class="p">Я прижал ее спиной к стене и вошел в нее жестко и быстро. Когда мы закончили, я почувствовал, как на меня снизошел блаженный покой, подобного которому я никогда не испытывал. Пока Арианна сидела ошеломленная и на грани обморока, я, спотыкаясь, вышел на улицу.
Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я оказался в воздухе, направляясь к дому Люсиль.
Я был спокоен, в экстазе. Это казалось неестественным.
Почему я был так счастлив?
Как будто какая-то внешняя сила направляла меня к тому, чтобы я стал счастливее.
Я приземлился на заднем дворе Люсиль и снова принял человеческий облик.
Я натянул джинсы и рубашку, затем подобрал несколько камешков из сада и осторожно бросил их в окно.
Мой желудок не переворачивался, хотя я знал, что Елена была внутри.
— Елена, — прошептал я ее имя.
Я понятия не имел, что делаю, но не мог остановиться.
Я бросил еще один камешек и позвал ее по имени, на этот раз громче.
Дверь открылась, и меня захлестнула радость, которую я почувствовал, только входя в комнату Ирен.
В окне появилось лицо Сэмми, и просто так это ощущение исчезло.
— Чего ты хочешь? — прошипела она.
— Мне нужно поговорить с Еленой. — Я усмехнулся. — Иди и приведи ее. — Все мои проблемы исчезли бы, если бы она просто пошла за Еленой. Раньше я был так глуп. Я хотел быть темным. Это было так глупо.
— Блейк, ты пьян. Иди домой.
— Нет, просто приведи Елену. Пожалуйста.
— Черт возьми, я собираюсь это сделать. Уходи, или я позвоню папе, чтобы он притащил твою задницу обратно домой.
— Елена! — Я снова закричала, как раз в тот момент, когда Сэмми собиралась закрыть балконную дверь.
— Черт возьми, Блейк. Иди домой. Ты достаточно повеселился с Арианной сегодня вечером. Елена не из таких девушек.
Боже, я знал, что она не из таких девушек.
— Я только хочу поговорить с ней, Сэмми.
— О, пожалуйста, ты даже говорить толком не можешь. Поговоришь с ней утром. Иди. — Сэмми закрыла дверь, и я услышал щелчок замка и звук чего-то тяжелого, что тащили перед дверью.
Я застонал. Исчезла возможность проникнуть в их комнату тайком.
Отлично. Я увижу ее завтра.
Идиоты.
Я сбросил с себя одежду, преобразился и, сделав несколько взмахов, оказался в воздухе. Через несколько минут я рухнул на свою кровать.
Когда я проснулся, то не мог поверить, каким глупым я был прошлой ночью.
Я был так пьян, что мог выболтать свой секрет кому угодно.
Что происходило? Почему тьма во мне не проснулась и не пригрозила убить ее?
Я никогда больше не смогу этого сделать.
Как раз в этот момент Табита ворвалась в мою комнату.
— Серьезно, ты невероятен!
— Пожалуйста, не сейчас. Моя голова.
— Мне плевать на твою гребаную голову. Меня волнует, куда ты засунул свой член прошлой ночью.
— Что?
— Ты снова трахнул Арианну. Какого хрена, Блейк?
Я застонал.
— Я даже этого не помню.
— О, не надо. Ты такой гребаный мудак, — прошипела она, выбегая из комнаты.
Я отпустил ее и зарылся лицом в подушку, чтобы заслониться от солнечного света, проникающего в мою комнату.
В любом случае, не похоже, чтобы ее уход от меня был таким уж большим событием. Прямо сейчас у меня были проблемы посерьезнее, например, как, черт возьми, я собирался объяснить сестре вчерашнее поведение.
Мне пришлось бы сказать ей, что я был очень возбужден, а Елена была единственной девушкой поблизости.
Сэмми бы в это поверила. Она так и подумала прошлой ночью.
Мне просто нужно держаться на расстоянии от Елены Уоткинс всякий раз, когда я пьян в стельку.
***
Игнорировать Елену было не так уж сложно. Она упростила задачу, потому что даже не упомянула об этом инциденте. Когда я увидел ее несколько дней спустя — моему отцу пришла в голову блестящая идея разбить лагерь с Джонсонами, — она совсем не была дружелюбна по отношению ко мне.
Она все еще вызывала у меня тошноту до глубины души, но мне удавалось это скрывать.
Я фантастически умел притворяться.
Табита присоединилась к нам в походе, что стало приятным развлечением теперь, когда она успокоилась после инцидента с Арианной.
Мы разбили лагерь, пока родители готовили хот-доги. Той ночью, у костра, папа впервые за целую вечность рассказал о величайшем короле, который когда-либо жил на свете.
Мне это не понравилось.
Мой отец не рассказывал о своем всаднике последние пятнадцать лет, и теперь он был здесь, рассказывая Елене о короле Альберте и о том, что тот значил для него.
Мог ли он знать, что я лгу?
Тьма во мне неистовала.
Она хотела, чтобы я убил отца, заставил его замолчать, поэтому вместо этого я утопил себя в алкоголе.
Наконец, родители отправились спать.
Табита вырубилась у меня на плече, и я немного позабавился с ней, используя магию, чтобы заставить ее губы двигаться, когда я говорил за нее.
— О, я думаю, ты самый умный человек во всем мире, Блейк. — Все засмеялись, кроме Елены. Она закатила глаза и отхлебнула свой фруктовый напиток. — Я самая тупая. Пожалуйста, возьми меня сейчас, Блейк.
Джордж покатился со смеху.
Сэмми усмехнулась.
— Ты отвратителен.
— Что?
— Она так не думает. Тебе должно быть стыдно за себя.
Я рассмеялся.
— Но я действительно согласен с ней в последней части.
Сэмми ахнула, а Елена отвернулась, когда я поднял Табиту и перекинул ее через плечо. Я отнес ее в палатку и уложил в постель.
Все были весьма удивлены, когда я снова вышел из палатки.
— Это было быстро, — пошутил Джордж, и Бекки отвесила ему сильную пощечину. — Ой, это была просто шутка.
— Я не такой уж большой засранец, — сказал я.
— С тобой никогда не знаешь наверняка, — отрезала Сэмми.
Я рассмеялся, когда мой взгляд упал на Елену.
Она уставилась на меня в ответ.
Мне отчаянно хотелось знать, что творится у нее в голове.
Она оглянулась через плечо, потом снова посмотрела на меня.
Я ухмыльнулся, и она, наконец, отвела взгляд и покачала головой.
Ее сердцебиение слегка участилось, когда меня наполнило то же умиротворяющее блаженство, которое я испытал той ночью с Арианной.
Сегодня вечером я собирался сказать ей, кем она была на самом деле. Я чувствовал это всем своим существом, и зверь ничего не мог с этим поделать.
Он исчез. Пьян до полусмерти.
Я держал себя в руках.
Ее Камми зажужжал.
Это должен был быть Люциан. Он всегда был рядом, приходил ей на помощь.
Чистая ненависть к ней поднялась во мне,
