выступила против тотальной мелиорации. Он недоумевал, как это образованные, интеллигентные люди не могут понять и принять того счастья, которое он несет людям извечно забитого Полесья, веками гниющего в болоте. Он был сконфужен, возмущен и разгневан на псевдонауку и ученых-мелиораторов, когда понял, что целому краю, его природе нанесен непоправимый вред, не получилось того эффекта, на который рассчитывали. А изувеченной оказалась не только природа, но и уклад жизни полешуков. Их традиционная культура, их мораль.
Другим разочарованием и скорбью был крах его романтической идеи сплошного и быстрого переустройства села в масштабах всей республики. Из 33 тысяч населенных пунктов Беларуси более 30 тысяч были объявлены неперспективными, а примерно 2500—2700 должны были превратиться в агрогородки с приличными условиями существования.
Через 10 лет такой неперспективной жизни тысячи деревень опустели и зияют сегодня черными дырами гнилых оконных проемов. Исправить, восстановить, отстроить все это уже никто не сможет, ибо уже некому».
Что касается мелиорации, то она нередко проводилась некомпетентно, не учитывала требований охраны окружающей среды, что вело к обострению экологических проблем.
Между прочим, сам Машеров горько переживал, что в засуху в Полесье нет воды, что «теоретики и практики» загубили целый край.
Многие ученые и архитекторы, которые сегодня критикуют деятельность Машерова, забыли, как они сами носились с навязчивыми идеями, обставляли с помпой свои лжепроекты, толпились у кабинета Машерова и других секретарей ЦК КПБ. Машеров прежде всего был руководителем, привыкшим полагаться на мнение специалистов. И как человек увлеченный, романтик в душе, иногда слишком доверял этим ученым и архитекторам и нередко поддавался заманчивости той или иной идеи.
Бывший помощник первого секретаря ЦК КПБ П. М. Машерова, известный белорусский журналист Владимир Величко отмечает:
«Новую жизнь Машеров связывал с научно-техническим прогрессом и универсальными нравственными ценностями. Правда, в тогдашнем обществе, где господствовала полная догм сусловская идеология, всякие «местечковые» инициативы не приветствовались. «Отступников» по головке не гладили. Петр Миронович не шел открыто в пику, а осторожно и осмотрительно вел свою линию. В республике, с одной стороны, всячески поощрялось применение высоких технологий, с другой, путем создания широчайшей сети народных университетов нравственного воспитания и образования у населения формировалась высокая этика деловых, бытовых и межличностных отношений.
По натуре Машеров был реформатором-романтиком. Он все делал для того, чтобы адаптировать нашу цивилизацию к новейшим технологическим возможностям ХХ века. Для него реальным делом была наукоемкая модель, которая шла на смену модели энергоемкой, высокоурожайные сорта зерновых и пропашных культур, получавших прописку на наших полях. К решению этих глобальных проблем он активно подключал вузы и научно-исследовательские институты».
С именем Машерова связано строительство Минского метрополитена. Дело в том, что при обсуждении вопроса о строительстве метрополитена в Минске заместитель Председателя Госплана СССР В. Исаев сказал, что «нет возможности начать строительство метрополитена даже в таких городах, как Горький и Новосибирск».
14 июля 1975 года П. Машеров, учитывая складывающуюся ситуацию, полный решимости отстоять интересы столицы БССР, направил письмо лично генеральному секретарю ЦК КПСС Л. Брежневу. Он писал:
«...Как выяснилось в последнее время, Госплан СССР при разработке плана развития народного хозяйства на 1976—1980 гг. не предусматривает строительство метрополитена в г. Минске, а это создает в дальнейшем. чрезвычайные трудности в обслуживании населения столицы республики пассажирским транспортом.
ЦК КП Белоруссии просит положительно решить вопрос о начале строительства метрополитена в г. Минске в 1977 году с вводом в действие первой очереди его в 1982—1983 годах».
Всемогущее слово Генсека поставило точку в дискуссии руководителей БССР с Госпланом СССР. Л. Брежнев поддержал П. Машерова.
Петр Миронович уделял неослабное внимание подъему и расцвету науки и культуры Беларуси.
По инициативе Машерова в 1969 году во главе Академии наук БССР стал способный организатор науки, видный ученый-физик Н. А. Борисевич, который находился на этом посту 18 лет (1969—1987).
По некоторым направлениям научных разработок в БССР были достигнуты результаты, которые получили признание не только в СССР, но далеко за его пределами. Петр Миронович гордился, что лауреатами Ленинской премии стали академики АН БССР М. А. Ельяшевич (1966, за научные труды в области физических наук), В. П. Платонов (1978, за цикл работ «Арифметика алгебраических групп и приведенная К-теория»), Н. А. Борисевич и ученые Института физики АН БССР В. В. Грузинский и В. А. Толкачев (1980, за цикл работ по спектроскопии свободных сложных молекул), конструктор Б. Л. Шапошник (1976, за работу в области машиностроения).
Машеров способствовал интеграции науки с производством. При институтах АН БССР, высших учебных заведениях развивалась опытно-экспериментальная база. В БССР начали создаваться научно-производственные объединения. Так, в 1974 году впервые в Советском Союзе возникло объединение «МАЗ-БПИ», куда вошли Белорусский и Минский автомобильные заводы, Белорусский политехнический институт.
«Детищем» Машерова у нас в Беларуси называют теперь всемирно известный мемориально-архитектурный комплекс «Хатынь», который был открыт в 1969 году. Его создали архитекторы Ю. Градов, В. Занкович, Л. Левин и скульптор С. Селиханов.
В автобиографической повести заслуженного архитектора Беларуси, лауреата Ленинской премии и Государственной премии Республики Беларусь Леонида Левина «Хатынь» есть такие строки: «С первых дней проектирования и строительства Хатынский мемориал курировал Петр Миронович Машеров.
Становятся регулярными наши доклады на бюро ЦК КПБ, а также лично Машерову о ходе строительства и проектирования мемориала.
Машеров встречается с нами, чтобы сделать новое предложение.
Через трагедию Хатыни показать трагедию мирного населения всей Беларуси».
Петр Миронович не сразу «добился» Указа о присвоении Минску звания «Город-герой». Наиболее стойкое сопротивление оказывал Председатель Президиума Верховного Совета СССР, член Политбюро ЦК КПСС Н. Подгорный. Утверждают, что П. Машеров воскликнул даже: «Не хотят они, чтобы наш Минск сравнялся с их Киевом».
Шестисерийный телефильм «Руины стреляют в упор» по документальной повести собственного корреспондента «Правды» по Белоруссии И. Новикова делался с явным прицелом на то, чтобы пробить ту стену непризнания героизма минчан со стороны отдельных членов Политбюро и добиться присвоения Минску звания «Города-героя». И руководители ЦК КПБ ориентировали создателей фильма на это. Заказал фильм киностудии «Беларусьфильм» Государственный Комитет СССР по телевидению и радиовещанию. Фильм был сделан в 1971 году.
Н. Подгорный потребовал, чтобы Комитет по телевидению и радиовещанию доставил ему фильм на дачу. Посмотрел и молча вернул — никакой оценки. Слишком осторожный председатель Комитета С. Лапин, не получив указания начальства, пускать фильм на телеэкран не решился, положил его на полку. Почти на три года. И все ходатайства о присвоении городу высокого звания натыкались на ту же преграду — Н. Подгорного.
В беседе с автором этих строк И. Новиков вспомнил, как Петр Миронович рассказал ему о дальнейшем
