и встал обеими ногами на материнскую доску.
И очутился лицом к лицу со своей копией в реальную величину. У меня даже холодок по спине прошел. Я осторожно протянул руку к своему двойнику — и тот сделал то же самое. Когда мои пальцы уже почти прикоснулись к его плечу, я невольно вздрогнул и на секунду замер, точно боялся ощутить его тепло.
Но потом моя рука прошла сквозь изображение, как если бы это была голограмма.
Я осторожно спустился с доски и вытер ладонью слегка припотевший лоб.
Да, возможности этой штуки в самом деле были поразительны!
— Лёха? — позвал я некроманта.
Глазницы черепа засияли так ярко, что я даже зажмурился.
— Эй, не слепи фарами, выключи дальний свет! — буркнул я.
— Это потрясающе... — шепотом ответил мне некромант. — Реки информации собираются в большое море. Море состоит из образов и фраз. Я могу их перебирать призрачными руками, и они кажутся осязаемыми!..
— Вот как?.. — удивился я.
— А еще личные письма... Ты не единственный, кому пришла в голову мысль нестандартным способом использовать королевскую доску. Любовные воззвания, деловые разговоры... И я могу их читать!
Я усмехнулся.
— Поздравляю. Ты стал первым хакером этого мира! Ладно, давай, возвращайся пока. Надо разобраться с начертаниями.
— Подожди... Подожди еще немного... Сотни писем... Тысячи... Я могу их просматривать быстро. Даже очень быстро! Новый навык. Восхитительно. Внезапно. Дай мне еще немного времени...
— Э-эээ! — будто присоединился к его просьбе наш стюард в цветастой юбчонке.
Господи, его ведь надо во что-то человеческое переодеть, раз уж он тут мелькать будет. Чтобы людей не пугал и девиц не вгонял ни в краску, ни в кошмарные депрессивные сны.
Я молча посидел рядом с Лёхой, потом все-таки посетил нужник — осторожно, как сапер, в которого целится снайпер.
Впрочем, если он целился снизу, то я ему не завидую — вид, должно быть, открывался тот еще.
После исполнения своего физиологического долга я чувствовал себя героем, обгадившим Фудзияму.
Оказывается, городская ратуша была только началом моего славного пути!..
Вернувшись из срального гнезда, я снова пристал к Лёхе.
— Слышь, хорош там любовной лирикой зачитываться! Давай попробуем разобраться, из каких элементов состоит орнамент начертаний и аккуратно разберем одну из досок!
— Подожди... — проговорил Лёха, и в этот раз его голос был не мечтательный, как прежде, а вполне себе трезвый и серьезный. — Я научился группировать реплики по повторяющимся фразам и словам, и посмотрел кто и когда упоминал школу начертаний в последнее время. И нашел кое-что интересное...
Из устья тонкой струйкой вытекла призрачная сущность некроманта. Сначала она немного увеличилась в размерах, потом еще немного — пока фигура не стала мне примерно по колено. Призрак подошел ко мне и развернул прозрачный свиток, невесть откуда взявшийся у него в руках.
На невидимой бумаге светились мелкие буквы:
«Сведения подтвердились. Молокосос в школе начертаний. И когда оттуда вернется, не известно».
И, чуть ниже, тем же почерком была написана следующая реплика:
«Я могу решить этот вопрос. Один из моих людей получил приглашение в школу. Каким бы качественным не было сопровождение А, по некоторым известным признакам его можно вычислить даже под идеальной иллюзией. Так что, если все сложится удачно, вопрос решится еще до весны.»
И еще чуть ниже:
«Вы знаете, чего я хочу».
«Просто снимите с нее синий мундир — все остальное я сделаю сам.»
Кровь застучала у меня в висках.
Следующая реплика была последней.
«Нет, сначала проведите трибунал. После этого мой человек начнет действовать. Поймите правильно — я многим рискую в этом деле. В случае неудачи ниточка потянется прямо ко мне. Так что я буду ждать от вас новостей.»
Я уставился на текст, перечитывая строчки снова и снова, в то время как они начали терять четкость, расплываться — пока совсем не растаяли.
— Молокосос А... — повторил я, нахмурившись. — Просто снимите синий мундир...
— С нее, — добавил Лёха.
Его призрак растаял в воздухе. Наш покойник со стоном выпрямился, убирая ладонь из устья.
— Молокосос... — снова повторил я.
Совсем недавно и при любопытных обстоятельствах я уже слышал об одном молокососе, чье имя начиналось на букву «А».
А еще я близко знал одну особу, над которой навис трибунал...
— Ты можешь найти, с кем он переписывался? Чтобы сопоставить реплики?
— Понятия не имею, — честно ответил Лёха, меняя синий цвет глаз на красные огоньки. — Я только в первый раз попробовал себя в этих водах!
— Да ты — будущий призрачный бог информационных морей! — искренне похвалил его я. — Ты невероятно крут!
Некромант довольно кашлянул.
— Ну, это само собой...
— А когда примерно происходила эта переписка, можешь установить?
— Ответ будет тот же, — сказал Лёха. — Понятия не имею. Но недавно. Беседа еще плавает по поверхности, а не осела на дно.
Я шумно выдохнул.
— И вот что мне делать? Бежать спасать принца Альбу? Как будто у меня своих проблем нет!
— Есть, конечно, — фыркнул некромант. — Например, спасти одну особу в мундире.
— Умолкни, плесень, — хмуро зыркнул я на приятеля. — Сам знаю...
Глава 3. Иголка в стоге сена
Первым желанием было бежать в город, трясти Яна, как грушу, звать на помощь всех недавних собутыльников, чтобы найти прямой выход на принца и во что бы то ни стало защитить Стефанию от несправедливого суда.
Но это глупое стремление загрести жар чужими руками улетучилось буквально через мгновение. Потому что ни у кого из богов не имелось ни малейшего личного повода вмешиваться в дела людей, и я никоим образом не смог бы их принудить, а у Януса очевидно не хватит рычагов, чтобы повлиять на происходящее. Да и проблем у него и так выше крыши — к чему лишний геморрой? Потому что мне чьи-то голубые глаза понравились?
А вот мне судьба прямо под носом один такой рычаг оставила. Спасенный принц — это очень неплохой вариант.
Так что сначала необходимо распознать среди учеников Альбу — это раз. А потом красиво спасти — это два.
Ну и каково тебе ощущать себя в роли спасителя, Даня? Кафтанчик не жмет?
С этими мыслями я выкурил пару сигарет, с грустью отметил, что у меня их осталось совсем немного и надо
