дома росли целебные травы. С крыши свисали стебли каких-то невиданных растений. Внутри всe пропахло настойками да отварами.
— У тебя тут всё такое… потрясающее! — продолжала радоваться Агата, бегая от одного цветка к другому.
— Тебя приводят в восторг даже простые ромашки? — рассмеялась Лека, наблюдая как подруга любуется белыми лепестками растений.
— Это не простые ромашки! Это ромашки из Мира вкуса! — заявила Агата, улавливая аромат соседней с ромашкой розы.
— Как маленький ребeнок… — прошептала Лека, присаживаясь в кресло.
— Я всё слышу! — откликнулась Агата, теперь уже изучающая полки с разнообразными баночками. — Разве взрослые не могут веселиться от всей души?
— Могут, конечно, — Лека с грустью глянула на зелeное изображение на руке. — Но иногда так сложно во взрослой жизни найти место для искренней радости.
Агата отвернулась от банок с травами и посмотрела на расстроенную подругу. Девушка подошла к духу и уселась в соседнее кресло.
— Что-то не так? Что тебя печалит? — взволнованно спросила она.
— Я тебе хотела рассказать, как у нас здесь обстоят дела. Ты поймёшь, почему я так сказала про взрослую жизнь, когда узнаешь про нас, — криво улыбнулась Лека. — Когда я тебя спрашивала про вкусы, то упомянула про горький, сладкий, солeный и кислый. Духи, которые повелевают этими вкусами, проживают в четырёх странах. Горькие — в Горькой империи, сладкие — в Королевстве сладостей, солeные — в Сольленде и кислые — в Кисляндии. И каждое из этих государств ведёт войну со всеми остальными…
Молчание повисло в комнате. Агата была ошеломлена, она жила в мирной деревне, на которую никогда не нападали, потому о войнах и сражениях она могла слышать только от заплутавших в лесу.
— Я даже не могу сказать, когда это всё началось. Ощущение, что Мир вкуса погрузился в войны с самого своего появления. Многие духи обладают уникальными способностями, и все эти способности они используют против других вкусов. Этот мир мог бы быть местом, наполненным чудесами, но в итоге он погряз в жестокости. А горький народ… — Лека с сожалением взглянула на человека. — Знаешь, нас считают самыми жестокими.
Агата в ответ мило улыбнулась.
— А по тебе и скажешь, что горькие такие уж жестокие, — промолвила она.
— Приятно слышать, что ты меня не считаешь каким-нибудь безжалостным существом, но молва про нас — это правда. И пусть не хочется это делать, но иногда и мне приходится использовать свои силы, чтобы навредить духам других вкусов. Каждый, кто достиг определённого возраста и имеет нательное изображение его вкуса, должен помогать своим соотечественникам. Взрослая жизнь здесь — это сплошная война, — Лека вновь равнодушно посмотрела на руку, она грубо провела по всей конечности ладонью другой руки, будто пытаясь стереть нательный рисунок.
Агата остановила подругу от болезненных действий. Своей рукой она закрыла рисунок, привлекая удивлённый взор Леки.
— Мне очень жаль, что вам всем приходится мириться с такой реальностью. Могла бы я помочь, то сделала бы всё возможное, чтобы облегчить вашу жизнь, но, думаю, сил обычного человека здесь не хватит, — неуверенно улыбнулась девушка. — Но даже с такой жизнью нельзя увязать в унынии. Пусть нельзя изменить что-то, что касается войны, но можно поменять что-то другое. А если вообще ничего поменять не получается, тогда давай вместе вернёмся в мир людей. Я спасу тебя от обязанностей вояки. Мне, наверное, снова придётся стать дегустатором, но мы можем работать в команде. Если я отравлюсь, то ты меня вылечишь.
Взор повелительницы вкуса лекарств застыл на искренних глазах подруги. Лека была так тронута словами человека, что вот-вот бы расплакалась. На грустном лице еe расцвела улыбка.
— Знаешь, Агата, я уже кое-что изменила в своей жизни. Думаю, теперь я буду радоваться чаще, так как я нашла очень хорошего и доброго друга, — Лека аккуратно убрала руку Агаты со своей, на голом стебле, что красовался на коже духа, вдруг прямо на глазах распустились цветы.
Обе подруги были удивлены. Взглянув друг на друга, они неожиданно залились таким громким смехом, что кто-то с улицы даже сказал, чтобы они были тише.
На этой дружелюбной ноте началась их совместная жизнь. Каждый день Агата узнавала, что-то новое про Мир вкуса. Она поняла, что у талантов есть нательный рисунок, а у бездарностей его нет. Девушка часто присматривалась к другим духам, пытаясь рассмотреть их изображения. Конечно, за это она получала сердитые взгляды в свой адрес, но её это особо не беспокоило.
Агата начала немного понимать, что обозначает это таинственное слово "вкус". Она узнала, что при попадании в рот еды, напитков или чего-нибудь другого возникает своеобразное ощущение. Сама она, к сожалению, так и не смогла почувствовать это ощущение.
Пусть Лека и предлагала человеку отдыхать, но Агата не собиралась быть простым нахлебником. Когда у повелительницы вкуса лекарств закончились выходные, она стала помогать подруге с лечением других духов. Можно сказать, девушка выполняла работу бездарностей. Она приносила и относила тряпки, набирала воды, подавала нужные травы. Лечила, конечно, сама Лека. Её способности каждый раз приводили человека в восторг, хотя она их и видела каждый день.
Агате выпала возможность стать свидетелем использования и других способностей. Она увидела, как кто-то вырастил гигантский лук, заметила, как одна женщина наколдовала платье из листьев капусты. Она была в шоке, когда увидела, как воду превратили в алкоголь. Каждая увиденная ею способность поражала. Для человека Мир вкуса стал сказкой наяву.
Но даже все чудеса, происходящие в этом мире, не могли сравниться с настоящей дружбой. Дороже всех чар для Агаты была дружба с Лекой, а для повелительницы лекарств не было ничего важнее того факта, что теперь у неё есть подруга. После работы девушки возвращались в дом, наполненный ароматами трав, и развлекались. Они играли, пели, плели венки на голову, готовили какие-то горькие блюда и просто радовались жизни.
Однажды Агата так переусердствовала с помощью, что у неё заболела голова. С момента отравления у неё ничего не болело, но тут стало так плохо, что всё кружилось перед глазами. Лека была слишком занята, поэтому девушка отвлекать местного целителя не собиралась. Она сама нашла дома нужное лекарство, сделанное подругой, и приняла его. Стоило лечебному порошку оказаться во рту, как девушка чуть не вскрикнула. На пол упала кружка с водой.
— Что случилось? — вскоре вбежала взволнованная Лека, услышав шум.
— Язык… Так странно… — попыталась объяснить девушка, размахивая руками. — Я приняла лекарство и тут ощутила что-то странное.
Агата была напугана, а Лека наоборот.
— Неужели ты почувствовала вкус? — обрадовалась повелительница горького вкуса.
Когда напуганная поняла, что с ней случилось, она тоже будто засияла.
