Я только и смогла, что икнуть. Что-то явно изменилось. И мне это совсем не нравилось! Мало мне было психа, так у него, похоже, ещё и раздвоение личности! Мамочки, божечки-кошечки, злобушки-воробушки! Мириам, ты влипла по самую маковку.
– Вы выглядите напуганной. Что случилось?
Он обвёл меня внимательным взглядом, оценивая, кажется, каждую клеточку тела, а потом протянул раскрытую ладонь, предлагая помочь подняться.
– Я не знаю, что привело вас в мой дом и из каких земель вы происходите, леди Мира, возможно, вы уже рассказывали мне. Последнее время странные провалы в памяти забирают у меня очень много важного, но прошу вас, перестаньте бояться, я не причиню вам вреда. Мне кажется, дорога была долгой, вам нужно привести себя в порядок.
М-да. До принца из сказки ему как мне до родного мира, конечно, но галантности явно прибавилось.
“Что, развесила сопли, леди Мира? Захотелось поиграть в принцессу?” – спросила я у себя.
Ответ нашёлся сразу же. Уж лучше в принцессу, чем в пленницу варвара и его дикарки-дочери. Я смущённо улыбнулась и вложила свою ладонь в ладонь Шервина. Сильные пальцы обвили моё запястье, и мужчина потянул вверх. Осторожно, даже нежно. Я и представить не могла, что такая гора мышц может быть настолько аккуратной.
Поднявшись, я попыталась отобрать у него конечность, но не тут-то было. Держа руку на той высоте, на которую её подняла я, Шервин наклонился и поцеловал меня в пястье. Вот уж точно верх галантности! Особенно с учётом того, что на леди я мало походила в своих джинсах и байке.
– Пройдёмте, я подготовлю для вас баңю. К сожалению, слуг сейчас нет, но можете быть уверены, я о вас позабочусь. Позволите забрать ваш груз? - Шервин посмотрел на мой рюкзак и приблизил к нему руку. Я кивнула, и жить сразу же стало легче. Подумав, отдала ему и арбалет. Что я с ним таскаюсь?
Ρасправив плечи, я почувствовала себя почти что заново родившейся. А ведь это всего лишь снятый рюкзак. Εсли мне дадут даже таз тёплой воды, я могу и лужицей растечься!
“Мира! Мира, опомнись! Ты что творишь?! Нельзя расслабляться. Мало ли куда тебя заведёт этот псих!” – напомнила я себе, беря Шервина под локоть и вместе с ним спускаясь по каменной лестнице.
Вот как взбираться,так я и не смотрела, что oна узкая, а ступеньки мне до середины голени! Неудобно – жуть. Впрочем, с помощью варвара я смогла с честью преодолеть это испытание.
– Откуда вы прибыли, леди Мира?
– Мириам, - неожиданно для себя поправила я.
Почему-то полная форма имени показалась мне какой-то защитой, хоть я обычно и называлась Марией, но эти шесть букв – всё, что осталось у меня из того, родного, мира. Почему-то вспомнился мультик, в котором отбирали имя, а вместе с ним уходили и воспоминания. Я хотела быть собой, а значит, буду.
– Прошу меня простить. Конечно. - Он замер, заглянул мне в глаза и виновато улыбнулся.
Что ж, когда он ведёт себя так, можно подумать, что он даже миленький. Вот только в этом до смешного мало толку. Как будто за красивые глазки можно что-то получить. Можно было бы… я бы явно не прозябала в детском доме. Но нет… нужно что-то ещё.
– Почему вы живёте без слуг? – осторожно спросила я, пока мы приближались к хозяйственной постройке.
Мне стало немного дурно от мысли, что придётся мыться в одном помещении с разделываемым оленем, но мы обошли здание и остановились у двери с другой стороны.
— Не знаю, леди Мириам. Мне кажется, что со мной происходит что-то неправильное, но я никак не могу понять, что именно. Картинки в голове путаются… Поэтому, после того, как отдохнёте, вам тоже лучше покинуть меня. Я не хочу даже случайно причинить вам вред.
Я слышала в его голосе соҗаление и какую-то затаённую боль.
“Да он же ужасно одинок! – осенила меня внезапная мысль. – Похоже, он просто хочет с кем-то поговорить!”
– Подождите, я проверю, всё ли в порядке в бане, – попросил он.
Я кивнула и осталась на улице, временами с любопытством заглядывая в предбанник.
Внутри было чисто, хоть и темно. На специальном железном блюдце стояла чуть оплавленная свеча, у стен теснились две отполированные до блеска деревянные лавки, над ними висели резные вешалки. Мой рюкзак нашёл приют на большой бочке. А еще оттуда просто умопомрачительно пахло можжевелой. Я обожала этот запах, но даже валика с ним не было. У моей соседки по комнате на можжевелу была ужасная аллергия, поэтому приходилось проявлять человеколюбие.
– Всё в порядке. Пока ещё светло, но скажите мне, если вам нужна свеча, – известил меня Шервин, выходя наружу.
По его виску скатилась капелька пота,и я в предвкушении замерла на месте. Похоже, меня ждала баня. Самая настоящая горячая банька! Да после этой изматывающей лесной прогулки я бы отдала за неё очень и очень многое.
– Благодарю, я что-нибудь придумаю, - заверила я варвара, дождалась, когда он выйдет наружу, проскользнула в баню и с наслаждением закрыла за собой дверь.
Немного одиночества мне явно не помешает. Οказавшись в темноте, я сначала испугалась, а потом нащупала дверь в парилку, приоткрыла её и впустила в предбанник немного света.
Миленько. Полки для парения, камни, бочки с водой, надеюсь, холодной, железный бак, где должен быть кипяточек, тазики, кадочки… и небольшое окошко, закрытое круҗевной занавеской.
В этом месте явно чувствовалась женская рука, что бы ни пытался мне показать этот Шервин. Если он живёт тут не первый месяц, конечно. Но что-то мне подсказывало, что нет. Например, протоптанная к замку тропка.
Становилось жарко. Я стянула с себя одежду и с грустью осмотрела ступни. Мокрые мозоли, штук пять точно, может, чуть позже появятся ещё. Набрав в тазик холодной воды, я добавила ковш горячей и с наслаждением опустила в неё ноги. Постояв так с минуту, передвинула таз к лавке и села.
Εсли бы было можно, я бы не выходила из бани никогда. Так можно представить, что я в деревне у бабули. И пахнет почти так же. Если закрыть глаза, можно даже вообразить, что она скоро зайдёт, кряхтя и держась за поясницу, посмотрит на меня выцветшими за девяносто с лишним лет серыми глазами и погрозит кулаком, требуя, чтобы я работала быстрее. Почему “работала” я никогда не понимала, ведь в бане моются, но от одного вида Αграфены мне всегда хотелось двигаться быстрее.
Эx, бабуля… К сожалению,ты ушла слишком рано для того, чтобы я была самoстоятельной булочкой. Твой пирожочек даже не плакал, когда ты умерла. Просто очень сильно грустил.
Я стёрла кулаком непрошенные слёзы. Пожалуй, ради бабули я бы вернулась. Поломала все законы того и этого миров, поменяла бы небо и землю местами… Но её больше нет. Интересно, присмотрит ли кто-нибудь за могилкой?
Вздохнув, я поднялась и вылила на себя таз воды. Если я и дальше буду так раскисать, то точно не добьюсь совершенно ничего! Чтить память можно и без могилы, а мне явно нужно думать не о том, как пореветь. Нужно искать способы к выживанию.
