Ваня. Не надо торопиться… Как бы ноги в спешке не переломать. Это больно и глупо.
Марина с громким стуком опускает вазу на стол.
– Пока что глупо ведёшь себя только ты! Напомни, ты зачем пришёл – по делу или угрожать? – Со злостью смотрит на меня.
– Сложно быть адекватным с человеком, который… – окатываю Ивана выразительным взглядом. – Лезет, куда ему не следует. Ты уж извини, Ваня, но то, как и с кем живёт мой сын, я буду решать без суфлёров. Свободен.
– Ты не много на себя берёшь? – задыхается возмущением Марина.
– Ты мне сильно задолжала…
– Это мой ребёнок!
Заправляю ей за ухо волосы, жадно проскальзывая пальцами по коже.
– Наш.
В груди щемит от тоски и чувства потерянного времени.
Она вспыхивает. Отшатывается…
– Лиам, я уже говорила – твоя заслуга преувеличена. Закроем тему.
– А я говорю, что от участия в жизни Лёшки не отказывался. Просто тебе удобно делать из меня крайнего, правда?
– Сбавь тон, парень, – встревает Иван.
Игнорирую. Иначе прибью.
– Всё просто, Марина. Не хочешь терпеть меня рядом, значит, к сыну будешь ходить в гости.
Беспредел, знаю. Но выдаю в ответ жесть, потому что внутри клокочет. Я не понимаю, чем заслужил эту её враждебность и почему меня с детства все постоянно футболят?!
– Только попробуй!
Марина сжимает букет до побеления пальцев. И кажется, что вот-вот хлестанёт меня им по лицу! Но отвлекается на приближающийся топот детских ног…
Алёша застывает в дверях, восторженно смотрит на пистолет.
– Нравится? – произношу коротко, будто этот выдох из меня ударом выбило.
Растопырив пальцы, Лёшка тянет ко мне руки…
Ладно, не конкретно ко мне. Но выглядит и воспринимается это именно так.
До этого момента я остро ощущал себя лишним здесь, а теперь – меня сносит. Я настолько сроднился с чувством собственной ненужности, что сейчас готов вцепиться в эти протянутые руки намертво.
Спиной чувствую осуждение Марины, но сейчас плевать. Внутри меня шумно разгоняется сердце. Опускаюсь на одно колено, чтобы Лёшка мог дотянуться.
– Можно? – С мольбой смотрит на мать. Не на Верблюдова.
– Можно, – помедлив сдаётся Марина.
– Ура! – первым делом бросается в её объятия.
Я не могу удержаться. Пользуясь моментом, навожу лазерный прицел на Ивана. С кровожадной ухмылкой торможу ярко-красную точку в районе паха…
– Ты труп, – вывожу одними губами. И целясь ему в лоб, имитирую выстрел.
Он закатывает глаза. А зря. Я обозначил границы, покушение на пределы которых невыносимо и невозможно!
– Алёша, ты же помнишь, что активные игры перед сном – нельзя?
– Очу сичас… – хмурится Лёша.
Ох, зря ты влез, Ваня…
Я же предупреждал.
– Давай, ты пока просто немного посмотришь, а постреляем завтра, хорошо? – дипломатично включается Марина, стреляя по Ивану убийственным взглядом: «ну вот зачем надо было заострять?!»
– Сичас… – тихо и твёрдо повторяет Лёшка.
– Мне нужно забрать пистолет с собой, – тоном ставлю точку, потому что наш параллельный взрослый конфликт только добавит истерики. Я тоже хорош… многое не учёл и уж точно не хочу негатива. – Посмотри на него внимательно и быстро засыпай. А когда откроешь глаза, будет утро. Хочешь завтра играть со мной в ковбоев?
– Да! – загорается Лёша.
– Завтра Алёша идёт в садик, – звенит шёпотом голос Марины. Впивается в меня, как дротик с ядом.
В ушах шумит. Ярость глушит…
– Устроим ребёнку выходной, – цежу негромко.
