я втоптал страх в грязь, с криком выметнулся из кустов и понёсся с палкой на ближайшего динозавра. Тот рассерженно зашипел и не бросился наутёк, как мне думалось, а наоборот — кинулся на меня. К тому же он увернулся от моей палки и вознамерился схватить мою коленку распахнувшимися слюнявыми челюстями. Благо я вовремя пнул его ногой в довольно тонкую шею. Он болезненно запищал и отпрыгнул в сторону другого ящера. А тот в это время пятился от Петровича, пытающегося приголубить его разводным ключом.
Второй ящер был полностью сконцентрирован на разнорабочем, что дало мне шанс огреть его палкой по затылку. Ящера, а не Петровича. Удар вышел настолько мощным, что у динозавра аж левый глаз вылетел из орбиты и повис на жгутиках нервов. Ящер свалился на землю и начал судорожно дёргать задними ногами, напоминая гигантскую курицу.
— Получи, выкидыш Чернобыля! — заорал Петрович и огрел поверженного динозавра ключом.
Металл с треском раскрошил глазницу и вошёл в череп ящера, расплескав серое вещество. И этой кровавой картины вполне хватило другому динозавру. Он по-птичьи заклекотал и исчез во мраке джунглей.
— Очкушник! — презрительно бросил я ему вслед.
— Петрович! — закричала Жанна, выметнувшаяся из кустов. — Я так рада тебя видеть!
— Что за херня тут творится, молодёжь⁈ Я видел разорванный труп Жорки из сто пятой комнаты! Его харчили какие-то слизни! — судорожно выдохнул мужик, вытерев блестящие на лысине крупные градины пота. — А ты, чего, Костров, голый, но в кроссовках?
— Жарко стало, — иронично усмехнулся я и следом объяснил, почему так выгляжу: — Да просто перенёсся сюда обнажённым, аки Адам.
— А я, млять, хомут на трубу в подвале ставил. Снова она, собака, потекла. А потом херак — и тут. Вспышку только и успел заметить. Думал, галюны меня накрыли или «белочка» пришла. А тут ещё на башку какая-то херня серая упала и в грудину залезла…
— …Чего-чего? — перебил я разнорабочего, мигом вспомнив Димона. — Что за херня?
— Да вот, гляди! — громыхнул Петрович, снял лямки полукомбинезона и задрал футболку. Под ней обнаружилась потная волосатая грудь, обзаведшаяся ровно такими же линиями, какие были на теле Димона.
— Офигеть! — выдохнула Жанна, отправив бровки в небеса. — Сто пудово, это какой-то паразит!
— Дык это ещё не всё. Как только эта гадость ко мне присосалась, так у меня перед зенками сразу же циферки появились, обозначающие силу там, ещё кое-чего и выносливость. Вот сейчас выносливость упала, — протараторил Петрович, тяжело дыша. — А потом, значится, и знания в голове вспыхнули. Ну, как всё это добро прокачивать, циферки эти. Только у меня по полочкам ещё не всё разложилось. Каша какая-то в мозгах, как с бодуна.
— Да это же… да это же, как Система в реалрпг! — шокировано выдал я, выпучив глаза.
— Какая Система? Какое реалрпг? — не понял мужик и жалобно глянул на меня. Он напоминал ребёнка, отчаянно силящегося осознать, что происходит, но в силу возраста не знающего некоторых элементарных вещей.
— Петрович, ты чего? Не читал реалрпг?
— Да какое реалрпг? Я только в сортире читаю этикетки на дезиках. Да и то, ежели жена не забывает их купить. Ты мне, Костёр, прямо скажи, хвостом не крути. Я теперь сдохну, да? А если так, то на, красавица, ботинки мои возьми, а то чего ты ходишь в этих обмотках.
— Да подожди ты с жизнью прощаться, — бросил я шмыгнувшему носом Петровичу, уже начавшему стаскивать крепкие рабочие ботинки. — Может, эти циферки наоборот сильнее тебя сделают. Ты опыт получаешь?
— Ты про работу, что ли? Тогда только опыт и получаю, зарплата же у меня копейки. Можно сказать, только на опыт и тружусь как Папа Карло.
— Да я не про то. Ты запомнил, какие у тебя были изначальные циферки? Посмотри на них сейчас. Что-то изменилось?
— Ага. Изменилось. Энергии раньше меньше было, а теперь её чуть больше стало. Но я уже знаю почему так произошло. Мне дали чуток энергии за то, что я добил динозавра. И достижение ещё появилось. Называется «первое убийство». А ежели я поболее наберу энергии, то перейду на второй уровень. Тут как с разрядами на заводе. Чем выше уровень — тем лучше, — судорожно протараторил Петрович и всё-таки отдал ботинки мило улыбнувшейся Жанке.
— Ого-го, — выдал я, чувствуя, как начинают закипать мозги.
Ну, бред же чистой воды! Другой мир, Система! Просто с ума сойти можно.
А этот мир всё не переставал удивлять меня и подбрасывать говна на вентилятор…
Среди деревьев вдруг раздался шелест кустов, затрещали тонкие веточки и в темноте появились очертания трёхметрового существа.
— Это ещё что за трактор? — ошарашенно протянул Петрович, отступая к краю поляны.
«Трактор» тяжеловесно выбрался из-под деревьев и в свете лун заблестел влажной зелёной кожей, густо покрытой бородавками. Да, это же жаба-переросток!
Выпученные глаза голодно уставились на нас. А лягушачий рот распахнулся, издав громкое шипение.
— Валим! — подал я дельную мысль и помчался прочь.
Петрович и Жанна понеслись следом за мной. А жаба принялась с азартном преследовать нас. И у неё это весьма здорово получалось. Она гигантскими прыжками сокращала расстояние, не замечая препятствий на своём пути. Под её трёхпалыми лапами жалобно трещали колючие кусты, опавшие ветки и даже мелкие деревья.
К счастью, когда мы ворвались в джунгли, я сообразил, что надо бежать туда, где пальмы растут близко друг от друга. И они действительно заставили жабу поумерить свой темп. Она с трудом протискивалась между голыми стволами, возмущённо квакала, плевалась ядовитой слюной и постепенно отставала.
Однако наш крошечный отряд уже порядком вымотался. Бегущие позади меня Петрович и Жанна хрипели от усталости. А я чувствовал, как бешено колотится в груди сердце, губы покрываются солью, а едкий пот выедает глаза. Но сбавлять темп нельзя! Жаба ещё представляет для нас угрозу!
Вскоре я выскочил из джунглей и очутился на отвесном склоне. У его подножия грохотала узкая река. А практически на самом краю склона возвышался остроухий женоподобный блондин в кожаных доспехах со стальными клёпками и серебряными накладками. Он в мгновение ока вскинул лук и ловко натянул стрелу.
— Жуэль, — презрительно выдал незнакомец и скривил бледные губы, почти потерявшиеся на породистой физиономии с большими глазами.
— Хуэль, — зло бросил я и бросился в его ноги, поняв, что задумал остроухий.
Стрела вжикнула над моей головой, больно дёрнув волосы. А я сшиб тщедушного парня с ног и сумел оседлать его. Но внезапно руки этого козла засветились бурым светом, после чего земля вокруг нас пришла в движение, будто повинуясь остроухому…
Глава 3
Ожившая почва шустро сформировала три тонких
