украшала надпись «Лира».
Наш полет должен был быть недолгим, что-то около получаса: туристическая станция находилась совсем рядом с МКС, но не настолько, чтобы мешать обзору и загораживать вид на околоземное пространство.
Во время транспортировки Ноа рассказывала нам о планах корпорации «Око» сделать регулярными рейсы с Земли до «Лиры» в обход МКС, о том, что планируется разработка скафандров для активного отдыха в открытом космосе. Я слушал и разглядывал наш челнок: оказывается, он практически ничем не отличался от обычного самолета как снаружи, так и внутри. Все системы были полностью автономны, и мы, на автопилоте вылетев из ангара, медленно, но верно направлялись в сторону будущей туристической базы.
Слева можно было разглядеть корпус международной космической станции, а справа полюбоваться на наш дом – Землю. Она была прекрасна в своем нежно-голубом свечении. Где-то там занимается своими делами Ю. Мы купили ее еще перед тем, как домашние роботы стали популярны. Она запрограммирована на естественное умственное взросление, на примере базы данных из нескольких тысяч подростков, людей среднего и старшего возраста, которые дали разрешение на сбор статистики своей жизненной деятельности, созревания и дальнейшего старения. В программу Ю записан набор команд, отвечающих за блокировку некоторых естественных для человека функций: например, Ю никогда не обратит внимание на то, что ее телесная оболочка не стареет, ее интеллект будет считать, что все протекает в порядке нормы, и у робота не возникнет вопросов. Со временем я могу разблокировать этот параметр и периодически заменять ее внешнюю оболочку, такую же эластичную, как и человеческая кожа, на новую, искусственно состаренную. Для программирования и манипуляции с телом домашних роботов в нашем городе существуют специальные центры, в которых специалисты выполняют программирование по параметрам и пожеланиям владельцев роботов, дают необходимые рекомендации. Здесь же можно подобрать новую оболочку для робота или изготовить на заказ.
Как бы там ни было, к Ю я привык, как к родной сестре, а она ко мне, как к брату. Между нами не существует барьера – я считаю ее настоящей, живой. Ее разум подобен человеческому, она постоянно учится чему-то, может испытывать эмоции.
Подлетая к «Лире», я хотел скорее сделать свой последний звонок на Землю, на Марсе межпланетной связи не было, только связь с ближайшими космопортами, например с МКС или «Лирой».
Наш челнок довольно быстро залетел в открытые дверцы ангара туристической станции, что говорило о его высокой маневренности. И все-таки я несказанно рад, что на мой век пришлась эра открытий, мы все «живем в будущем», мы открыли перед собой невероятные возможности к познанию.
Онна и Осто о чем-то увлеченно дискутировали, Ноа копалась в планшетном компьютере, который казался продолжением ее тела – она никогда с ним не расставалась, а я с нетерпением ждал возможности сделать несколько снимков смотровой площадки «Лиры», позвонить Ю, подвести черту под всем тем, что было до и отправиться на миссию всей моей жизни.
После шлюзового отсека, где мы сняли с себя скафандры, нас встретил довольно суровый человек, представившийся Эйном и ответственным за все то, что здесь происходит. Поскольку станция еще находилась в режиме строительства, Эйн попросил нас надеть защитные жилеты и каски. Впятером мы отправились по едва освещенным коридорам через большие, уже отделанные и украшенные живыми цветами помещения, к лифту, который доставил нас в ту самую «булаву» – орбитальную смотровую башню туристической станции «Лира». Мы воспользовались техническим лифтом для персонала, так как, по рассказу Эйна, в основных помещениях сейчас находились важные начальники и люди, отвечающие за внешний вид станции, ее комфорт и освещение, и нам не следовало им мешать.
Спустя пару минут наша небольшая команда уже стояла в той самой башне, которую большая часть из нас видела только по телевидению. Сказать, что это было что-то невероятное – описать лишь часть эмоций, что я испытал. Размеры помещения были очень велики, башня могла вместить в себя сотни туристов. Помимо того, что стены были изготовлены из стекла, и лишь тонкие рамки выдавали в конструкции отсутствие монолитности, пол и потолок тоже были прозрачными. Казалось, что ты находишься в открытом космосе. Лишь небольшая часть стены позади нас, где было два лифта – один технический, с узкой дверцей, второй – с широкой, для гостей комплекса, и еще одной, более узкой, ведущей, судя по всему, в помещения для персонала, – говорила о том, что «Лира» не просто огромная прозрачная комната, летающая в космическом пространстве. Пол и потолок, как и стены, имели очень тонкие рамки, удерживающие стекло в нужном положении. В центре помещения находились столы и кресла, сделанные в космическом стиле.
– Здесь и ресторан будет, – кратко отметила Ноа, с удивлением подняв брови.
– Что ж, за работу! – открыв сумку и достав оттуда необходимое для съемки оборудование, я приступил к первым шагам моего участия в истории человечества.
Сделав несколько десятков снимков, на которых красовались и МКС, и Земля, еще парочка околоорбитных станций, я приступил к съемке ресторанной части башни. Освещение можно было регулировать с помощью небольшого планшета около двери технического лифта, встроенного в стену. Помимо разноцветной подсветки, установленной в стекла на полу, потолке и стенах, была возможность включить голографическое отображение вальсирующих мужчин и женщин в красивых одеждах: создавалось впечатление, что все они танцуют прямо в космосе, при этом не надев скафандров. Отдельной кнопкой была возможность включить имитацию салюта рядом со станцией, добавив праздничного настроения. Выглядело все это невероятно эффектно.
Оставшись довольным полученным результатом, я собрал оборудование обратно в сумку. Дал себе обещание обязательно вернуться сюда, когда «Лиру» откроют для туризма, привезти Ю и отметить мой или ее день рождения.
Аппарат связи на «Лире» находился в крыле обслуживающего персонала. Здесь мы разделились с Эйном, который дал необходимые инструкции Ноа для нашего дальнейшего передвижения по станции. Подписав своей электронной картой необходимые документы в терминале, приложив ее к считывателю, весь наш экипаж, теперь включая Ноа, которая станет частью команды на Марсе и проведет с нами первые полгода на красной планете в составе космической программы «Заря», принялись звонить домой. Я был последним в очереди. Наш бывший гид, а ныне член команды, на Землю не звонила: вся ее семья давно переехала на МКС, и связь с ними может быть организованна в любой момент.
Я рассказал о своих планах сестре: что хочу привезти ее на станцию, показать панорамную башню; поведал о вальсирующих силуэтах, о встрече с симпатичной девушкой в коридоре МКС. Мы шутили, смеялись и планировали наше будущее. Пока неизвестно, полгода или больше
