я выяснил в ближайший час, из зала шло ответвление, идущее еще глубже и ниже в подземелье. Там протекала подземная река. Рядом с ней — точнее, в ней! — было отхожее место. Возле нее же варили пищу в больших котлах. Был участок довольно просторный, где все это можно было проворачивать, затем река, петляя, уходила по тоннелю во мрак и, по словам старика, выливалась наружу, унеся в своих потоках все нечистоты, которые жители подземелья вынуждены были сливать в воду. Короче, как я и говорил — жесть, и этим все сказано!
В нескольких участках над рекой был деревянный настил с дырами. Да-да. Именно они и служили местными «унитазами».
Кое-как справив нужду (ага, попробуй посрать, когда вокруг еще с десяток человек и все вылупляют глаза на новичка) и ополоснув руки и лицо, я вернулся в жилой зал. Мне повезло (не верю в теорию везения/невезения!), что лежанка возле старика оказалась пустующей. Туда и лег. Ну как лежанка? Тут все спали на полу, застеленном соломой. Семьи и просто пары, которых, впрочем, было мало, ограждались от остальных, занимая места за каменными глыбами, образующими в пещере некоторое количество обособленных зон.
— Ты не здешний, — тихо проговорил старик, когда мы улеглись.
— Что?
— Ты даже не раб, — проигнорировав вопрос, продолжил он.
— Это плохо? — нахмурился я.
— Просто не кричи об этом на каждом углу. Выхода отсюда все равно нет, а вот проблем в свою жизнь добавить можешь.
— Как ты понял? — Отпираться было бессмысленно. Да и не хотелось.
— На тебе нет клейма.
— Какого?
Вместо ответа старик просто указал на свою шею с левого бока. Там чернела татуированная цепь в пару сантиметров.
— О!
И как я этого раньше не заметил?
Впрочем, что это я? В свете этих факелов, если особо не приглядываться, многое можно упустить из виду.
— Откуда ты?
— Ты мне поверишь, если скажу, что из другого мира? — С этим стариком мне отчего-то хотелось быть правдивым.
— Пожалуй. Ты не похож на безумца.
— Правда? Вот уж не знаю… Сам себе не верю.
— Главное, помалкивай. И будь начеку.
— Кто ты?
— Меня зовут Мах. А ты?
Я задумался. Кажется, Даниил — слишком витиевато для моего нынешнего статуса.
— Я — Дан, — выдал я спустя несколько мгновений.
И улыбнулся. Знаю, глупо, но мне понравилось звучание моего нового имени.
— Помалкивай и просто будь начеку, Дан. Может, тогда продлишь свою жизнь.
Хм, оптимистично, однако ж…
***
Рэм был простой раб. Не человек даже — игрушка в руках всемогущего господина. Всемогущего и беспощадного.
Рэм только хотел, чтобы его семья выжила. Его жена и детки.
Поэтому он здесь.
Здесь — это в покоях лорда. Лорд — большой человек в этих краях. Один из самых богатых и могущественных. И он выбрал Рэма, чтобы возложить на него миссию, и тогда семья Рэма выживет. Он в это верил. Ведь господин дал слово.
— Ты меня не подведешь, раб?
— Не подведу, господин.
— Повтори, озвучь свою цель.
— Притвориться одним из шахтеров. Выжидать знака — и активировать то, что вы мне дали, когда подадут знак.
— Да, верно… Все тщательно продумано. Ты будешь внедрен туда без подозрений. Терпение, раб, главное — терпение. В таких делах не пристало торопиться. Никто не должен связать взрыв с моим именем. А я ведь хотел по-доброму… предлагал такие откупные за эту шахту. Глупцы! Сами же подписали себе приговор!
Рэм слушал эмоциональную отповедь несдержанного господина и краем глаза впитывал в себя роскошь, разлитую кругом. Стены обиты бархатом. Пол устлан ковром. Огромная кровать под великолепным, тяжелым балдахином. Гобелены на стенах. Чаша вина на столе. Все кричало о пьянящем богатстве. О власти. О жизни, которая сама была как хмель.
Господин наконец отпустил Рэма. Тот вернулся к семье. Им осталось пробыть вместе лишь ночь. Одна ночь — и жена с детьми уплывут на корабле в далекий край, где их ждет просвет. Господин обещал. Обещал, что их встретят его люди, что они сведут семье Рэма рабские метки, дадут скромный, но свой дом. И будет новая жизнь. Это достойная плата за то, что собирался сделать Рэм.
***
Утро началось хреново. Я даже не понял, что это утро. Ведь мрак же непрерывный, не считая этих долбаных магических факелов.
Меня грубо растолкали. Пришлось встать, подавляя в себе стоны и вздохи. Тело — кусок деревяшки. Кое-как растерев мышцы, я принялся за скудный завтрак. Умыться не дали. Оскал окриками погнал всех работать.
— Новичка привел, — шепнул Мах по пути.
— Ты же говорил, что такое случается редко.
— Изредка приводят одиночек внепланово. Видать, провинился несчастный чем-то, хозяина своего сильно разозлил.
— И каждое утро будет таким?
— Нет. Сегодня Оскал явился раньше. Из-за новичка, полагаю.
Продолжая подавлять в себе страдальческие стоны, я взялся за кирку. А, чтоб ее! Мозоли на ладонях возмущенно взвыли.
— Сегодня будет гаже, — заявил старик. — Когда поступает новая партия рабов, как вчера, Оскал не является сюда. В обычные дни он караулит нас, как сторожевой пес.
И правда — упомянутое говно в скором времени материализовалось рядом. Амбал время от времени прохаживался между нами, окриками и ударами подгоняя и заставляя работать еще усерднее, хотя, казалось бы — куда еще усерднее!
— Чего расселся, кусок мяса? — заорал Оскал.
Я повернул голову глянуть, кто стал субъектом его гнева, и тут же сердце мое заскулило от ужаса и жалости. На полу, вжавшись в стену, сидел мальчуган лет двенадцати. И как я его раньше не заметил? Ладони, если верить обманчивому свету, мерцающему на стенах, стерты в кровь. Тельце ребенка состояло, казалось, из одних костей, обтянутых кожей. Впалые щеки, провалившиеся в глубь черепа глаза.
— А ну встал, слабак! Если не хочешь, чтобы кишки твои на кирку эту намотал, принимайся за дело!
Мальчишка с трудом поднялся и принялся отстукивать своим инструментом по стене. Каждый удар давался ему невероятно тяжело.
— Ах ты сученыш! Увиливать от работы вздумал! — Оскал проехался ладонью по затылку мальчугана, отчего тот ударился головой об стену.
— Эй!
Я не сразу понял, что это мой возглас. И не сразу осознал, что сделал рывок в сторону Оскала.
— Ты что-то вякнул, раб? — повернулся тот ко мне.
От его взгляда мою спину прошиб ледяной пот.
— Мальчишка еле на ногах держится, — сказал я, пытаясь унять дрожь в голосе.
— И? Мне должно быть дело до этого? — уж чересчур спокойно спросил амбал, отвратно скаля зубы. Действительно — Оскал и есть. — Быть может, ты заместо него поработаешь? А? Потянешь двойную ношу?
— Потяну, —
