к полуночи мы отправились из ресторана в свои номера. Подождав, когда из-за стенки послышался богатырский храп моего начальника, я пошла мыться, предварительно разложив на кровати свою новую пижаму. Закрыла на ключ дверь в ванной на половину соседа. Вымывшись и почистив зубы, я надела махровый халат, отомкнула замок на половину соседа, вышла из туалета и закрыла на ключ свою дверь. Плотно задернула тяжелые шторы, включила настенные бра над кроватью и стала надевать пижаму.
Я только успела натянуть штаны и, сняв халат, взяла в руки майку, как погас весь свет, и верхний и в бра. Комната погрузилась в непроглядную тьму. В тот же момент меня грубо схватили за грудь, крепко прижимая к себе, потом эти же крепкие руки опустились на бедра и швырнули меня на кровать. Падая, я вся сгруппировалась, сработал инстинкт спортсменки. Не зря же я все детство и юность занималась спортивной гимнастикой и легкой атлетикой. Представив себе, что прыгаю через козла, я оттолкнулась руками от матраца и, сделав кувырок вперед, скатилась с другой стороны кровати на пол. Во время падения, по инерции влепила невидимому гаду ногой, правда не знаю куда попала. А когда, схватив халат, бросилась к двери, то еще и со сей силы наступила на чью-то ногу. Не знаю, сколько продолжалась борьба, но я даже не успела крикнуть, а уже выскочила за дверь, босиком в одних штанах, нервно прижимая халат к голой груди. Длинный коридор был пустым, только в самом конце у поворота стояла женщина в униформе. Наверное, дежурная по этажу. Она что-то выговаривала кому-то невидимому мной, стоявшему за углом. Повернувшись на шум захлопнувшейся двери, она увидела, как я лихорадочно натягиваю халат, пытаясь попасть трясущимися руками в рукава. Женщина сразу же прекратила свой разговор и направилась в мою сторону.
–У вас все в порядке? Что-то произошло? Может быть, вызвать охрану?
–Я… я не знаю. Там… кто-то пытался на меня напасть. Мне страшно.
Дежурная открыла дверь в мой номер и прошла, сделав мне знак оставаться на месте. Свет внутри помещения не горел. Она щелкнула выключателями, включив освещение сразу везде. Номер был пустым. Нажав на ручку, она открыла дверь в ванную и туалет, прошла насквозь и потянула ручку двери в соседний номер. Дверь была заперта с той стороны. Осмотрев внимательно следы борьбы на кровати, дежурная повернулась ко мне:
– Пойдем, я напою тебя чаем. Посидим, поговорим. Меня зовут Клавдия Ивановна. А тебя?
– Лё-лёля. – Заикаясь, удивленно пробормотала я.
Клавдия Ивановна была рослая, широкоплечая русская женщина. Мне запомнились смеющиеся глаза и ямочки на румяных щеках, а еще тяжелая коса, собранная на затылке в скромную прическу толстыми шпильками, кое-где торчащими в стороны. Форменный костюм делал ее внушительной. С ней сразу стало совсем не страшно, с такой не каждый мужик справится. Я обулась в тапочки и безропотно отправилась пить чай.
Мы сидели в дежурном помещении за столом на железных ножках, такие обычно стоят в старых столовых. Клавдия Ивановна заварила чай в маленьком глиняном чайничке, достала из шкафчика овсяное печенье и халву. А еще два стакана в настоящих подстаканниках. Это было так здорово, что я забыла о своем страхе, разглядывая белоснежное глаженое белье, ровными рядами, лежащее на открытых полках, чайные наборы на подносах, сверкающие чистым блеском стеклянные стаканы и фужеры. И еще много всяких интересных штуковин.
–Как у Вас уютно, только кота не хватает.– С нервным смешком пробормотала я.
–Есть и кот. Он у нас знаменитый крысолов. Сейчас на охоте. Пока хоть одну мышь или крысу не поймает, не придет.
Потом мы долго пили чай, обсуждая столичные и местные новости. Я стала клевать носом от усталости. Клавдия Ивановна проводила меня в номер. Убедилась, что все тихо и спокойно. Пожелала мне спокойной ночи и ушла. Я спокойно переоделась и залезла под одеяло. И только тут заметила огромного полосатого кота, спокойно сидящего на подоконнике. Я обрадовалась ему как родному. Закрыла глаза и провалилась в крепкий сон без сновидений. Проснулась сама в восемь часов утра. Когда и куда ушел кот я не заметила. Умылась, переоделась и пошла завтракать в ресторан. К десяти пришла в офис филиала, познакомилась с главным бухгалтером и начальником аналитического управления. Мы засели втроем изучать несоответствия в отчетах. Чем дольше мы углублялись в цифры, тем больше возникало недопонимание. Наконец, начальник аналитического управления не выдержал и принес свою папку с отчетами, направленными в адрес головного предприятия. Мы стали сличать данные. Стало ясно, что разговор идет о совершенно разных результатах. Потихоньку я стала чувствовать себя законченной идиоткой. Мне казалось, что именно так обо мне и думают эти убеленные сединами строгие мужики. Но они молчали, только понимающе переглядываясь между собой. Наконец, я не выдержала:
–Почему вы смеетесь? Вы что, думаете, что я сама придумала себе занятие? Мне больше нечего делать, как только искать десять отличий в вашем вранье!
–Милейшая Ольга Львовна! Мы прекрасно понимаем, зачем вы сюда приезжаете вместе с Константином Сергеевичем. И ценим вашу изобретательность. Это же надо, так подогнать отчеты, что и впрямь требуется серьезная ревизия.– Главный бухгалтер откровенно смеялся мне в лицо.
Я вспыхнула до корней волос. Достала свой планшет и вывела на экран скан-копии присланных документов:
–Вот, полюбуйтесь на свои художества. И не надо делать из меня дебилку!
Они оба уставились на экран как голодные крокодилы. Взяв в руки бумажные отчеты, стали сверять цифры построчно.
–Ничего не понимаю! Это совершенно разные вещи! Я эти бумаги не подписывал!– возмущался главбух.
–Но это совсем не те графики и диаграммы, что я готовил! Хотя подпись под ними стоит моя!– орал аналитик.
Мы уставились друг на друга и стали ждать Константина Сергеевича.
Он появился только к вечеру. Помятый и побитый, с фингалом на правой щеке, хромающий на правую ногу. Зрелище было незабываемым. На вопрос, что произошло, он ответил, что стал жертвой хулиганов, попросивших прикурить. Говорить о работе в этот день, он совсем не мог. И мы отложили наши разборки до следующего дня.
Я вернулась в гостиницу. Переодеваясь перед сном, глядя на себя в зеркало, я обнаружила на груди отпечатки пятерни, еще совсем свежие. Мелкие синяки, полученные еще в поезде, стали желтеть, а вот вчерашние проявились в полной "красе", напоминая, что это происшествие, не плод моей фантазии. На бедре было то же самое. Я пошла искать Клавдию Ивановну. В помещении, где мы вчера пили чай, сидели две милые барышни в спецкостюмах
