный мир рушился, зато сказанное Лютиком объясняло поведение Эльвиры и машинистов. Да и отсутствие окон тоже. Кому захочется, чтобы студенты увидели таких «енотов»?! Хотя, если честно, я бы предпочла чтобы его слова не имели никакого отношения к реальности, а сам он оказался сбежавшим из психушки пациентом.
— Понимаю твой шок, но такова реальная жизнь. Разве тебе никогда не казалось странным, что в ваши тюрьмы не пускают на свидания к осужденным за серьезные преступления?
— Среди моих знакомых нет преступников, чтобы задумываться о таком…
— Как говорится, пока гром не грянет… — Лютик замолчал и принялся нервно расхаживать туда-сюда, листая на ходу экскурсионную брошюру.
Я отвернулась, с тоской глядя на уходящие вдаль широкие рельсы. В голове никак не желало укладываться то, что машинисты пошли на преступление, фактически подписав мне смертный приговор. Неужели не могли подождать до рассвета, чтобы зайти
