по набору воинов в XII–XIII вв. представлены в следующей таблице.
Структура вооруженных сил и общественной стратификации скандинавских стран в период раннего феодализма (XII–XIII вв.)[22]
Попробуем использовать эти данные для расчета численности скандинавских войск чуть более раннего периода, в X–XI вв.
Феодальная форма ведения сельского хозяйства гораздо более продуктивна, нежели общинное земледелие, дававшее меньший прибавочный продукт. Соответственно и внутренний военный потенциал «эпохи викингов» также должен быть несколько ниже. В Западной Европе феодального уклада конца XI в. на одного профессионального воина приходилось примерно 20 производящих прибавочный продукт крестьян. Для общинной экономики на одного скандинавского профессионального воина должно было приходиться порядка 100 бондов.
Учитывая довольно быстрый рост населени Скандинавии указанного времени[23], для X в. будем брать ее общую численность не 1,5 (XIII в.), а только 1,25 млн чел.
Проведя теперь несложные вычисления для перевода данных таблицы по XII–XIII вв. (А) в данные таблицы по X–XI вв. (Б), получим, что за счёт внутренних ресурсов конунги и ярлы могли в содержать только примерно 2500 профессиональных воинов (Б пр. = А пр.*1,25/1,5*20/100). Народное ополчение при этом должно было составить порядка 50 000 чел. (Б оп. = А оп.*1,25/1,5).
Примерная структура вооруженных сил и общественной стратификации Скандинавских стран «эпохи викингов» (для X – начала XI в.)
В то же время, вплоть до второй половины X в., простые бонды вряд ли могли принимать активное участие в дальних походах. Франкский меч в Скандинавии «эпохи викингов» стоил примерно 0,75 марки[24] (1 марка = 204 г серебра = 2 коровы = 12 овец = 6,6 свиньи), копьё (= щит = топор) – около 0,25 марки.
Таким образом, только на минимальный набор военной экипировки ополченца (щит + топор или копьё) нужно было потратить 0,5 марки. Защитные доспехи стоили гораздо дороже. За хорошую кольчугу нужно было отдать целых 6 марок (12 голов крупного рогатого скота). Снаряжение боевого коня обходилось примерно в 2,5 марки (конь = 1,5 марки; стремена = 0,6 марки; шпоры = 0,1 марки; уздечка = 0,07 марки и пр.). Чтобы полностью вооружиться в поход, скандинавскому бонду необходимо было извести целое состояние.
Рассмотрим теперь внутреннюю структуру типового скандинавского войска. Основу его составлял хирд – профессиональная дружина конунга или ярла, численность которой варьировалась в пределах от 25 до 400 человек.
Когда необходимо было защитить страну от нападения или собрать большую армию для завоевательского похода, рассылали «ратную стрелу» – призыв к сбору народного ополчения – ледунга (лейдунга, лейданга).
Усадьбы бондов формально объединялись по четыре в так называемые «трети», выставлявшие в ополчение по одному воину. Группы из 2–3 десятков «третей» составляли «корабельные округа», каждый снаряжал боевой корабль[25].
Хёвдинги также иногда собирали свои местные временные дружины из ополчения, совершая набеги, а иногда даже соперничая с ярлами и конунгами.
Состав полного войска (X–XI вв.), состоящего из хирда и ополчения, был довольно пестрым:
конунг, ярл – главный военачальник;
лид – все входившие в состав войска воины;
форинг – правая рука военачальника, помогал выполнять командные функции по управлению хирдом;
хускарлы / хирдманы – домочадцы, участники профессиональной дружины;
херсир – вождь ополчения, выбирался из числа хёвдингов;
хёвдинг – предводитель местной племенной дружины (позднее место хёвдингов заняли королевские лендерманы);
фелаг – объединение дружинников в составе общего войска либо самостоятельная дружина под предводительством местного военачальника (хёвдинга);
хольд – наиболее опытный воин высокого ранга, старший дружинник;
грам – «лютый» воин в составе дружины, функции до конца не ясны, возможно, то же, что берсерк;
дренг – младший дружинник, набор оружия неполный, без лука и стрел;
скутильсвейны – общее название воинов высокого ранга;
кертильсвейны – общее название младших дружинников.
Особый вид воинов составляли берсерки. Предположительно это были воины, прибегавшие к стимулированию собственного организма перед боем употреблением психотропных веществ, содержащихся в мухоморах. Практика применения мухоморов северными народами имеет довольно давнюю традицию. Даже сегодня перед перекочевкой с одного места на другое, либо просто намечая длительный переход, многие скотоводы и охотники специально едят эти грибы, считающиеся ядовитыми, – правда, в небольших дозах (необходимо знать свою норму).
Эффект применения мухоморов имеет, как правило, двуступенчатый характер. На первом, относительно коротком этапе (порядка часа), у человека теряется связь с реальностью, ему может мерещиться все, что угодно. Скандинавские воины, видимо, представляли себя в этот момент медведями или волками, приходили в полное неистовство, выли, рычали и грызли свои щиты[26]. Галлюцинации постепенно проходили, и наступал второй, более длительный, этап, во время которого человек практически не чувствует собственной усталости. Он способен к изнурительной работе без отдыха или сражению с противником в течение нескольких часов подряд (до 12–15 часов). Потом, конечно, наступала стадия полного бессилия. Именно так и описываются берсерки в сагах после боя: они практически теряли способность передвигаться и отлеживались несколько дней.
С учетом реконструкции ранней русской истории (киевская «династия хольдов» начала – середины X в.) многих может особо заинтересовать реальный статус хольда средневековой Скандинавии.
Неоднократно обращался к рассмотрению данного термина в своих работах А. Я. Гуревич. Согласно проведенному им разбору скандинавской поэзии, скальды IX в. использовали название holdr, holdr, hauldr в изначальном смысле как «воитель, герой, воин», в частности, употребляя выражения hraiistra vikinga («храбрые викинги») и holda («хольды») как синонимы[27].
В «Песне о Хюндле» из Старшей Эдды уравниваются [возможно, ошибочно. – Авт.] haldborit с hersborit – «рожденные от хольдов» и «рожденные от херсиров», – таким образом причисляя их обоих к odlingar («благородным»), восходящим к древним героям[28].
В норвежских Законах Фрослатинга (XII в.) сообщается, что разбирательство земельного спора на областном тинге должны вести 12 хольдов или лучших бондов[29].
После упадка движения викингов и превращения военной службы в обязанность королевских вассалов термин «хольд» закрепился в первую очередь за «могучими бондами», а в составе дружины (с XIII в.) он был вытеснен новым, осознававшимся, по-видимому, как эквивалентное понятием riddaii – «рыцари»[30].
Скандинавское общество IX–XI вв. в приципе очень любопытно для стороннего изучения, и связано это отнюдь не только с хорошо известной «эпохой викингов», но также и двумя следующими обстоятельствами:
1) особым внутренним состоянием норманнов в означенный период;
2) необычным восприятием ими окружающей действительности.
Начнем по порядку. Под особым внутренним состоянием в данном случае мы будем понимать некое непрестанное нервное напряжение, присущее как непосредственно каждому отдельному индивидууму, так и всему скандинавскому обществу в целом. Можно полагать, это было связано в первую очередь с достаточно суровыми условиями жизни, в которых норманны были вынуждены существовать в рассматриваемое время.
Казалось бы, климат в Скандинавии (особенно в ее южной части), и уж тем более в Ютландии, не такой уж и плохой. Прохладное лето, зато довольно теплая зима. Вместе с тем здесь довольно скудные природные пищевые ресурсы в целом,
