Я не увижу милой – восторг моих очей.
И мрак, подобный аду, настанет на земле,
И места хватит в сердце отравленной стреле,
Душистых роз не станет, замолкнет соловей.
Пока я не увижу возлюбленной моей.
Пускай твоя старуха гиеной бродит ночь,
Должна моя подруга преграды превозмочь.
В разлуке много скорби, а в жизни мало дней.
О где моя подруга – восторг моих очей?
«Я уезжаю из Мешхеда…»
Я уезжаю из Мешхеда,
Прощай, моя Джанель.
Твоя любовь – моя победа,
Пойми, моя Джанель.
Но неужели на прощанье.
О ты, моя Джанель,
Мне поцелуй очарованья
Не подаришь, Джанель?
Твое лицо, как свет алмаза,
О милая Джанель.
Ты – роза из долин Шираза,
Любимая Джанель.
Твои уста, как сок граната,
О милая Джанель,
А в гневе взор, как сталь булата.
Любимая Джанель.
Я буду храбрым в дни сраженья,
О милая Джанель,
Но ты уйми мои сомненья,
Любимая Джанель.
Я уезжаю из Мешхеда,
Прощай, моя Джанель.
Твоя любовь – моя победа,
Поверь, моя Джанель.
Обращение к милой, отвергнувшей любовь
О лунноликая, что делать мне теперь?
Моя любовь меня уничтожает,
Ее святой огонь мне душу прожигает.
Я стал безумцем, о поверь!
Огонь любви горит, горит в душе моей,
Я обратился в бабочку ночную,
И все кружусь, кружусь, мучительно тоскую,
Но не боюсь любви огней.
Когда однажды я в глаза твои взглянул,
То понял – я чужой для лунноликой,
И вспыхнула любовь молитвою великой
И я, я весь в ней утонул.
Как солнечный тюльпан, кровавый цвет весны,
Молчат мои запекшиеся губы.
Весь мир – великий торг, а люди лживо грубы.
От крови и любви пьяны.
Бессильный и больной к твоим дверям пришел,
В тоске отчаянья я плакал кровью,
Надеясь, что вернешь ты все своей любовью,
Но, горе, – счастья не нашел.
Я прибежал сюда, на берег Эйрлан-дуз,
Где ветер над песками бродит,
Где трусости певец-шакал тоску наводит,
Откуда больше не вернусь.
«Я брожу в степи любви…»
Я брожу в степи любви,
И в душе моей – цветник.
Вечер к озеру приник,
Сердце, вечер, – все в крови.
Я бедняк, но пурпур мой
Краше пурпура царей.
Мой шатер – среди огней.
Свод небесный голубой.
Дай мне кубок, яд ли в нем,
Иль нектар – твои уста:
В этом мире красота,
А потом – хоть смерть потом.
«Ты видел снег – белее снега…»
Н. В. Скрябину – посвящаю.
Ты видел снег – белее снега
Моя подруга, – знай об этом.
Ты видел кровь – алее крови
Уста подруги, – знай об этом.
Ты знаешь ночь – чернее ночи
Глаза подруги, – знай об этом.
Ты видел дуб, сожженный молньей –
Чернее угля кудри милой.
Ты знаешь чем Коран написан –
Чернил чернее брови милой.
Ты знаешь, – молнью бездны ада –
Глаза у милой светят ярче.
Ее люблю, как звезды небо,
Ее люблю, как ветер степи, –
Моя подруга – Свет Шираза,
Ее люблю я, – знай об этом.
Но я тоскую, – словно сокол
С крылом, изломанным грозою.
Ты знаешь ад – чернее ада
Душа у милой, – знай об этом.
«Кипарисоподобная, утренний свет…»
Посвящаю Лиле Случановской.
Кипарисоподобная, утренний свет,
Я примчался из дальней страны.
Конь мой – ветер степной, шашке – тысяча лет,
А джигиты Шираза сильны.
О, цветущий нарцисс бирюзовых долин,
Лунный луч полуночной порой,
Я твоих яркопламенных губ властелин,
Не скрывайся за скучной чадрой.
Я скакал много дней, ветры гнали меня,
Путь безводной пустыней лежал,
Дикий зверь, притаившись, поранил коня,
Но со мной был Гиссарский кинжал.
Я упьюсь красотой. Будет мир ликовать
Сокол счастья взметнется в груди.
Отвечай: я хочу, среброликая, знать.
Что сулит мне судьба впереди?
Я был славен на родине, я был ничей,
Мне завидовал недруг и друг,
Но дороже твой плен, темный бархат очей
И объятья тоскующих рук.
«Нардеванских долин не пройдет караван…»
Нардеванских долин не пройдет караван,
Кобылица моя вся дрожит под седлом:
Там живет старый Джин, – ворон машет крылом,
И бессилен священный Коран.
Только твой амулет, – поцелуй огневой –
Успокоит коня, закалит мой кинжал.
Я – Шаарский джигит и недаром узнал
Тайну страсти твоей, лета жаркого зной.
У звенящей стрелы – лет орла в небесах,
У любви нет преград – дьявол страшен не нам,
И под топот копыт, мчусь к заветным огням
Сквозь пылающий ад и смятенье, и страх.
Что мне дьявола гнев, ураган горных зим!
Мне объятья милей, и за них все отдам!
Гей, дорогу! – ведь нам, двум Шаарским орлам,
Нет преград, коли к милой спешим.
