Мол, вроде были, но исчезли как вид. Тогда откуда этот взялся. Не галлюцинации же у меня начались. Поговаривали, что маги измельчали, отказавшись от своих корней, предали древних богов и повернули свой взгляд на Запад. Заклинания и те теперь на латинском языке. Многие, не согласные с такими переменами, ушли кто в сибирские леса, а кто и в легендарное Беловодье.
— Чего глазами лупаешь. На службу меня принимай. Да поторопись! Плохо мне без хозяйки.
— А как? Я многое не помню.
Мальчонка-мужичонка тяжело вздохнул и принялся чуть ли не по слогам произносить нужные слова контракта. Произнесла клятву и каплю крови пожертвовала, в свою очередь и домашний дух поклялся мне служить верой и правдой. Домовой очень полезный союзник, пригодится точно.
— Значиться так, дом и тебя с батюшкой обихаживать стану, а ты за это мне магической силушки толику ежедневно жертвуй, да молочко с хлебушком вечером не забывай оставлять. Я покажу, куда ставить блюдо.
— А если отец увидит тарелку, подумает, что у меня крыша уехала.
— Не боись, Федот проблему порешает!
Надо же, порешает он. Я уже сомневаюсь в правильности своего решения. Как бы мне боком не вышел этот контракт. Знания Марии в некоторых областях до безобразия куцые или что-то потерялось в астрале во время нашего поединка. Всё-таки странно, ни о каком домовом воспоминаний не было. Может, этот Федот меня надурил? Ох, и как же я так глупо попалась! Всегда ведь была осторожна, а тут прямо череда нелогичных поступков. Началось это ещё со смерти Джеймса. Ладно, что сделано, то сделано.
Вспомнила, за чем шла. Хотела ведь подлечиться и поглядеть на результат. А посмотреть было на что. Изабелла Свон получила от нас, меня и Марии значительные улучшения. Нет, она осталась по-прежнему вполне узнаваемой, но мелкие детали меняли внешность в лучшую сторону. Так бывает при обращении в вампира. Волосы стали гуще и приобрели красивый здоровый блеск. Теперь они не висели неопрятными сосульками, а завивались в красивые локоны, как у меня в бытность Викторией. Брови стали напоминать морозовские, появился очень характерный разлет, длинные ресницы обрамляли большие шоколадные глаза. Пухлые розовые губы, верхняя, правда, чуть больше нижней, но смотрелось это хорошо. Тонкий нос точно от вампирши достался. Черты лица приобрели четкость и в то же время миловидность и мягкость.
Тело тоже изменилось, появилась нежная хрупкость, костяк стал заметно уже. Одни кисти только чего стоят. Ручка стала аристократического типа, подвижная, с длинными музыкальными пальчиками. Не удивительно, для мага это важно, много завязано заклинаний на жесты. Грудь чуть увеличилась, но, выражаю благодарность высшим силам, не критично. Мне не нравятся большие сиси. Если бы получилось иначе, пришлось бы осваивать метаморфомагию, а это, я вам скажу дело очень непростое. Все маги жизни предрасположены к метаморфизму, но развивать дар стремятся единицы, больно муторно, и чтобы достичь высот в этом направлении, не один десяток лет потратить придется. Многие считают это напрасной тратой времени. Можно же столько освоить иных направлений в магии жизни, более ценных, нежели смену цвета глаз или размера титек.
— Да хороша, хороша. От женихов отбоя не будет. Но хозяйка, хоромы то у нас больно плохи. Надо бы побольше домишко-то приобрести. Баньку опять же не мешало выстроить.
— Да дом побольше купить надо. Но Федот, не знаю, как тебя по батюшке, это Америка, тут не строят бани.
— Дормедонтович я. Как же без бани то жить станем? Ты уж измысли, как выкрутиться, тоже думать стану. Проблемку с тарелками разрешил. Видишь, какой я у тебя хороший и пригожий.
— Ну и что ты придумал?
Что-то страшно мне. Надеюсь, он не тюкнул по голове отца, чтобы Чарли не замечал странностей за дочерью, оставляющей в странных местах тарелки с едой и прочие странности в доме. Чуть не прыснула, когда осознала отчество домового. Дормедонтович!
— Иди погляди в горнице, — снисходительно посмотрел на меня домовой.
С опаской вошла в свою комнату. Сразу приковал взгляд котенок, сидящий на кровати. О, такой милый! Гладкошерстный, полностью черный, с яркими зелеными глазами.
— Знакомься, хозяюшка, это Василий, потомственный ведьмовской кот.
Плюхнулась на постель, сграбастала котейку, погладила по атласной шерстке, Вася гулко замурчал. Я, будучи Викторией, очень любила животных. Сие, безусловно, сильно выбивалось из мировоззрения людей шестнадцатого века, в те времена к зверям относились не так, как сейчас. Став вампиром, лишилась возможности завести питомца. Животные, все без исключения, нас боялись. Это было ещё одной причиной не любить Калленов. Как можно убивать красавцев оленей или горных львов. Есть же донорская кровь, да и на скотобойне можно разжиться едой, всё равно тех животных уже убили. Согласна, инстинкт охоты у вампиров силен, но я и сейчас бы предпочла убить человека, а не животное. Тем более основная масса вампиров охотится на маргиналов, которых никто искать не станет и плакать по ним не кому.
— Спасибо, Федот.
— Обращайся, — буркнул домовенок и исчез.
Засмущался что ли? Ой, вряд ли. Больно наглое он создание.
Действительно, смущаться деятельной натуре Федота было некогда. Мой компаньон отправился на дело. Когда я спустилась на кухню приготовить завтрак, обалдела от увиденной картины. Всё сияло чистотой. Мебель, мне кажется, такой не была и в момент установки. Как теперь объяснить отцу перемену в интерьере? Радует, на фоне кухни он на меня саму не обратит внимания. Еще больший шок вызвал заполненный продуктами холодильник. Чего там только не было. Кого обнес этот пройдоха? Возлагаю большую надежду на то, что не соседний магазин или кафе подверглись разграблению. Очень смешно будет, если шериф обнаружит пропажу в собственном доме. Так и знала, проблемы от контракта перевесят все плюсы. Надо быстро приготовить еду и отца не подпускать к холодильнику. Потом скажу, будто ездила в магазин.
Чарли спустился, когда был готов завтрак. Сегодня у нас яичница-глазунья с кусочками бекона и пышные оладьи. К оладушкам достала джем. Если что скажу, старый завалялся.
— Белла, доброе утро. Прекрасно выглядишь, — улыбнулся отец, придвигая тарелку с едой к поближе к себе.
Я неправильно подумала насчет Чарли, он как раз заметил перемены, произошедшие с дочерью, а не с мебелью и не отразил того, что продуктов у нас дома таких ещё вчера не было. На лицо наползла глупая улыбка. Как же, черт побери, приятно, когда тебя просто любят. Нам с Марией не повезло, нас родители не любили. А мне теперь и умирать не надо. Это же здорово! Как подучусь, сразу подлечу и папу, и маму с отчимом. Фил, кстати, тоже очень
