— И каждую такую юбку твой милый Андрюша пытается у меня отбить, — хмыкает Дима, вставая напротив меня. — Задумайся, цыпленок.
Я пытаюсь понять, что он хочет до меня донести, но не очень понимаю, если честно. Тело все ещё хранит тепло от рук Андрея, и на Диму мне немного плевать, да и слушать его бред не слишком хочется.
— Прекрати назвать меня цыплёнком, — хмурюсь и ухожу вперёд, с трудом расслышав тихое:
— А ты перестань быть великой слепой.
— Слушай, — разворачиваюсь на пятках и неожиданно врезаюсь в Диму. Я не ожидала, что он шел так близко. Падаю, но тут же оказываюсь поймана сильными руками. Дима притягивает меня ближе, заставляя внутренности отчего-то сжаться в тугой комок.
— Слушаю. Говори, — тихо, почти холодно и безразлично говорит Дима, пока я лежу в его руках, расслабившись, и молчу как рыба. — Ты или говори, или вставай, а то ты, конечно, цыпленок, но весишь явно побольше.
— Ах ты… Козёл! — вырываюсь из его рук и снова убегаю вперёд. О чем с ним вообще разговаривать? Ничего я не собираюсь ему доказывать, толку? У этого Димы только он один на уме.
— Никогда не отрицал, что козёл, солнышко, — смеётся мне вслед, уже не пытаясь догнать и пойти рядом. — В пять приду за тобой, не вздумай опаздывать, поняла?
Глава 4
Если голос у Аньки был похож на рык зомби, то внешне, на удивление, не так все и плохо. Оторвавшись от Димы, я сразу пошла к своей дурной подружке, по пути захватив спасительной минералки и даже пару лимонов: она всегда с похмелья съедает лимон, чтобы почувствовать облегчение. Выглядит она конечно сносно, но вот по поведению ясно, что подруге очень хреново. Она встретила меня у порога и врезалась в свою же обувную полку, когда пыталась пройти на кухню.
— То ли мне очень плохо, то ли я ещё пьяная, пока не пойму, — Аня сидит в кресле, свернувшись калачиком, посасывая дольку спасительного лимона, за который я получила сотню благодарностей и даже обнимашки. — Мы опять тусили порознь, да? — хрипит Анька, но даже в этом голосе я слышу намек на сожаление.
— Да ладно, ты, видимо, классно повеселилась, — улыбаюсь подруге, поглядывая на часы. Дима заедет за мной в пять, но через два часа я ещё явно не буду дома. Писать ему адрес Аньки? Тогда она увидит машину, и… А может, рассказать ей? Подруга она всё-таки мне или кто.
— Классно? — стонет, хватаясь за голову. — Да лучше бы я дома осталась. Или с тобой. Ты же теперь трезвенник, точно никаких дел не натворила, в отличие от…
— С Димой начала встречаться, — выпаливаю быстро и, зажмурившись, ожидаю реакции Аньки. Она за словом в карман не полезет, и, если эта идея дерьмовая — а она дерьмовая, — без прелюдий мне об этом сообщит.
— Ты… Погоди. С Димой, это…
— Семёнов, брат Андрея, который…
— Который снится тебе в эротических снах, я поняла, — она, кажется, протрезвела, потому что открыла глаза и даже смогла нахмуриться и начать думать. Ну вот, мои идиотские поступки спасли человека от деградации, ура, жизнь прожита не зря. — Ты влюблена в Андрея, а Дима из тех парней, которые, как ты считаешь, вообще никому не могут нравиться. Как, Катюх? Я оставила тебя на один вечер. Как?
— Ну, слушай, моё мнение о Диме никак не изменилось, да и Андрей мне до сих пор очень нравится, — понимаю, что с человеком с похмелья нельзя говорить загадками, именно поэтому решаю выдать все как на духу. Про разговор с Димой, про договоренность, про сегодняшнюю встречу и… — В общем, да, это все только ради нас с Андреем. Он уже обращает на меня внимание, а сегодня даже обнял…
— Кать, ты адекватная? — Аня недовольна, и мне становится немного не по себе.
