Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
– Но я не могу!.. – отпрянула девушка. – Я не люблю вас!
– Ты думаешь, я этого не знаю?!.. – Кровь резко отлила вдруг от лица мужчины, и оно стало теперь мертвенно-бледным. – Но и ты ведь знаешь, что я люблю тебя. За твой поцелуй я готов отдать не только машину и прочую дребедень вроде тех автоматов с патронами!.. А за твою любовь… – Ярчук опустил глаза и перешел на едва слышимый шепот: – За твою любовь я отдал бы все. – Он вновь поднял взгляд и словно клинком пронзил им девушку. – Все, понимаешь?.. Власть, достаток, все оставшиеся блага цивилизации… Я пошел бы жить в лес к дикарям, только чтобы ты была рядом!.. Да что там – жить… Я бы и смерть принял с радостью, если бы она была единственной платой за твою любовь.
Надя почувствовала себя совершенно растерянной. Поначалу ей было дико даже подумать о том, что просил ее сделать этот мужчина. Она буквально ненавидела его за тот отвратительный выбор, перед которым он ее поставил. Но, слушая его, она вдруг поняла, что он говорит правду. Он и в самом деле любил ее – это была не прихоть пресытившегося самца, не похотливое вожделение, а… настоящее чувство. И это сбивало девушку с толку, мешало ей ненавидеть, а вскоре она с неотвратимым ужасом, будто со стороны, увидела, что тянется губами к губам начальника гарнизона.
Поцелуй был долгим и до отвращения к себе самой сладким. Осознав, что она и впрямь уже вместо Ярчука ненавидит себя, Надя словно проснулась и оттолкнула мужчину столь сильно, что тот едва не упал.
– Вы дорого заплатите за этот поцелуй… – просипела она, будучи не в состоянии как следует набрать в грудь воздуха.
– Я уже сказал тебе, что готов, – так же сипло ответил Ярчук. А потом едва слышно добавил: – И буду ждать следующего…
Глава 2
Перед развилкой
Надя так ничего и не сказала Нанасу о своем «разговоре» с начальником гарнизона. Скрывать что-то от мужа ей не хотелось – она считала это нечестным, неправильным, гадким, но и рассказать ему об этом проклятом поцелуе она не могла; у нее попросту не поворачивался язык, едва она ловила влюбленный обеспокоенный взгляд супруга. Впрочем, возможно, она все-таки решилась бы на это, но к ней будто ненароком подошел Сейд и «сказал»:
«Не надо об этом ему говорить. Будет хуже всем, а ему – особенно».
«Так ты все знаешь?!» – чуть было вслух не выкрикнула девушка.
«Не думай, я не подслушивал. Но ты и мысленно вопила так, что я боялся, как бы и остальные тебя не услышали».
«Но как мне теперь с этим жить?»
«Так и живи, как жила раньше. Что такого особенного ты сделала? Никто же от этого не пострадал, наоборот…»
«Что – наоборот? – резко перебила пса Надя. – Ты понял и то, что мне самой это понравилось?.. Поэтому я и спрашиваю: как мне теперь жить, если я почти ненавижу себя?»
«Вы, люди, все-таки ненормальные существа, – помотал большой белой головой Сейд. – Я все больше и больше в этом убеждаюсь. Сначала один страдал из-за такого же пустяка, теперь другая принялась… А о том, что вы оба делали это не по своей прихоти, и вообще не для себя лично, а ради помощи другим, вы почему-то забываете! Между прочим, именно это я и хотел сказать, когда ты меня перебила».
«Что-то я не поняла, о ком ты еще говоришь?»
«О Нанасе, о ком же еще! Я ведь знаю, что он рассказал тебе о той дикарке, Шеке. Но ты и представить себе не можешь, как он страдал и мучился этим, каким чувствовал себя виноватым перед тобой. А ведь не сделай он тогда этого – кто знает, чем бы закончилась осада города».
«Я знаю, как он мучился. Но ты, видимо, не понял, в чем была главная причина его самобичевания. Ты вообще, мне кажется, плохо понимаешь людей, милый мой песик, оттого они… мы и кажемся тебе ненормальными».
«И чего же я такого не понял?» – с явной обидой «произнес» Сейд.
«Нанаса больше заставлял страдать не сам факт измены – у него и впрямь не было другого выхода, – а то, что ему это понравилось!»
«Если понравилось – зачем же страдать?.. Нет, мне и правда вас не понять. Но ты ему все же не говори».
Пес отбежал, всем видом показывая, что подходил к Наде просто так, оказать знак внимания, тем более что их безмолвный диалог длился всего с полминуты, не больше. Девушка поймала вдруг себя на том, что от разговора с умным псом ей стало легче. Вроде бы Сейд и не выдал никаких сакраментальных истин, которые могли бы оказать на нее успокаивающее действие, но тем не менее. Возможно, легче стало оттого, что теперь о ее поступке знала не только она, и пес будто взял на себя часть его тяжести. А еще… Надя не хотела об этом думать, гнала от себя подобные гнусные мысли, но они все равно неуклонно возвращались и, зудя, кружились над ней, словно зловредная мошкара и комарье, которые тоже ее чрезвычайно достали. И Сейд сыграл не последнюю роль в активности этих мыслей. Он напомнил ей об измене Нанаса, и Надя теперь стала невольно оправдывать свой поступок, называя его эдакой маленькой местью. Она понимала, что это не так, что если бы она и впрямь сделала это с целью отомстить Нанасу, то возненавидела бы себя окончательно, но все-таки подобные навязчивые мысли продолжали ее атаковать и, по крайней мере, заставляли ее забыть о главном – о столь приятном вкусе этого отвратительного поцелуя.
К счастью, Ярчук не подавал и виду, что между ними что-то произошло. Когда вернулись спрятавшие в кустах мотоцикл мужчины, Надя сказала им, что договорилась с Олегом Борисовичем насчет «УАЗа» и водителя. Это сообщение было встречено радостными возгласами, а Андрей Селиванов стал от души благодарить начальника, на что получил от того в ответ «пару ласковых». А Нанас, хоть и посматривал на Надю вопросительно, самих вопросов задавать, к счастью, не стал. Затем она как раз и «поговорила» с Сейдом, а потом все стали усаживаться в «УАЗик», и оказалось, что огромному псу в нем не нашлось места.
«Ничего, – «сказал» Сейд так, чтобы «слышали» все. – Остальные машины не очень ведь далеко? Вы же все равно остановитесь там. Вот и подождете меня заодно».
– Подождем, – с явным неудовольствием в голосе, – очень уж ему, видимо, не хотелось даже ненадолго расставаться с верным псом, – сказал Нанас. – Только ты прибегай обязательно, не передумай легохонько!
«Не передумаю», – успокоил его мохнатый друг.
Селиванов, убедившись, что все остальные в машине, завел двигатель, и «УАЗик» помчался к поджидающей их колонне.
* * *
Поскольку остановок в ближайшее время делать больше не предполагалось, а радиационный фон снизился уже до приемлемых значений, решено было снять защитные комбинезоны. По правде говоря, еще километров двадцать – тридцать не мешало бы проехать и в них, но уж слишком было жарко в плотной «одежке» даже северным летом – люди просто истекали по́том. К тому же, тем, кто собирался ехать к Ловозеру, костюмы так и так нужно было снять – в машине и без них оказалось тесновато. А еще Надя вспомнила, что в прошлый раз они тоже сняли костюмы сразу после оленегорской отворотки, до которой оставалось всего ничего.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
