моем состоянии это подобно смерти.
- У Золушки хотя бы были хрустальные туфельки,- ворчу, пытаясь удержать скользящую конечность, обутую в дурацкий тапок. Выходит плохо. Не хватало только порадовать этого сноба, глядящего на меня, как на полную идиотку. Хотя, наверное, так оно и есть. Мозги то набекрень у меня сейчас.
- А после бала, она перепутала и напялила на ноги хрустальные салатницы, да куколка? Хотя, я бы выдал тебе чугунные башмаки. В конечном итоге думаю ты закончишь свои дни там же где и твоя мамуля. От осинки не родятся апельсинки, крошка.
- Что? Что ты имеешь в виду,- задыхаюсь от злости и лютого желания узнать, что же происходит с моей семьей.
- Богатые тоже плачут, Лизхен. Помнишь, такой сериал был?
- Не помню,- резко выдергиваю руку из стального захвата мужских пальцев.- Не смей прикасаться ко мне.
- Еще раз взбрыкнешь, церемонится не стану,- шипит красавец, обжигая меня взглядом.- Ты моя, помнишь? С детства я знал, что мне придется на тебе жениться. Так что привыкай. И не особо надейся на Аркадия. Ему сейчас не до мелодрам.
- Я не знаю тебя,- хриплю, понимая, что он знает, что говорит. Уверена, что все будет именно так, как описал мне этот жестокий человек – мой жених. – Что такого я тебе сделала, что ты так меня ненавидишь. Готов даже связать себя со мной узами брака, чтобы сделать мою жизнь невыносимой. Ты мстишь? Я все равно все вспомню.
- Не вспомнишь. Невозможно вспомнить то, чего никогда у тебя не было,- выплевывает Игнат мне в лицо. Что он имел в виду, говоря это? Пока у меня одни вопросы, на которые ответов нет. И не будет, пока я не вспомню.
- Ты не боишься, что я пожалуюсь отцу? – выпячиваю я вперед подбородок, пытаясь вести себя уверенно. Выходит плохо, надо сказать откровенно. – Вылетишь, как пробка из моего дома. Жених.
- О, храбрая маленькая овечка. Голосок прорезался,- удивлен. Хотя смеется, и в глазах злые искры.- Не боюсь, детка. Аркадий знает, какая ты есть. Лживая наглая тварь. Но ему ты дочь, и он тебя любит. Потому и боится, что ты останешься совсем одна. С твоей наследственностью, такой пердюмонокль может иметь невероятные последствия. Потому я приставлен к тебе. Прикован, если хочешь. Ты же знаешь, что у нас свадьба через неделю. Торопится старик, боится не успеть. Ты ведь только его слушаешься и то через раз.
- Тебе зачем это? – мне уже не страшно. До одури интересно.- Ты же ненавидишь меня. Зачем я тебе сдалась?
- Ты? Нет, куколка, ты мне не нужна. Ты расходный материал. У меня другие интересы. Только вот старик уверен, что я влюблен и верен его единственной наследнице.
- Хрен тебе. Свадьба отменяется,- я твердым шагом обхожу застывшего от моей наглости Игната и иду к отцу. – Папа, тебе нельзя курить. Пойдем в дом. Игнат уезжает,- говорю безапелляционно, не давая возможности нахалу ответить.
- Куда интересно? – ехидно интересуется женишок.- Я живу тут, Лиза.
Вот это удар. Я задыхаюсь как от болезненного хука в солнечное сплетение.
- Райка, я случайно,- звучит в голое тоненький голосок. Чей? Не знаю.- Нефига было брать чашечку из моего кукольного сервиза.
- Он общий,- голос тоже детский, но мне знаком.- мам нам его обеим купила.
- Лиза, Дочка, очнись. Все в порядке? Ты снова впала в транс.
- Все хорошо, папа,- шепчу я. - Игнат тут?
- Лиза, нам надо серьезно поговорить,- отец смотрит на меня так, что сердце ухает в пятки. Я понимаю, что этот бой жестокий мерзавец ведет с разгромным счетом. Отец на его стороне. И мне придется принять правила игры. Вот только сдаваться я не собираюсь.
Глава 5
Глава 5
Страшно? Нет, ему было не просто страшно, Павел Алексеевич Зуев был в ужасе. Он ввалился домой в близком к помешательству. Он был уверен, что перед ним не Лиза Вяземская, которую он знал, как облупленную. Нет, девчонка была другой, страшным приветом из прошлого, которое он, как ни старался не мог похоронить. Павел не разуваясь прошел по дорогущему бежевому ковру, не обращая внимания на уродливые грязные следы, оставленные на длинном ворсе его ботинками. Он всегда гордился тем, чего добился, превратившись из нищего сельского докторишки во владельца огромной клиники, стараясь не вспоминать как у него это вышло. И эта тайна, его тайна, которую знал еще только один человек на этой планете, висела над ним дамокловым мечом. Теперь кошмар двадцати пяти годичной давности вернулся, как раз тогда, когда он этого совсем не ждал. Зуев налил полный стакан коньяка из резной бутылки, и залпом выпил благородный напиток не ощутив его вкуса. Горло обожгло, что немного привело его в чувство.
- Паш, ты чего тут? – заспанный голос жены прозвучал как раскат грома.- Пьешь? Ты же обещал. И ковер, мне теперь как его отчистить?
- Да пошла ты в жопу,- ощерился доктор Зуев, посмотрев на стареющую женщину налитыми кровью глазами. «Господи, давно пора сменить эту кошелку на что-нибудь посвежее» - он вспомнил медсестру Катюшу, такую игривую и ласковую. Да, она спит с ним конечно не из любви, ей просто удобно и сытно под его крылом, но вот Петр чувствовал себя с рядом с ней снова мальчишкой. – Телефон мне дай быстро, и иди спать.
- Паша, случилось чего? – заквохтала глупая курица, вызывая в напуганном мужчине глухое раздражение.
- Ничего, — соврал он. Просто земля под ногами горит, а эта тварь задает тупые вопросы, вместо того, чтобы принести ему желаемое.
- Я приказал подать мне телефон,- заорал Павел, и с размаху запустил стаканом в ни в чем неповинную женщину. Она всхлипнула, зажав рукой рассеченную бровь, из которой тонкой струйкой потекла кровь