— Да, я понимаю, что связываться с этим Димой вообще не лучшая идея, но…
— Да причем тут Дима? — она закатывает глаза и съедает ещё дольку лимона, даже не поморщившись. Сумасшедшая. — Он, конечно, редкостный засранец, но он хотя бы честный и не подлый. Тебя ничего не смущает в Андрее?
— Ань, ты опять? Ты всегда говоришь, что он такой же, как и все, но я знаю, что он особенный, — меня уже начинает раздражать, что Аня пытается снова оговорить Андрея. Я не понимаю, чем он так ей не угодил?
— Да, он особенный кретин, и я это как раз сейчас поняла, странно, что до тебя не доходит, ты же умная девчонка, Кать, — начинаю хмуриться, потому что Аня никогда не давала плохих советов. Она вообще опытнее меня в общении с парнями и в отношениях с ними же, поэтому я всегда прислушивалась. Только вот совета перестать пускать слюни на Андрюшу я не рассматривала никогда. Ну он слишком мне нравится…
— Да что? Мы только начали нормально общаться, а ты снова говоришь мне, что…
— Что он мудак! — она снова перебивает меня, и я закатываю глаза. У меня ощущение, что мы разговариваем о разных братьях, потому что в моем списке мудаков на первом месте всегда стоял Дима, тогда как имя Андрея там и вовсе отсутствовало. — Лапина, пожалуйста, открой глаза. Тебе Дима говорит адекватные вещи, и ты сразу должна была понять подвох. Чувак пытается отбить каждую девушку у Димы, чтобы доказать, что он круче брата. Девочки для него обычный трофей, и мы не знаем, сколько уже побед на его счету. Он до этого, прости конечно, но даже не помнил, как тебя зовут, а тут вдруг такое внимание, словно любовь проснулась. Ты не понимаешь, да? Ему не ты нужна, а способ унизить брата. Они почти не общаются и постоянно враждуют.
— Если ты веришь Диме, то это странно, — поправляю волосы, стараясь убедить саму себя, что слова Ани меня не задели. — Вдруг он все придумал?
— Для чего? Если ты бы нравилась Андрею, он бы подошёл к тебе сам, а не просил бы брата, которого почти ненавидит, придумать идиотский план по завоеванию твоего сердца. Открой глазки, принцесса, ты живёшь уже не в сказке. Тут взрослая жизнь и люди дерьмовые, ладно? И пора бы научиться отличать их от тех, кто желает тебе только добра.
— Не знаю, — качаю головой и встаю с кресла. Желание болтать с подругой испарилось, и мне катастрофически необходимо выйти на улицу и подышать свежим воздухом. — Андрей хороший, он… Он добрый и отзывчивый и просто общается со мной, как с девушкой брата, чтобы подружиться, а не отбить меня. Дима наврал, я уверена, чтобы я думала о его брате так же, как думаешь ты. Я пойду пройдусь, не провожай.
— Кать… — доносится в спину почти виновато, но я захлопываю дверь и стремительно выхожу из подъезда, сглатывая комок обиды. Я не понимаю, почему Аня говорит так об Андрее. Я наблюдаю за ним довольно давно, и, если бы он на самом деле был таким плохим, я бы заметила. Да, мы видимся только в универе, но ведь он не может быть на учебе одним человеком, а за ее пределами другим, правда?
Пока думаю и пытаюсь понять саму себя, медленно бреду в сторону дома. Так как поболтать с Аней не особо вышло, времени до приезда Димы у меня достаточно, чтобы не спеша дойти и даже переодеться. Настроение упало ниже плинтуса, и идти с Димой по приглашению Андрея мне совсем не хочется.
