Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 25
к чёрту, разница, Отец? Мне нужно выполнять план! Две трети колоний рассеченных заканчивали массовыми суицидами и убийствами. Они обзаведутся семьями, или что там создают эти рассеченные, а мы получим здоровую и стабильную колонию, исполняющую план. Им будет что терять, заимев мизерную или иллюзорную надежду, — сказал Надзиратель, наливая себе бренди.
— То, что вы предлагаете, отвратительно. Вы, по сути, участвуете в работорговле, так? — Отец укоризненно посмотрел на Гаррисона, а тот перевел взгляд на Полковника. — Значит, колония с самого начала построена на обмане! И вместо борьбы за добро совершится сделка со злом. Вот вы какими вещами занимаетесь, что же пообещали? Детей? Парочку «неучтенных» вещей? И никакая это не надежда, если для достижения одного делается ущерб всему остальному. Я знал, знал, что вдали от цивилизации творится варварство и беззаконие, были слухи про бесплодные земли с людьми, позабывшими свой облик, оставленные на произвол судьбы. Но никогда бы не поверил в такое, что видят мои глаза и слышат мои уши! Словно колонии не хватает других забот.
Отец вышагивал по комнате, заложив руки за спину. Его трясло, он понимал, что бессилен перед Надзирателем. Катанга бесконечно далека от Основного круга, а Близкий круг, состоявший из зелёно-голубого Меркурия, Венеры, Земли и Марса, никогда не вылезет из своей порочной обители.
Ему представилось, что Терра-Империум сознательно высылает как можно дальше от себя: умри или выживи. Здесь не построят портал, пока не появится с десяток городов, очень долго не будет ни полиции, ни суда, ни закона; все дела будут завязаны на одном человеке и его помощниках. Отец остановился, посмотрел на комнату, где работал Надзиратель: многое крадено с корабля, а вещи, привезенные с собой, отдавали напускной столичной роскошью; казалось, что если ударить кувалдой по стене, то золотая пыльца осыпется с потолка, предметов и одежды, останется белый, ничего не стоящий пластик и невзрачный торгаш в погонах полковника.
— Презренное дело. Мрак, тьма. Не буду в этом участвовать. Благословение на рабство возмутительно, — сказал Отец. — Но своим призванием я обязан смирять зло и помогать родиться добру. Никто не помешает мне вступаться за угнетенных.
«Идеалист», сказал себе Надзиратель.
— Что ж, если вы не будете препятствовать исполнению планов колонии, мой долг не препятствовать вам. А теперь выслушайте, не перебивайте, и после этого вы свободны. Сегодня мне пришлось застрелить человека, не по своему желанию. Вальтер, классический, с немного укороченным стволом, зато удобный для применения в движении. Убийство Оли — это мой долг перед колонией, да, очень своеобразный и, надо признаться, жестокий. Контроль над рассеченными с виду кажется очень простым, но вы, похоже, забылись, расслабились, не хочу говорить по-солдатски, но всё-таки забили болт на основную работу. Напомню, Отец, вы сюда приехали не цветы собирать, а сдерживать психологические издержки от долговременной синхронизации сознания с машинами. Пропуски сеансов с рассеченными оказались чреваты. Надеюсь, больше мне не придется возвращаться к данной теме. Не хочу исполнять мой долг в такой форме.
— Гаррисон, присядьте, обсудим ещё кое-что. А вам всего доброго, Отец.
Отец молча вышел из дома Надзирателя, не попрощавшись.
— Зачем вы согласились? — спросил Гаррисон.
— Думаешь, этот моралист всё погубит? А мне кажется, что у фанатиков, сознательно отказывающихся от насилия, никогда ничего не получится. Видел таких на венерианской службе. Моралисты всюду бегают, как неприкаянные, наседают своим судом и речью, а кто бы к ним прислушался… Кстати, ты читал его биографию? Пренеприятное чтиво!
— А вы не думали, что он способен воздействовать на вас способностями? Что, если он внушит мысль? Или, в крайнем случае, прикажет мне… — опасливо спросил Гаррисон.
Надзиратель усмехнулся.
— Это невозможно. Им запрещено мозгокрутить администрацию. Готов поспорить, на генетическом уровне.
Гаррисон облегченно вздохнул.
Через полгода на Катангу прилетел корабль без регистрации. Дабы избавиться от юридических неловкостей, сделку совершили на аварийной площадке: отчёт, отправленный на Землю, содержал сообщение о спасении шестерых женщин, изъявивших желание остаться в колонии. Гаррисон зачем-то козырнул контрабандисту и принял живой груз, оплатив согласно договору — половина никеля, добытого за последние 36 месяцев, вкатилась в темное нутро грузового отсека.
8
После энной попытки заработали автозаводы. Рой машин вгрызался в горы и топкую землю, извлекал руду и вёз в гигантские мобильные домны. Шагоходы иногда тонули в болоте, вязнув своими треногами.
В сумрачном небе Катанги стали появляться черные, грязные от копоти и пыли, тучи. Манты, безраздельно правившие до человека в воздухе, куда-то спрятались и больше не появлялись.
Склады ломились металлическими чушками. Надзиратель молча отбирал часть для себя, часть для сделок с местными странствующими торговцами, часть отправлял в Терра-Империум. Из столицы, едва получившей первый груз с Катанги, пришло сообщение с поздравлением: «Отныне вы часть большой Семьи! Так держать. Необходимо увеличить производство на 100 процентов»
Тихо воровали колонисты, чтобы было чем поторговать с залетными барыгами. Джон и Каспер тоже стали несунами — сделав тайный лаз, копили урановые капсюли и никелевые слитки, надеясь увезти с собой хоть что-то после каторги.
Чтобы избавиться от топкой тундры, континент Катанги, где располагалась колония, с маниакальным упорством сушили: строили дренажи и адсорбировали серной кислотой воздух; планета, и без того недружелюбная, год за годом уродствовала, превращалась в пустыню, где изредка шел дождь с запахом тухлятины.
Когда привезли шестерых женщин, их на собрании распределили по хороводам — так колонисты обозвали собственные коллективы. Почти все работали вахтой, кто в горах, кто на факториях, кто на экстракторных полях, и между ними закладывались более прочные связи, чем с остальными. Рассеченные так и говорили друг другу: «Поехал хороводить!»
Отец говорил, что их занятия с несчастными — грязь страшнейшая, что они пусть и каторжанки, но люди в первом значении, однако ему в ответ лишь улюлюкали.
Поначалу женщины яростно сопротивлялись, бежали в топкие болота, либо в космопорт, где их впервые встретили. Надзиратель без обиняков сказал им, что «так лучше». Для утешения он добавил:
— Из столицы мне обещали предоставить вам освобождение как только отслужите каторгу на Катанге. Я отправил ваши генетические ключи. Давайте поможем друг другу! Десять лет, и чистый генетический ключ, безо всякого упоминания про каторгу и уголовное преследование, в ваших руках. Представьте! — Надзиратель взмахнул ладошками, изобразив бабочку. — Вспорхнете свободными на первом корабле до ближайшей обитаемой системы.
Осознав, что никто не придёт на помощь, а из постоянных гостей колонии будут только автономные грузовые шаттлы, контрабандисты и работорговцы, они тихо смирились со своей судьбой.
9
В девятый год рождения колонии погиб Надзиратель. Напившись бренди из своих неиссякающих запасов, он вышел во двор
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 25
