в экипаж попал потому, что там платили больше, чем в его отряде «Вихрь». Вот только про долгие рейсы он и не подумал. Для многих в Патруле недели а порой и месяцы пребывания в космосе давались с трудом, а то и вовсе с проблемами. Однако Тара все равно вспоминала о Тао и проведенном вместе времени с улыбкой. Это был ее первый женский опыт, хоть и весьма запоздалый наверное. Тогда где-то годичный цикл тому именно Тао ей здорово помог избежать последствий в весьма неприятной истории. Во время внепланового патрулирования системы «Тау Гизмо» ее «Ласточка», вылетев из «Горизонта», сканером прошлась по дипломатическому кораблю би-Молей, который совершал дозарядку в режиме стенд-бай. Там на борту в грузовом ангаре в большом контейнере находились люди взаперти, в то время как основной экипаж располагался в каютах. Глубоко возмущенная увиденным Тара составила рапорт и наложила арест за нарушение Конвенции по недолжному обращению к пассажирам на корабле. Был большой скандал с хозяйкой судна Силицией би-Моль, потому что дипломатические корабли запрещалось подвергать сканированию или обыску без соответствующих ордеров. Таонга тогда прикрыл ее, пользуясь своим авторитетом, и дело замяли. Вспоминая это улыбка сошла с ее лица. Она легла на свою кровать и незаметно для себя задремала.
Ее разбудил ненавязчивый шум из коридора. По звуку Тара сразу догадалась, что пришла сестра. «Вот, кто точно пользуется популярностью у парней!». Она встала, поправила комбинезон и вышла навстречу.
— Тара! Сестрена! — выпалила та, завидев ее.
Они обнялись крепко. В семье Локов только Нара была всегда безумно рада ей.
— А где Зан и Тум? — поинтересовалась Тара.
— А, — отмахнулась та. — Эти еще гуляют. Наверное с Герычем тусят.
— А ты чего?
— У меня были другие планы. Свиданка с Тоффом… Время в пустую — отмахнулась Нара, поправляя свою челку, все еще стоя в прихожей и посматривая на интерактивную зеркальную панель.
Они с ней были очень похожи, но у Нары — чуть больше глаза, чуть чувственнее губы, чуть пышнее и светлее волосы. Все это «чуть» вместе делало ее по сути красавицей местного разлива и звездой тусовки.
Через полчаса явился отец. Он, сухо поздоровавшись с не самой любимой дочкой, ушел в дела по дому и сделал заказ на зерновые брикеты для автоматизированной кухни, чтоб получить за стол кроме всего прочего еще и вкусный пирог. Еще через час с шумом и галдежом ввалились братья-близнецы Тумен и Зандер, которые сколько себя помнила Тара, всегда находили причину поспорить о чем-то. Вся семья наконец-то смогла собраться вместе и расположиться за столом. Семейный ужин не предвещал ничего грандиозного, разве что кроме пирога в конце. Даже, наоборот, для родителей появились новые уши их сплетням. Этот вечер нужно было просто пережить.
За столом после приема пищи отец, откинувшись на кресле, поведал, что буквально час тому на орбиту прибыл частный новейший звездолет класса «Озарио» и собирает будущих колонистов на Парпланд.
— Его шаттлы уже в космопорте… Условия весьма привлекательные… Плугины всей семьей записались.
На последнем высказывании отец с прищуром посмотрел в глаза Наре.
— Твой Герман тоже летит. Ему никак не отвертеться.
Тара заметила как лицо сестры побледнело от услышанного.
— Это не правда, па! … Герыч мне все рассказал бы! — чуть запинаясь, но все еще отказываясь принять набросилась она на него.
Отец активировал проекционный экран в углу зала, где они все ужинали за большим овальным столом. На нем показались живописные кадры прекрасного острова, где в вечернем небе красиво переливались огни летающих змей-гигантов. Тара прекрасно знала откуда эти кадры, что экспедиция, которая все это отсняла, вся погибла. Сейчас она вместе со всей семьёй молча смотрела рекламный стерео-ролик, живописующий о жизни там. Когда ложь перешла все рамки приличия и здравого смысла, Тара громко рассмеялась:
— Я была там во время последней командировки… Этот ролик… Ни слова правды, кроме картинок.
Однако ни отец, ни мать на нее особо даже не среагировали. Тара хорошо знала причину. Была у нее одна неприятная черта влезать всюду со своим мнением и спорить, даже если она была права, как сейчас. Родители знали об этом, поэтому не удивились, но спокойно досмотрели ролик. Зато возмутились братья:
— Серьезно!? Надо срочно предупредить Герыча, чтоб он помог предкам соскочить с темы!
— Не говори глупостей! … Они вписались одними из первых… Лавр даже словом не обмолвился, хотя мы с ним вместе смену отработали! Сейчас уже нету мест!
Тара не сразу поняла, к чему ее отец все это говорил. Мать немного развеяла этот туман:
— О-Хара туда улетели и там разбогатели. Об этом все на Алдабре знают… Альянс такие деньги платит, а ты нам рассказываешь, что там все не так!
— Но там действительно все не так! … Этот красивый остров… Он там есть, но попасть туда просто невозможно… Точно не силами колонистов.
— Ха! … А как же они тогда попали туда и сняли всю эту красоту, а!? — вмешался отец, видимо не в силах больше терпеть пасы старшей дочери-всезнайки.
— Да, но…
— Тот-то же! … А Лавр — хитрец… Договорились же забыть про О-Хара. Вычеркнуть их из памяти… И вот рейс на Парпланд нарисовался, и он уже в него впрыгнул! … Мне ни слова! А еще друг называется!
Тара, будучи перебитой, сдерживала себя, как могла, чтоб более не вмешиваться. Ей было сложно, но в какой-то момент этой длинной тирады отца она вдруг поняла отчего тот так злится. «Ну, конечно! Дядя Лавр предал их уговор, их дружбу! Ну, значит такие у тебя, папа, друзья!». Молодежь в лице Нары и братьев тем временем куда-то заторопилась, оставляя Тару одну на «съедение» финального пирога и родителей. Та отчего-то ощутила некую брошенность. Она больше не была своей для ее сестры, и не могла рассчитывать на их компанию. Ее удел был коротать время в кругу нелюбимых родителей. Тара тяжело вздохнула и проводила грустным взглядом Нару в некой призрачной надежде, которой все равно не суждено было сбыться.
— Давайте только не долго! Время уже позднее! … Попрощайтесь с Германом и назад… Хотя рейс тот уже послезавтра стартует — бросил им отец напоследок.
— Кстати, а Хольштейны… Они тоже туда? — поинтересовалась мать у отца, будто запамятовала.
— Нет… Эти хитро-сделанные — на Эдэмию — совсем подавленно ответил тот.
— Ого! Какие молодцы!
— Ворьё! … Всю жизнь прикидывались своими, а сами посредничали во всех колониальных делах! — снова вскипел отец.
— Не может быть! — подыграла ему мать.
— Еще как может… Лавр, когда про рейс на Парпланд заикнулся, сказал, что через Хольштейнов оформлялся… Там оказывается