– Я работаю!
– Я свободен… – Оборачиваюсь и прожигаю её жёстким взглядом, давая понять, что не отступлюсь.
– Мама, пизаму мне! – хлопает в ладошки Лёшка, разряжая обстановку и увлекая Марину за собой.
– Значит, договорились? – Придерживаю её за пояс платья.
Она на секунду прикрывает глаза, поравнявшись со мной.
– Какой же ты… – практически задыхается. – Вылитый отец!
И это ещё один повод не откладывать визит к нему на позже.
Всё-таки съезжу пожелать старику спокойной ночи…
Глава 6
Лиам
На улице уже стемнело. Особняк отца возвышается посреди сада тёмной глыбой, только стеклянный купол мансарды мерцает слабым светом. Неторопливо бреду по дорожке, оставляя за собой шлейф сигаретного дыма и самообладание.
Сердце лупит в рёбра мощнее с каждым шагом. Именно здесь я впервые увидел Марину. Здесь её и потерял…
Ажурная лестница кажется бесконечной. Перила кусают ладонь холодом, а мне душно. В эхе шагов мне чудится насмешливый хохот. Потому что, да – дураком был. Им и остался. За меня всегда решали эмоции. Сейчас их даже больше, чем тогда.
Толкаю дверь в зимний сад, прислушиваясь к голосам.
– Нонна, присядь, ну что ты суетишься?
– Твой сын меня не переваривает, – бросает она нервно. – Волнуюсь, знаешь ли.
– Он не к тебе приехал. Ложись спать.
– Олег, ты временами такой чудной! – ворчит обиженно. – Обязанность хозяйки – встречать гостей.
– Ну я, вообще-то, здесь не гость, – ухмыляюсь, отводя выросшую на моём пути ветвь финиковой пальмы. Коротко жму руку отцу, сухо киваю мачехе. – Нонна… это всё, конечно, чудесно. Я про желание мне угодить. Но я как считал тебя предметом интерьера, так и продолжу. Хоть с караваем ты меня встречай, хоть без.
– Лиам… – Сжимает переносицу отец.
Лицо Нонны идёт красными пятнами.
– Грубиян!
– Останься. – Надавливаю ладонями на костлявые плечи, удерживая мачеху на месте, и исправляюсь: – «Пожалуйста», конечно же. Всё-таки не чужие. Заботимся друг о друге, правда?
– Я, пожалуй, всё же вас оставлю…
– Сидеть! – рявкаю так, что у отца в руке вздрагивает чашка. – Нонна, а разблокируй-ка свой телефон. Пожалуйста… – опять иронизирую.
– Лиам, это уже за гранью.
Впервые вижу отца растерянным. Но и я такой неадекват устраиваю в первый раз. Помимо прочего, он заинтригован.
– Я не настаиваю. И даже обещаю поверить, что нужное мне видео не сохранилось. Правда, не могу поручиться, что повторю всё в точности. Годы прошли… Могу ненароком сгустить краски, невинные головы полетят…
От дозы сахара в моей улыбке мачеху перекашивает. А может, реально всё удалила. Жаль, если так, но в принципе не критично.
– Мне нечего скрывать, – цедит заносчиво Нонна. – Держи.
Забираю у неё телефон, нахожу в галерее то, что искал.
– Нужно было это сделать сразу, – усмехаюсь. – Дурной был, категоричный…
Жму «воспроизвести»…
Диалог наслаивается на мои воспоминания. Я соврал, когда сказал, что могу ошибиться. Тот разговор отца и Марины помню наизусть.
–Я всё сделала, как мы договаривались.
–Мой сын вернулся рано.
–Так вышло. Я помню, что должна была провести с ним полную ночь. И всё наверстала! С избытком.
–Хотите почасовую доплату?
–Конечно, хочу.
До сих пор от него челюсть сводит. Всё по-прежнему однозначно.
Не брякни Марина про разбитую машину, я бы
